– Позови Спенсера, – прошу я. – Позвони ему.

Я сижу на полу её прихожей, подтянув под себя колени, моя голова низко опущена, потому что мне страшно, что сейчас зайдёт этот человек и сделает со мной все, что захочет. И никто мне не поможет, от своей единственной возможности я сегодня отказалась. И в данный момент, сидя на холодном полу, я рассматриваю, как моя кровь пропитывает пижамные штаны, как отпечаток его руки проявляется на моей лодыжке. Окровавленными в нескольких местах пальцами от поломанных под ноль ногтей, я обхватываю свою голову и начинаю рыдать.

– Я позвонила Пейтону, сама не знаю зачем. Номер Спенсера тоже недоступен. Зато едет полиция. – сообщает Руби и присаживается рядом со мной.

Её тёплые пальцы гладят мою голову, как я делала это с утра.

– У нас не будет пижамной вечеринки, я забыла пакет дома. – Я очень плохо соображаю, поэтому это все, что приходит мне на ум.

Я снова сижу в полицейском участке, меня напоили успокоительными и дали возможность прийти в себя после психологической экспертизы. Они считают меня душевнобольной, так как нет ни единого доказательства присутствия другой личности в моем доме. Ни единого. Я смотрю на свои безобразно поломанные ногти, неужели возможно, что я таким образом привлекаю к себе внимание? Вот так по изощрённому выдёргиваю куски ткани из подушечек пальцев? Пятно на моей ноге все ещё розового оттенка, но опять же, как я могу доказать? Кистью руки вытираю слезы, все ещё скатывающиеся по моим щекам, моя жизнь мне казалась адом в Денвере. Но то, что меня ожидало здесь – настоящее чистилище. Оплата за все грехи. Только чьи и какие?

Я ненавижу этот клетчатый плед, он провонял табаком и запахом пота чужих людей, меня бесят эти серые стены, отчего моя нога начинает подёргиваться в колене. Я осталась одна с того момента, как приехали полицейские. К сожалению, мой профессор оказался недоступным абонентом. И все, что сейчас я скажу, может быть использовано против него.

– Мисс, проходите. – Чёрная униформа полицейского возвышается надо мной.

Я приподнимаю ткань пледа, зажатую между моими бёдрами, аккуратно расправляю и складываю на стул. Тряска в руках почти прошла, ноги уже не кажутся настолько ватными, передвигаюсь следом за молодым человеком. Усатый полицейский, намеренно читаю табличку, чтобы, наконец, запомнить его имя. Он едва кивает головой на стул и продолжает печатать на клавиатуре, громко клацая по кнопкам. Я аккуратно поддеваю обломки ногтей, и шиплю от боли, когда выдираю их с кожей. Несколько минут я просто сижу и смотрю в одну точку, справедливости ради, я счастлива нахождению здесь. Не приходится сейчас нервничать по поводу его вопросов.

– Итак, мисс Фолс. От вашей соседки поступил вызов о нападении в половину седьмого. Полицейские, прибывшие на место, обнаружили закрытую дверь на замок. Целые окна и никаких признаков присутствия нападения. – Он поджимает свои толстые губы, щекочет их усами. – Я могу оформить вас, как ложный вызов, и тогда вы должны будете заплатить штраф.

Я поднимаю на него лицо и смотрю глазами, полными слез.

– Вы правда думаете, что мне нечем заняться? – Отворачиваюсь от него, закусываю нижнюю губу до крови. – Это странно. Я возвращаюсь сюда, живу в ужасном районе, работаю до изнеможения, и люди, которых, как вы сами сказали, изловили… Каким образом он появляется? Мне только недавно поставили эту дверь!

– Кто? – Он складывает свои полные руки на груди и подпирает живот. – Вот расскажите мне подробно, как вы здесь появились, кто вам помогает?

Провожу рукой по мгновенно вспотевшей шее, это ледяной пот противный и страшный. Я сейчас могу наговорить лишнего и заставить их взять ложный след. Спенсер не может быть им. Наверное… И пусть недоступен в данный момент, но он не такой человек. При всей его холодности, цинизме… не верю.

– Рабочие установили мне её пару дней назад. Почти вся связка ключей у меня в сумочке, кроме одного ключа. На всякий случай, я оставила один у своей подруги, соседки. – Я помню, что мои были на месте, я же открывала дверь.

– А у вашей подруги дома вы его выдели? – Он придвигается на скребущем под ним кресле немного вперёд, щелкает компьютерной мышкой.

– Я была не в том состоянии, чтобы расспрашивать у неё детали, но она точно никому не отдала бы его… Я забежала домой, только чтобы переодеться, потом собиралась посидеть с ней, посмотреть Нефтликс. Когда я зашла, дверь уже была открыта, вставила ключ, но только потом поняла, что мне не нужно было провернуть замок. Человек будто сам только вошёл. – Пальцами я давлю себе на виски. – Я… Слушайте я понимаю, что это выглядит бредом, но все так и было.

Он косится на меня, пока печатает мои показания. Я засовываю свои ладони между бёдер и слегка подаюсь вперёд. Над моей головой передают маленький пакет полицейскому.

– Что это? Издеваешься? Мой сын играет в эту штуку. – Он трясёт чёрной штуковиной над моей головой.

– Так и есть Spy Net устройство, изменяющее голос. – Я вытягиваю шею, чтобы рассмотреть деталь. – Игровой набор для мальчишек.

Мигель Санчес прикасается к своим щёткам-усам, расчёсывая их таким образом. Голосовой исказитель кладёт перед собой. Кажется, он переосмысляет, соединяет картину в более-менее понятные образы.

– Значит, голос был изменён? – снова спрашивает меня.

– Да, только в этот раз он не говорил. Дыхание было со свистом, будто он сломан. Я поняла, что это он, по свистящему звуку. – Мужчина надевает печатки, достаёт улику из пластикового пакета, подносит к лицу и резко вдыхает воздух. Устройство издаёт зловещее шипение, как я слышала за своей спиной.

– Что же. Мы снова открываем новое дело. – Складывает все обратно, разворачивается на стуле. В его руках оказываются ключи, которые он кладёт передо мной. – Это ваше, они валялись у входа в дом. Нет ни единого отпечатка. Как улики они нам не пригодятся. Вам необходимо подписать некоторые бумаги и по мере возможности не оставаться одной. У вас есть место, где вы могли бы временно пожить?

– Я останусь у подруги, а дальше там видно будет. – Он согласно кивает головой. Я заполняю свои данные, адрес временного проживания, телефон, в общем, все, что необходимо знать обо мне.

– А теперь расскажите о своём дне, что происходило странного. Что видели. – Он не собирается меня отпускать, хотя уже глубокая ночь. Я же согласна остаться здесь, лишь бы не оказаться в одиночестве.

– С утра моя подруга поругалась с мужем, я утешала её. – Мужчина поднимает вверх палец, тормозит меня.

– Подруга – это мисс Руби Уолли? – Я отрицательно киваю головой.

– Нет, она Руби Ченс. Я имею в виду, что она взяла фамилию мужа. – Он странно смотрит на меня, затем нажимает пару раз на мышку.

– Девушку зовут Руби Уолли. Она никогда не была замужем. Дом, в котором она проживает, принадлежал однажды Пейтону Ченсу. – Он поворачивает ко мне монитор, несколько раз протираю глаза. Мне просто это кажется. – Девушка находится там потому, что родители мужчины оставили на неё дарственную.