– Может, у Валерии было хроническое заболевание? – поддела я Назарову, надеясь на ее бурную реакцию.

Мой расчет оправдался полностью. Свекровь сдвинула брови и начала костерить невестку. Жадная, злая, неприветливая, неумелая, обе руки левые, эгоистка, провинциалка, нищая, пришла в семью без трусов, ленивая, внешне похожа на застиранную тряпку.

– Ну, были же у Леры хорошие черты, – не выдержала я, – раз ваш сын на ней женился.

Анна Николаевна покраснела.

– Она в постели неуемная. Орала так, что соседи по батарее стучали. Диван она четыре раза ломала. Активная. Пойдет Володя душ принять, она зашмыгнет к нему в ванную, и пошла карусель! Стиральная машина о стену колотится, Лерка стонет. Хоть бы меня постеснялась! Но нет! При матери ее сына за одно место уцепит, прижмется к нему и в спальню тянет. Много ли мужику надо? У них голова не на плечах. Вова жене все за койку прощал. Меня окорачивал: «Мама, подружись с Лерой, не ругай ее, будь умнее». Пришлось ему ответить: «Сыночка, я с проститутками не вожусь».

Уж как я его просила сюда бабу не прописывать, но разве дети мать послушают?

Анна Николаевна взяла посудное полотенце и промокнула глаза.

– Уездила она моего сыночка. Умер Вова от инфаркта.

– Очень вам соболезную, – пробормотала я.

– Словами сы́ночку не вернуть, – всхлипнула Анна, – пусть весь мир пожалеет, а он домой не вернется. Смерть – это навсегда. Но я после поминок подумала: раз Вовы нет, надо нам с Лерой держаться вместе, какая-никакая, а родня. Не кровная, бумажная, но фамилия одна. Ну и сказала ей: «Устраивайся на работу, давай жизнь налаживать».

Но она не спешила, по-прежнему на диване валялась, Настю в школу не водила, лень ей было в семь утра встать. Сидела девчонка в квартире. На улицу глухую без взрослых не выпустить, под машину попадет или обидит кто. Жрала Лерка на мои крошечные деньги, на чужую пенсию и на полставки на работе жила, не стеснялась. Ну и лопнуло мое терпенье! Я не мать Тереза, в пожилом возрасте хочу жить без нахлебников. Сказала ей: «Немедленно устраивайся хоть куда, на меня не рассчитывай, мои продукты не ешь, электричество не жги». Думала, Валерия сообразит, что я настроена серьезно. Утром я ей ультиматум выдвинула и ушла, вернулась со службы: никого в квартире нет.

– Неужели вам не жаль Настю? – не выдержала я. – Возьмите над ней опекунство.

– С какой радости? – скривилась бабушка.

– Валерия ушла, оставила Настю у нас, – призналась я. – Куда подевалась мать, неизвестно.

– Сирот отдают в детдом, – безжалостно отреагировала Анна Николаевна. – За ними государство приглядывает, или их в семью берут.

– Валерия не оформила отказ от дочери, – вздохнула я. – Настя будет жить в интернате, у нее нет шансов найти приемных родителей. А вы бабушка. Родная.

Анна Николаевна подняла брови.

– Кто сказал про родную?

Я растерялась:

– В документах указано, что отцом Насти является Владимир Назаров.

– На заборе тоже много чего понаписано, и что, всему верить? – огрызнулась пенсионерка. – Вова Леру в мой дом с ребенком привел. Насте почти пять было, он девочку удочерил. От кого невестка забеременела – темный лес. Сомневаюсь, что она мужу правду сообщила, из Валерии ложь горохом сыпалась. То у нее мама директор школы, папа полковник, то родители артисты, то богатые бизнесмены. Я слушала, слушала и однажды не удержалась: «Лера, если твой отец полковник-бизнесмен-артист, отчего его дочь в мою квартиру голая и босая пришла? И где сейчас твоя замечательная семейка? Отчего не помогает тебе? Никто не звонит, писем не пишет».

– Значит, Настя вам не родная, – опечалилась я.

– Неужели от моего сыночка могла на свет глухая бандура появиться? – зло спросила Анна Николаевна. – У Назаровых в роду уродов не было.

Я сделала вид, что не услышала ее замечание.

– Не подскажете, куда могла пойти Валерия? У нее есть подруги?

– Откуда? – презрительно ответила старуха. – Она из дому не высовывалась.

– Три года? – усомнилась я.

– Сидела сиднем, – кивнула Назарова, – вот до чего человека лень довести может! Иногда они с Володей в кино выбирались. Мой бедный сыночек пахал без выходных и праздников. Такси водил, ни от каких заказов не отказывался, мог ночью чеченов повезти, так в деньгах нуждался.

Я насторожилась. Согласитесь, немного странно, когда молодая женщина постоянно торчит дома. Если бы Валерия не хотела работать, но носилась по магазинам, СПА-центрам или посещала кафе с подругами, я бы не удивилась. Но невестка Назаровой предпочитала оставаться в квартире, коротая время с нелюбезной, даже злой свекровью. Почему она не завела приятельниц?

– Извините за вопрос, – смущенно сказала я, – но придется его задать. У вас не возникало сомнений в психическом здоровье Леры?

Анна Николаевна кивнула:

– Сто раз! Она сумасшедшая.

Я решила уточнить:

– Почему вы пришли к такому выводу?

Назарова оперлась ладонями о стол.

– Мало тебе рассказала? Нормальный человек так себя не ведет! Ребенка в школу не водит, потому что по утрам спать хочется? С мужем в постели до утра скачет? Квартиру не убирает? Не готовит? Явно умалишенная!

Я начала накручивать на палец прядь волос. Встречаются женщины с большим сексуальным аппетитом, не счесть числа лентяйкам, которые в первую очередь думают о своем покое, а не о пылесосе и тряпке, попадаются матери, не думающие о судьбе детей, – это все говорит не о психических отклонениях, только о поведенческой аномалии. Но вот упорное нежелание покидать квартиру может свидетельствовать о наличии более серьезных проблем.

– Лера была агрессивна? – продолжила я расспросы.

– Врать не стану, – с достоинством сказала Анна Николаевна, – я правду всегда говорю. Нет, Валерия тихая. Если уж совсем честно, скандалить я начинала. Невестка в спальне букой сидела. Я по коридору похожу-похожу, на гору грязной посуды в мойке гляну, ну и хлынет желчь по организму.

– И у нее не было мании преследования? – не успокаивалась я. – Не обвиняла она вас, не кричала: «Анна Николаевна, вы меня убить хотите?»

Назарова всплеснула руками.

– С чего бы? Ну, хорошо, я люблю замечания делать, порой резкие, но чтобы кого-то жизни лишить! Если Лера подобное заявила, ее пора в палате с решетками запереть. Мне наш разговор надоел, давайте начистоту. Вам бы понравилось поить-кормить-обихаживать бездельницу? Здоровую молодую бабу?

– Нет, – честно ответила я.

– Вот и мне тоже, – подхватила Анна Николаевна. – Но я невестку вон не гнала, сумку ее за порог не вышвыривала, просто сказала: хватит на чужой шее ехать. И объяснила: еду я в дом не буду носить, где сама есть стану, не важно, поставлю ей в комнате электросчетчик, на работу двину, воду Лерке перекрою, газовую трубу тоже, батарею ей срежу, телефон домашний с собой носить стану, да еще в отдел соцзащиты сообщу, что мать ребенка в школу не водит.