легкая полнота придавали ей свежести. А еще, то, что она улыбалась, даже тогда, когда не смотрела на меня. Темноволосая, с тугим пучком волос под косынкой завязанной назад узлом. Высокая, какая-то ладная и спокойная. Темные глаза не бегали по стенам и мебели дома, словно ощупывая – есть ли чем поживиться, и это радовало.

После того, как мы вместе напоили мать лекарствами и бульоном, который она глотала не сомневаясь, потому что, когда тебе зажмут нос, рот открывается безо всяких там вопросов, я стала еще больше ей доверять. Было заметно, что она понимает свою работу, и особого пиетета к больному не испытывает – все строго для выздоровления. Все по делу, да, чуть грубовато, но в случае с Лаурой добрых слов мало. Думаю, доктор сам проинструктировал ее, и вопросов ко мне она не имела.

Мы прошли в кухню, которую она осмотрела внимательно. Она не отказалась от моего супа, хоть он и удивил ее своим ароматом еще в тот момент, когда она заливала его в мамашин рот. Потом мы пили чай с белым хлебом и вареньем, что она принесла с собой.

– Мисс Розалин, я готова разобрать чулан, и спать там, если вы не против, - начала она и я чуть не треснула себя по голове – я же не предусмотрела кровать!

– Нет, что вы, мисс Клара, мы придумаем вам кровать в комнате мамы. Завтра я попрошу Дирка, и он перенесет секретер в мою комнату, а на его место прекрасно войдет небольшая кровать. Сегодня вы можете ночевать в моей постели, - заявила я, чем смутила ее настолько, что она поставила кружку:

– Нет, мисс, я ночую на матрасе в ее комнате, а секретер мы сможем перенести вдвоем, если из него все вынуть, думаю, это не составит труда, - твердо ответила она и вернулась к чаю.

– Хорошо, да, матрас есть в чулане, - не смотря на нее, ответила я, понимая, что со своей деликатностью быстро спалюсь.

Поужинав, мы разобрали секретер, большая часть бумаг из которого сейчас лежали под моим матрасом, перенесли его в мою комнату, а на его месте постелили матрас. Я дала Кларе одеяло и постельное белье, и пообещала, что на днях будет кровать, но она сообщила, что может завтра попросить доктора, и тот отправит кровать из лечебницы вместе с ее вещами. Я даже выдохнула – все как-то само начинало решаться. Теперь на мне была кормежка и уборка, я решила, что не стоит пока раскидываться деньгами. Пятнадцать монет в месяц за сиделку, плюс еда, на которой я экономить точно не планировала, дрова и вода, которые привозят во внутренние дворики, и за которые тоже нужно платить, в общем, расходов масса.

Когда Клара улеглась, я осмотрела свою комнату, где теперь было отличное рабочее место. Села на подоконник и стала рассматривать проходящих людей. Кто-то спешил домой после работы – это были люди, что работают в обслуге в нашем районе, красиво одетые женщины прогуливались с мужчинами, проезжающие экипажи везли домой шумные компании мужчин. На минуту мне показалось, что все наладится, все обязательно будет так, как я запланировала, и стараясь не расплескать это ощущение радости и покоя, я легла в постель, напоминая себе, что мать теперь под присмотром, и утром никто не станет ныть под дверью про церковь.

Проснулась я от запахов – пахло кашей, кофе и какой-то выпечкой. Каша и кофе – понятно – ингредиенты были в кухне, а вот выпечка…

Я оделась, повязала платок, побоявшись шокировать своим «карэ» Клару, и торопливо спустилась вниз.

– Матушке получше. Ночью жар спал, но в груди сейчас гудит как кузнечные меха, так что, еще лечить и лечить. Лекарства подала, а потом зажала нос и влила бульон, хоть она и кричала. Сказала, что это суп с головешкой из печи, мол, от угля быстрее кашель отходит, - хихикнула она своей находчивости, продолжая помешивать кофе в кофейнике. – Каша готова, и кофе сейчас спроворю.

– И как ты уговорила ее есть? – улыбнувшись спросила я.

– Мисс, у меня большой опыт, так что, ваша мамаша – еще подарок. Не переживайте.

– Только не расслабляйтесь, она хитрая, - решила предупредить я, присаживаясь за чисто вымытый стол. Да, готовила она хорошо, аккуратная, самостоятельная. Самое то! Главное, чтобы она прожила здесь со мной и матерью эти два года, а там, там мать можно и в монастырь отправить, коли она так хочет.

– Не думай, отдохни да сил наберись. Я и сама справлюсь.

– Я… у меня… не так и много денег, Клара, я потому убираться и готовить сама хотела, - опустив глаза, решила сразу поставить все точки.

– Да я за те же деньги, мисс, день-то ведь – год. Если без дела сидеть – время тянется. Да и сиднем сидеть не хочу. Ой, забыла сказать, - хлопнув себя по бедрам, спохватилась она. – Там, у задней двери, постучали, и служка какую-то халабуду принес, говорит, мисс просила, дак раным-рано пришел, я и не дала ему вас кричать.

– О! я очень ждала эту самую халабуду, Клара, - отставив миску, я побежала в коридор. Там стояла рамка, именно то, что мне было нужно. Рядом лежал молоток и деревянный ящик с гвоздями, как мне и требовалось – размером примерно «на двадцать».

Душа требовала отдыха, хоть немного присесть, выдохнуть и понять, что на первый момент все проблемы решены. Мне не терпелось быстрее решить вопрос с доктором, проводить всех, сходить на рынок, где продукты стоят много дешевле, нежели в лавке, и затащив эту свою «халабуду», как выразилась Клара, в свою комнату, остаток дня и вечер провести тепло и беззаботно.

Доктор, как и обещал, пришел до обеда. С ним было три человека, и все они настроены были вполне даже по-доброму. А особенно меня радовало то, что пришла Морти. Они осмотрели мою мать, потом долго что-то писали, и в результате, попросили мои документы, которые принесла Морти. Женщина внимательно присматривалась ко мне, но я старалась не оставаться с ней долго один на один.

– Рузи, мне кажется, или под твоей косынкой не заплетены волосы? – прищурившись, она спросила прямо в лоб, когда пересеклась со мной на лестнице.

– Морти, прошу, не сейчас. У нас так много дел, и доктор тратит свое время на меня чтобы помочь мне. Я все расскажу потом, - отдернув свою