Нервное напряжение, вызванное ожиданием, становилась невыносимым. Фон Фарендорф объявил тридцатую секунду третьей минуты. Торпеды прошли мимо целей? Или не сработали детонаторы? Три промаха по неподвижной цели – это казалось почти немыслимым.

Внезапно белесый столб воды на удивление медленно возник из воды, скрывая нос линейного крейсера. Звук взрыва, сопровождаемого приглушенным рокотом, отразился от скал.

Подводный взрыв, идеально переданный водной средой, еще лучше почувствовали люди в прочном корпусе.

Прин не сводил глаз с цели. Белое пятно водяного столба исчезло. На мгновение он подумал, что это видение. Большой корабль оставался темным и безмолвным; на своем месте, словно ничего не случилось.

U-47 продолжала циркуляцию.

Хэнзель широко открыл глаза. Два тяжелых корабля, казалось, бросали им вызов. Он не мог прекратить смотреть на этих гигантов, силуэты которых проявились подобно теням в китайском театре на фоне залива, освещенном нереальным небесным огнем.

В течение короткого времени он засомневался в реальности происходящего. Он совсем не так себе представлял атаку британского флота в Скапа-Флоу.

– Аппарат № 5 к выстрелу приготовить! – раздался голос Эндрасса.

Херманн и Лох вскочили на ноги.

– Ну, что я тебе говорил? – восторженно крикнул Херрманн.

Игнорируя сказанное, Лох смахнул капли пота, выступившие на бровях, левым рукавом. Херрманн, приготовившись к стрельбе, молча положил правую руку на рукоятку стрельбы.

– Аппарат № 5 – пли!

Лодку в очередной раз встряхнуло, вышла четвертая торпеда. На мостике фон Фарендорф снова начал отсчет времени на своих часах. По-прежнему никакой реакции со стороны врага. Глубочайшее спокойствие продолжало править над Скапа-Флоу.

– Попробуем еще раз, командир? – убежденно спросил Эндрасс.

– Да, перезарядить трубы помер один, два и пять. Мы снова атакуем!

Старпом склонился над переговорной трубой.

– Перезарядить аппараты №№ 1, 2 и 5 и побыстрее. Для второго раунда, – подчеркнул он.

Оба линейных корабля хранили зловещую тишину. Это казалось необъяснимым. Прин приставил бинокль к глазам. Нос корабля, стоящего севернее явно погружался, опустившись выше ватерлинии.

– Алло, мостик! Торпедный аппарат № 4 – к выстрелу готов! Сбой в системе управления стрельбой. Начали перезаряжать аппараты №№ 1 и 2, -задыхаясь, доложил Блеек в переговорную трубу.

– Молодец, Курт, но не тяни резину с этими двумя «рыбками», мы не собираемся оставаться здесь навсегда, – ответил Эндрасс.

– Так точно, сделаем все в лучшем виде!

Старпом обернулся к Прину:

– Аппарат № 4 готов, командир, трубы один и два загружаются.

– Прекрасно, выстрелим тремя торпедами по кораблю, стоящему южнее.

– Три минуты, – объявил фон Фарендорф.

Ожидание и все растущая озабоченность британской реакцией создавали невыносимую напряженность. Тишина, свет и тени, объединившись, создавали нереальную атмосферу. Секунды казались бесконечностью.

Чтобы ослабить напряженность, Эндрасс решил высказаться:

– Невероятно! Просто безумная шутка. Мы торпедировали линейный крейсер, а его команда продолжает спать. База спит, словно ничто не произошло. Все спят. Может, и мы спим? Надеюсь, что это не массовая галлюцинация.

Прин улыбнулся и парировал:

– Что невероятно, так это то, что у нас три промаха и заклиненный аппарат. С другой стороны, инерция британцев понятна. Подводная атака должна казаться им настолько невообразимой, что даже мысль о ее реальности, вероятно, не посетила их головы. Взрыв, несомненно, приписан магнитной мине.

Следуя на зюйд-ост, U-47 незаметно подошла к берегу Мейнленда, который оказался совсем рядом. По левому борту и почти прямо по курсу вырисовывалась величественная громада, формировавшая юго-западную часть острова. Это скалистое образование, обойденное ими при входе в залив, обозначало внутренние границы Скапа-Флоу.

В носовом торпедном отсеке, как только аппараты были осушены, Блеек и Тевес открыли кормовую крышку аппарата № 1, и подтянули торпеду, закрепленную двумя гаками на рельсе, что позволило ей почти полностью проскользнуть в трубу. Это было нелегко, поскольку весила она более полутора тонн. Снаружи оставались только рули и винты. Но у Блеека был собственный способ заталкивать торпеды в аппараты. Он натянул фуражку на лоб, мощно обхватил рельс рукой, поднял ноги, и нежно упершись правой пяткой в хвостовик торпеды, поднатужился и разом протолкнул ее прямиком в аппарат.

Тевес немедленно закрыл заднюю крышку и тщательно зафиксировал ее кремальерой. Блеек выпрямился. Капли пота стекали по щекам, ощетинившимся рыжими волосами.

– Одна зашла, – выдохнул он.

С мостика можно было отчетливо разглядеть в дистанции 200 метров пену волн, разбивающихся о берег с характерным шипением.

– Аппарат № 5 к выстрелу приготовлен! – доложил Херманн в переговорную трубу.

– Аппараты №№ 1 и 2 перезаряжены, № 1, № 2 и № 4 готовы к выстрелу! – доложил Блеек несколько минут спустя, тяжело дыша в переговорную трубу.

– Право на борт!

Прин повернулся, чтобы взглянуть на берег Мейнленда. Эндрасс, покосившись на него, едва открыл рот, чтобы что-то сказать, как услышал команду:

– Так держать! На румбе?

– На румбе 310,- доложил Шмидт.

– Курс 310!

U-47 стала понемногу удаляться от берега. Линейный корабль был все еще невидим, хотя точнее, никто из стоявших на мостике даже не пытался его разглядеть. Они чувствовали его, как охотники чуют добычу. Большой корабль должен был проявиться по курсовому 23° правого борта.

Хэнзель по-прежнему концентрировал внимание на южной части своего сектора, то есть на проходе Кирк-Саунд. Никаких признаков жизни. Старший матрос перевел взгляд влево и начал внимательно обследовать берег Мейнленда. Возможно, корабль или даже несколько кораблей стояло там на якоре, в тени скал, в готовности внезапно обрушиться на них. Он методично разглядывал малейшие тени. Ничего. Вдруг он четко увидел судно, стоявшее на якоре в заливе. По первому впечатлению оно выглядело как танкер, но у него не хватило времени убедиться в этом наверняка.

– Справа на траверзе танкер стоит на якоре, – поспешно доложил он.

Прин и его офицеры мгновенно нацелили бинокли в направлении обнаруженной цели.

– Да, небольшой танкер, вероятно торгового флота. Его команда должна спать, поскольку они не видели нас ни входящими, ни выходящими, – прокомментировал Эндрасс.

– Будем надеяться, что они жуткие сони и не слышат нас, – насмешливо добавил фон Фарендорф.

Прин опустил бинокль и посмотрел на часы. Светящиеся стрелки показали 01.12. С момента выхода первой торпеды прошло четырнадцать минут. Если они собираются атаковать с той же дистанции, в их распоряжении всего шесть минут до залпа. Он мучился вопросом – так в чем же, собственно, причина промахов?