Для нас не пустяки. Желаем вам больших творческих успехов.

Спасибо.

До свидания.

До свидания.

До свидания.

Майор Гвоздь и Тимыч вскочили в бээм-вэшку и погнали на Мартышкино кладбище.

На кладбище их ждали Димыч, Любка и Кипятков.

— Ну как дела, орлы? — спросил Гвоздь. — Докладывай, Жора.

На месте могилы номер шестнадцать обнаружена шахта, — козырнув, доложил Кипятков.

Какая шахта?

Вентиляционная!

Вот так номер, чтоб я помер! Ну-ка, пошли глянем.

Они прошли на двадцать первый участок. И точно — вместо могилы возвышалось бетонное сооружение с решетчатым верхом.

— Да, похоже на вентиляционную шахту метро, — сказал майор Гвоздь. — Но почему она на кладбище, вот вопрос? Обычно они около станций находятся. А здесь поблизости, по-моему, никакой станции и в помине нет.

Во-о-н там ближайшая станция, — махнула рукой Крутая. — За Невой. «Площадь Александра Невского».

А может, это не шахта, а склеп? — предположил Димыч.

Какой еще склеп? — посмотрели на него все.

Обыкновенный. Умер метростроевец, и ему сделали склеп в виде метровской шахты.

— Да брось ты, Димыч, фигню фигачить, — сказал Тимыч.

Я фигню не фигачу! Ты прикинь, если, к примеру, футболист умирает, ему на надгробие мраморный мяч кладут, певцу, там, гитару мраморную, ну а метростроевцу склеп отгрохали типа шахты.

А почему тогда нет таблички с именем? — спросила Любка Крутая.

А может, это могила неизвестного метростроевца, — ответил Димыч. — Есть же могила неизвестного солдата.

Майор Гвоздь и капитан Кипятков вели, между тем, параллельный разговор.

— Ты с директора кладбища показания снял? — спрашивал майор.

Так точно! — козырял капитан.

И что он говорит?

Что эта штука здесь уже лет десять, если не больше.

А чего он ее не уберет?

А она ему не мешает.

Я-а-сненько. — Гвоздь обошел бетонное сооружение со всех сторон. — Хм-м, — промычал он. — Что ж это за хренотень-то такая?

Петр Трофимыч, а давайте я залезу и посмотрю, — предложила Крутая. — Вон в одном месте решетка отогнута.

Нет, Любаша, это опасно.

— Ну и что? — задорно ответила Крутая. — Я люблю опасности. Они так будоражат.

Нет, дорогуша, — еще раз отказал майор, — профессионалы риска никогда не рискуют попусту.

Так это вы профессионал риска, — сказала Любка, — а я любительница. Ну я полезу, Петр Трофимыч?

Ладно, полезай, — разрешил Гвоздь и протянул Любке зажигалку. — На вот, посветишь себе там.

Тимыча с Димычем такой оборот дела явно не устраивал. Чтоб девчонка рисковала, а они в сторонке стояли? Ни фига-а!..

— Я полезу! — вызвался Тимыч.

— Нет, я полезу! — вызвался Димыч.

Гвоздь рукой махнул.

— Полезайте оба, орлы.

Мальчишки слазили в шахту.

— Разрешите доложить, товарищ майор! — козырнул Тимыч, подражая Кипяткову.

Докладывай, — усмехнулся в усы майор.

На дне ничего не обнаружено!

Как, совсем ничего?

Так точно! — козырнул и Димыч. — Внизу бетонный колодец!

Вот так номер, чтоб я помер! Выходит, это никакая не шахта.

Как же не шахта, — закипятился Кипятков, — если рядом с моим домом — станция метро, и там такая же штуковина стоит.

Не кипятись, Жора, — сказал Гвоздь.

Ну а что делать-то, товарищ майор?

Я предлагаю закусить.

Как, опять?! — воскликнул Тимыч, у которого в желудке уже лежало два бифштекса.

— Не опять, а снова, — поправил его Гвоздь. — «Бодрость духа зависит от брюха».

Слыхал такую поговорочку? К тому же, легкий перекусончик стимулирует работу мозга.

А давайте жвачкой перекусим! — Крутая вытащила из кармана два блока жевательной резинки.

От-ставить, — сказал майор. — Что нам, мужикам, твоя жвачка? Как слону дробина. Нам мяса подавай, и побольше, побольше… Верно, ребятишки?

— Так точно! — откликнулись проголодавшиеся Кипятков с Димычем.

Рядом с кладбищем, через дорогу, располагался ресторанчик под шутливым названием «Здесь лучше, чем напротив». В него-то наши герои и направились.

Плачу за всех! — объявила Любка, когда они сели за столик.

А почему? — удивились все.

Я же новая русская. У меня денег — во!.. — Крутая провела ребром ладони по горлу.

Любаша, а откуда у тебя столько денег? — поинтересовался Гвоздь.

От папы.

А у папы откуда? — полюбопытствовал Кипятков.

Он нефть за границу продает.

— А откуда у него нефть? — осведомились Тимыч с Димычем.

Но тут к столику подошел официант, и расспросы прекратились.

— Что будем заказывать, господа? — спросил официант.

Майор Гвоздь заказал себе поросенка с хреном, капитан Кипятков — пиццу с грибами, Димыч — спагетти с курицей, Тимыч, конечно же, — свои любимые блины со сметаной, а Любка — стакан яблочного сока.

Через минуту-другую заказанные блюда были доставлены. Все принялись объедаться, а заодно и совещаться.

— Значит так, ребятишки, — говорил Гвоздь, уплетая поросенка, — интуиция мне подсказывает, что между негритянкой и колодцем на кладбище существует какая-то связь. Причем связь не по прямой, а по касательной.

Как это? — спросила Любка Крутая, попивая сок.

Я и сам толком не знаю. Но интуиция именно это мне подсказывает… Поэтому давайте-ка вот что сделаем. Ты, Жора, займись негритянкой…

Слушаюсь, товарищ майор! — козырнул Кипятков, наслаждаясь горячей пиццей.

Вы, орлы, — обратился Гвоздь к Тимычу с Димычем, — поспрашиваете местное население.

Мальчишки, переглянувшись, захихикали.

— Вот это, что ли?.. — указал Димыч вилкой в окно, за которым виднелось кладбище.

Нет, вон то, — ткнул майор своей вилкой в другое окно, где виднелись жилые дома. — Уразумели?

Уразумели, — ответил Тимыч, макая блин в сметану.

Ну а мы с Любашей подскочим к метровскому начальству.

Короче, все наелись, напились и разъехались кто куда: капитан Кипятков помчался в Большой дом,[4]Тимыч с Димычем отправились домам, а майор Гвоздь и Любка Крутая погнали в Главное управление метрополитена.