Бен положил трубку и инстинктивно сделал шаг назад, когда полицейский в синей униформе в знак приветствия дотронулся до фуражки.

– Что случилось? – спросил он врача, которая, разумеется, позвонила в полицию.

Самой выдающейся частью лица блюстителя порядка был его нос, который загибался одновременно в сторону и немного вверх, поэтому мужчина выглядел так, как будто кто-то сзади прижимает его лицо к стеклу.

– Вот это нарушитель порядка?

Доктор Циглер кивнула и бросила на Бена почти извиняющийся взгляд: «А что мне было делать?» Потом подала знак Рашиду, чтобы тот наконец отпустил Бена.

Электрические двери отделения снова закрылись за ними. Пока Рашид немного смущенно чесал подбородок, словно размышляя, нужна ли еще его помощь, полицейский без напоминания предъявил Бену свои документы. Зеленая пластиковая карточка размером с удостоверение личности с соответствующей фотографией.

Служебный номер 5672011, Ханс-Юрген Лаутербах.

Бен мельком взглянул на документ, сравнил фото с человеком, стоящим перед ним, и вдруг почувствовал головокружение.

У Бена участился пульс, его сердце забилось, как бас-барабаны самой быстрой хеви-метал-группы в мире.

– Что-то не так? – спросил полицейский, который, видимо, заметил перемену. Возможно, она была видна каждому, все-таки у Бена выступил пот на лбу.

– Можно я еще раз взгляну? – спросил Бен.

Полицейский слегка раздраженно закатил глаза, но протянул ему карту. И Бен получил решающее доказательство, которого ему не хватало.

До этого момента он еще не был уверен.

Просто существует слишком много людей с вытянутыми лицами и опущенными уголками губ, которые издалека выглядели свирепо.

Но как сын главного комиссара уголовной полиции в отставке, Бен точно знал одно: ни один полицейский не выпускает своего удостоверения из рук! Никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах!

– Разве вы только что не были в плаще? – спросил Бен таксиста.

И тут начался ад.

Мозг – обманщик. Возможно, самый лучший и убедительный на свете.

Но наверняка и самый нетерпеливый.

Глаза посылают ему сто, двести тысяч чувственных впечатлений, и мозг запускает свои синапсы, чтобы дополнить недостающую информацию.

Вместо того чтобы дождаться полной картины, он вводит в заблуждение, с помощью теории вероятности предлагая виртуальную реальность.

И заставляет человека видеть то, чего нет!

Бен лишь предугадал движение. Почувствовал, как рука фальшивого полицейского потянулась к настоящему пистолету на поясе, а его проницательный ум уже предвосхитил колющую боль.

Сначала Бен ощутил пулю в животе, затем в спине, после того как оттолкнул Рашида в сторону и пробежал между доктором Циглер и мистером Кто-бы-то-ни-было. Разумеется, проигнорировал лифт, хотя его двери еще не закрылись.

Закрытое пространство он сейчас воспринимал как ловушку. Спуститься вниз по лестнице казалось быстрее и безопаснее; при условии, что он успеет добежать до нее, прежде чем в него выстрелят.

То, чего полицейский никогда не сделает!

Но этот мужчина не полицейский.

Кто тогда?

Бену не хотелось это выяснять.

Но у него также не было никакого плана, что делать дальше.

Во время бегства по глухой лестничной клетке Бену оставалось немного вариантов. Он мог попытаться быть быстрее преследователя. Перепрыгивать через несколько ступеней. Быть осторожнее на поворотах, чтобы не поскользнуться на лестничной площадке, попробовать сократить путь, перескакивая через перила… И еще он мог…

Нажать на кнопку пожарной сигнализации!

Бен заметил ее, когда уже промчался мимо, но все равно рискнул. Развернулся, побежал в обратном направлении, навстречу тяжело топающим шагам, и разбил небольшое стекло.

Пожарная тревога оказалась тише, чем он ожидал, но зато действовала на нервы. Ее эхо отзывалось со всех этажей и сопровождало Бена вниз до самого выхода в холл, мимо автоматов с кофе и снеками, наружу, к подъездной дороге.

«И что теперь?»

Бен огляделся.

Услышал возбужденные голоса, но не мог идентифицировать источник. Они доносились отовсюду. Сзади, спереди, слева и справа. Большинство, как и Бен, спешили наружу и не замечали его.

На что он и надеялся.

Они разговаривали, собирались в группы, поддерживали пациентов, выкатывали кресла и каталки на улицу и ждали того, кто привнесет порядок в этот хаос. Бен очень надеялся, что этот кто-то появится не скоро. Но от парадного входа он увидел, как уже несколько людей в светоотражающих жилетах бежали по Миттельаллее.

«Сдайся!» – говорил голос разума.

«Сматывайся!» – кричал самый сильный из всех инстинктов, и Бен, заметив синюю униформу за стеклянными входными дверями, послушался инстинкта самосохранения.

Сначала он помчался к ближайшему автомобилю, к такси. Подергал дверь.

Заперто, разумеется.

Потом его взгляд скользнул по Миттельаллее. Задержался на БМВ.

На ловушке!

Что ему еще оставалось?

Кто-то позади него закричал:

– Вот он!

И это снова подхлестнуло Бена.

На бегу он ощупал карманы брюк и в левом обнаружил ключ от машины, куда, видимо, бессознательно его сунул.

Это какая-то плохая шутка?

На задней части кузова БМВ красовалась наклейка с надписью, напоминающей фразу из фильма ужасов «Шестое чувство». На ней было написано: «Я вижу умерших людей». Ниже дополнение: «Я патологоанатом!»

Бен хотел распахнуть дверь и сесть за руль, но он еще не настолько устал от жизни. Сначала нужно было взглянуть на заднее сиденье и удостовериться.

Но там никого не было.

Ни впереди, на водительском и пассажирском местах, ни сзади никто не прятался; ни на сиденьях, ни на полу. Не было никого, кто с оружием в руках мог бы заставить его залезть в машину.

И Бен все равно это сделал. Не добровольно, а потому, что альтернативы не было – по крайней мере, так ему показалось, когда он услышал крик фальшивого полицейского. Громкий и бесстыжий:

– Ночь вне закона!

Бен огляделся. Потерял драгоценное время, удивляясь, как возможно, что никто не остановит этого сумасшедшего.

Парень оттолкнул в сторону пожилого пациента, попавшегося ему на пути, и снова выкрикнул этот боевой клич:

– Ночь вне за-а-а-а-ако-о-о-она-а-а-а!

Он не бежал, а почти неспешно трусил. Надменно и самоуверенно, как Рональдо, готовящийся сделать штрафной удар. При этом он улыбался и держал в вытянутой руке какой-то предмет, который Бен не разглядел, но его мозгу было достаточно выражения лица, чтобы усилить рефлекс к бегству.