Мужчина ничего не ответил, и я приподняла брови, едва не застонав от того, настолько мне уже надоело его это невыносимое поведение. Затем отошла к окну и сев на стул взяла в руки книгу, намереваясь почитать для себя, раз уж мужчина был не в настроении хоть что-то говорить.

– Я любил женщину одну несколько лет назад…

Услышав эту реплику, я удивленно вскинула голову и посмотрела на графа, который сидел с тем же задумчивым видом, поглаживая золотой набалдашник своей трости в виде волчьей пасти.

– И что случилось? – осторожно спросила я, понимая, что раз он говорит о женщине в прошедшем времени, то история имеет очень нехороший конец.

– Она обманула меня. Жестоко, беспощадно и коварно. Даже больше скажу…Она уничтожила меня за одну ночь. Женщина, которая была для меня просто образцом красоты, доброты, кротости и еще невесть скольких прекрасных качеств, за одну ночь превратила меня в бездушного, жестокого тирана, – он говорил настолько спокойно, что я поняла, что именно это его спокойствие и было самым что ни есть коварным состоянием, говорящим о том, что этот мужчина в такую минуту быт подобен пороховой бочке.

– Вы уверены, что хотите говорить со мной об этом? – недоверчиво протянула я.

– Уверен, – ответил он. – Ты думаешь я не понимаю, что веду себя ужасно по отношению к тебе, молоденькой девчонке, только покинувшей скамью пансиона и пытающейся выплатить долг, заработав деньги честным трудом.

– Надо же, – хмыкнула я. – А я думала, вы не в курсе того, что ведете себя безобразно.

– В курсе, девочка. Но у меня такое предвзятое отношение к вашим женщинам, что мне очень и очень трудно с ним бороться. Кабаре графини Рондэр называется «Яд» не просто так. Это я его так назвал в честь того, что со мной произошло. Раньше это было просто заведение, в котором представители нашего народа собирались чтобы отдохнуть в кругу друзей за карточной игрой или же за бокалом вина. Оно не было тем злачным оплотом разврата, которое известно сейчас не только в вашей столице, но и на наших землях. Принадлежало оно мне на правах наследования от матери, которая завещала его мне после смерти. Там я впервые и увидел ту женщину. Там же она и уничтожила меня. После я продал его графине Рондэр, которая искала большое, красивое помещение для такого рода деятельности и назвал его «Яд» в честь того, насколько может быть отравляющей, уничтожающей страсть к вам, прелестным человеческим созданиям, таким хрупким и таким беспощадным.

– Та женщина…она была человеком? – решила я уточнить, хоть и знала ответ наперед.

– Да, она была человеком, – ответил мужчина.

– А что она такое сделала? – спросила я нахмурившись.

– Об этом не хочу говорить, – жестко ответил граф.

– Ну хотя бы понятно теперь, за что вы срываетесь на мне и почему в вашем доме не заведено брать в услужение людей, – пожав плечами ответила я. – А тот кулон? Это ее драгоценность?

– Да, она никогда его не снимала.

– А почему сняла? – удивленно спросила я.

– Она не снимала. Я сорвал его с ее шеи, когда отдавал приказ уничтожить ее, – пальцы графа с такой силой сжали набалдашник трости, что даже костяшки побелели.

– Вы ее убили? – воскликнула я.

– Я отобрал у нее жизнь, – хриплым голосом сказал он.

– Ужас какой, – я с опаской посмотрела на мужчину, не зная, что можно говорить в таком случае, да и нужно ли вообще это делать. Затем понаблюдав пару минут за мужчиной, который явно все еще страдал из-за того, что в его жизни произошло, добавила, – мне жаль, что вам пришлось пройти через такое, – сдержанно сказала я. – Но один человек – капля в море, вы же сами это понимаете. Зачем испытывать такую злость по отношению ко всем остальным. Да и, кроме того, может нужно отпустить уже эту ненависть, не дающую вам спокойно жить? Вы же поедаете себя в первую очередь. Даже если взять, например, меня и ваши бесконечные придирки ко мне. Пройдет время, и я уйду из вашего дома рано или поздно. И что? Правильно – просто забуду вас с вашим скверным характером. А вот вы так и останетесь один на один с вашей болью. Отпустите уже это все, сколько так можно? Отпустите и живите дальше.

Он едва улыбнулся, явно в душе считая, что я всего лишь наивное создание, говорящее так просто о довольно-таки серьезных моментах его жизни. Затем устало выдохнул и сказал:

– Почитай мне что-то, Селена. У тебя голос такой убаюкивающий, сразу спокойнее на душе становится, – проговорил он, закрывая глаза, откидываясь на спинку кресла и протягивая ноги к едва тлеющему пламени камина.

Я взяла одну из книг со стихами на полке его огромной библиотеки и сев у окна стала читать, мысленно прокручивая в голове все сказанное мужчиной. Не то чтобы я не понимала, что занимающий такое положение фэйри просто не мог иметь кристально чистое прошлое и что, скорее всего, ему, как лидеру клана темных охотников, не раз приходилось обрывать чью-то жизнь. Но чтобы вот так, отдать приказ убить женщину, которую, как он сказал, любил, этого я не могла понять даже несмотря на то, что она могла сделать что-то ужасное. Спустя около часа мужчина сделал жест рукой, давая понять, что чтения для него на сегодня достаточно. Затем повернулся в мою сторону и сказал:

– Подойди ко мне, – спокойно проговорил он и я отметила про себя, что он так резко начал обращаться ко мне на «ты», а чем была вызвана такая перемена, я не понимала, но возражать совсем не хотелось против этого.

Я отложила книгу в сторону и подошла к нему, остановившись в полуметре.

– Возьми на каминной полке коробку, – кивнул он в сторону камина.

Я сделала как он сказал, взяв в руки небольшую коробку красного цвета, перевязанную белой лентой и недоуменно посмотрела на него.

– Открой, – сказал он.

Я пожала плечами и осторожно развязала ленту, отложив ее в сторону. Затем приподняла крышку и восхищенно выдохнула, увидев в ней на белого цвета атласе лежащий флакон в виде цветка, наполненный ярко-желтого цвета жидкостью. Хоть флакон и был закрыт, но даже так я ощутила яркий, насыщенный запах безумно вкусно пахнущих духов, которым повеяло на меня, как только я сняла крышку упаковки.

– Что это? То есть…это мне? – нахмурившись посмотрела я на мужчину.

– Да, тебе, – ответил он.

– Но зачем? – строго проговорила я, помня слова мадам Дизар о том, что дорогие подарки, преподнесенные мужчиной, всегда к чему-то да обязывают.

– Я хоть и не имел чести видеть тебя воочию, но мне кажется, что Варис был прав в том, что ты очень и очень красивая девушка, Селена. А красивая леди должна иметь в своем арсенале такое произведение искусства парфюмерии, каким являются эти духи. И, кроме того, ты так стойко сносишь все мои придирки, что я просто обязан сделать что-то приятное для тебя, – почти ласково проговорил он.

Я взяла в руки флакон и поднеся его к носу блаженно закрыла глаза, настолько прекрасный запах ощутил мой нос. Затем, покрутив его в руках, положила обратно в коробку и накрыв ее крышкой вернула обратно на каминную полку.