– Сам сделай заказ, полагаюсь на твой вкус, все равно так, как готовит Ильза, ни в каком ресторане не приготовят.

– Это да. Ну, что ж, – он раскрыл меню, – предлагаю шницель с яичницей и кислой капустой и триста граммов шнапса.

– Пиво не будем?

– Можно заказать. Только завтра голова будет болеть от этой мешанины.

– Хорошо, заказывай.

Кестер жестом подозвал официанта.

– За что выпьем? – спросил Биккель.

– Как за что? – улыбнулся Кестер. – Первый тост, естественно, за фюрера и нашу победу.

– Согласен.

Графин опустел очень быстро.

– Не знаю, как тебе, Карл, а мне мало, я бы еще сто граммов выпил.

– Так в чем дело, Руди? Официант только и делает, что смотрит на нас. …К концу вечера Кестер заметно захмелел.

– Хорошо посидели…

Официант принес кофе и счет.

Кестер, несмотря на протесты майора, полез рассчитываться:

– Мне в отличие от тебя тратиться особо не на кого.

Кофе был хорош. Офицеры пили его маленькими глотками и блаженно курили. Кестер вдруг задал неожиданный вопрос:

– Почему ты не спрашиваешь, что было на снимках?

– Потому что мне не положено знать. Да и, в конце концов, какая разница?

– Нет, Карл, все хотели бы знать, что происходило на острове Ургедон. Хочешь, скажу? Я внимательно смотрел снимки.

– Не надо искать приключений, Руди.

– А без этого скучно. Так вот, господин майор, на Ургедоне проводятся фортификационные работы, создается эшелонированный укрепрайон.

– Что? – изобразил удивление Биккель. – Укрепрайон на Ургедоне? Но зачем? От кого там обороняться? От британского десанта? До этого не дойдет. Расправимся с Советами, покорим всю оставшуюся Европу, в том числе и Британию. Ну, а если англичане решатся на самоубийственную операцию, то плацдармы будут не на островах, а на материковой части. Зачем им остров, который был полностью уничтожен нами в течение нескольких часов?

– Вот и я в недоумении. Сначала глазам своим не поверил, какие-то разметки, котлованы, зигзагообразные траншеи. Главное, укрепрайон основными позициями направлен не в море, а на берег, на территорию Германии. Ты что-нибудь понимаешь?

Затушив окурок, Биккель внимательно взглянул на Кестера:

– Не исключено, что это будет учебный центр. Для обороны реальных районов такие центры необходимы. Не учить же солдат в боевых условиях. И место подходящее.

Кестер усмехнулся:

– А до этого что там строили? Франк говорил мне, когда отвозил туда штандартенфюрера Гартнера с его помощником: там заключенные строили город. А потом, применив неизвестное оружие, эсэсовцы уничтожили его вместе с заключенными. Сейчас же загнали туда новых узников и теперь делают укрепрайон. Смекаешь, к чему я?

– Считаешь, укрепрайон возводят для того, чтобы уничтожить так же, как город?

– Да. По моим данным, Карл, этот штандартенфюрер, назначенный из Берлина, руководит здесь испытанием какого-то нового оружия.

– О таком оружии, если мне не изменяет память, я слышу с 38-го года.

– Я слышал о нем и раньше. Но теперь инженерам, похоже, удалось воплотить мечты в жизнь.

– Тогда это очень хорошо. Сверхмощные орудия могут кардинально изменить обстановку на любом направлении боевых действий, и в первую очередь в России. Не надо будет бросать войска под Сталинград, пытаться сломить оборону Ленинграда, да и наступать большими силами на Москву. Достаточно применить артиллерию нового поколения. И враг будет повергнут.

– Вот за это и выпьем.

Обер-лейтенант ополовинил кружку пива.

– Интересно, Карл, что будет после победы?

– Получим новые земли. Где бы ты хотел иметь поместье с батраками?

– Я не думал об этом. Но только не на берегу моря. Надоело оно мне. Говорят, в России удивительно красивая природа. Вот туда, где красиво, где земля дает

хороший урожай, я бы отправил своего управляющего, возможно, поехал бы и сам. Но до этого еще далеко. Русские дерутся как обреченные. Мы, имея под собой почти всю Европу, колоссальную промышленность, людские ресурсы, так и не смогли осуществить план «Барбаросса». Мы застряли в России на второй год. Но если ученые создали новое оружие, дело пойдет быстрее.

Кестер допил пиво и захмелел окончательно.

– А на Ургедоне, Карл, строят укрепрайон для испытания нового оружия. Мне это теперь понятно.

– Давай, друг мой, не будем об этом.

– Ты же не сдашь меня гестапо?

– Я – нет, но найдутся другие, кто сделает это. И в штабе полка, и среди случайных посетителей кафе. Так что сменим тему.

– Правильно. Я пойду к проституткам.

Биккель рассмеялся:

– Сменили тему.

– А что? С ними легко и просто. Делают, что ты захочешь, лишь бы платили, не надо под них подстраиваться. Все только для тебя, при этом только шлюхи докажут тебе, что ты самый лучший на свете. Можно, конечно, и к нашим медсестрам из госпиталя заглянуть. Но там все по-другому. Там от тебя потом не отстанут: все они мечтают выйти замуж и обязательно за офицера. И многим это удается. Впрочем, это несложно. Нет, есть, конечно, и такие, кто предпочитает Восточный фронт, но таких единицы. Лучше к проституткам.

Биккель наклонился к Кестеру:

– Ты сейчас не в том состоянии, Руди, и язык у тебя, извини, совершенно не держится. В борделе выпьешь вина, разболтаешь все секреты, и утром тебя примет в свои объятия гестапо.

– Да плевать! Скажу тебе по секрету, мы с начальником гестапо штурмбаннфюрером Бюркелем частенько в карты играем. Не только вдвоем, есть и другие игроки, и все они оттуда, – он указал пальцем на потолок, – я имею в виду начальство местного разлива.

Как бы между прочим Биккель спросил:

– Во что играете?

– Хочешь присоединиться? Не получится – чужаки там не нужны.

– Да я в картах почти не разбираюсь. Мне бы познакомиться с Бюркелем.

– На что он тебе?

– Сугубо личный интерес, Руди. Ты же знаешь, что у Ильзы своя аптека.

– Это известно всем, и все тебе завидуют.

– Плевать. В центре она дает неплохой доход, но мы хотели бы открыть еще пару аптечных пунктов на окраине. А бургомистр, которому в свое время отказала в ухаживании Ильза, не дает разрешения. Бюркелю бы он не отказал.

– Это так, бургомистр Гофрид Геркан – трусливая личность и подлая. Слабых гнобит, перед сильным на коленях готов ползать. А насчет Бюркеля? Он не любитель завязывать знакомства.