– Ты считаешь, это допустимо?

– Вполне.

– Ну что ж, ты начальник по линии разведки, я подчиняюсь.

– Пока Брунс доберется со своей окраины до Вильгельмштрассе, я уже поужинаю. – Он прошел в прихожую, где стоял телефонный аппарат. – Девушка, мне пожалуйста, номер…

– Это служебный номер.

– Я знаю, я старший офицер полка.

– Мне надо знать ваши звание и фамилию.

– Пожалуйста, майор Биккель.

У оператора был особый реестр служебных номеров. Она тут же ответила:

– Соединяю.

В трубке раздался голос Брунса:

– Да! Кто это?

– Биккель.

– О, герр майор? Не ожидал. Что-то случилось?

– У меня, вернее, дома у Ильзы, я сломал, случайно, конечно, розетку. Из нее торчат оголенные провода…

– Не надо объяснять. Оголенные провода всегда опасны. Я выезжаю к вам.

– Возьми такси, я оплачу.

– У меня есть деньги, но я предпочитаю велосипед. На нем быстрее, чем на такси. Через полчаса буду. Один вопрос, герр майор: дело только в розетке? Какой инструмент брать?

– Ну, если заменишь еще и лампочку в подъезде, буду признателен.

– Сделаем.

Он отключился. Служебные номера наверняка прослушивались, а значит, и записывались. Майор не сказал ничего, что вызвало бы подозрение.

В 22.27 раздался звонок.

Дверь открыла Ильза.

– Приветствую, Конрад!

– Привет, Ильза. Где майор?

– Сейчас выйдет из гостиной. Ты проходи на кухню. Если голоден, покормлю.

– Нет, спасибо, так поздно я не ужинаю.

– О! Следишь за талией?

– За весом. Приходится. Когда лежишь на диване, раздувает, как воздушный шар. Доктор посоветовал не ужинать после 17.00.

– А если пригласят в ресторан?

Электрик, он же член агентурной сети, улыбнулся:

– Ты же знаешь, Ильза, в каждом правиле допускаются исключения, которые только подтверждают эти правила.

– Неплохо сказано для электрика.

– Ну, электриком я был не всегда.

Вышел одетый в домашний халат Биккель.

– Приветствую, Конрад!

– Добрый вечер, герр майор.

– Перестань, идем на кухню. Я слышал ваш разговор. Значит, после 17.00 не ужинаешь?

– Нет.

– И кофе не пьешь?

– А вот кофе не то что пью – глотаю ведрами. Вы не представляете, что значит не есть вечером, когда разыгрывается аппетит. Кофе помогает глушить его.

Кребс кивнула:

– Я сварю. Ты какой предпочитаешь?

– А что у вас здесь, как в ресторане, по заказу?

– Есть два сорта.

– Мне тот, что попроще и покрепче.

– Хорошо.

Мужчины сели за стол, Ильза встала у плитки.

Биккель пододвинул электрику пепельницу:

– Кури.

– Не хочу, а вообще думаю бросить.

– Да, так ты скоро станешь идеальным мужчиной, за тобой женщины начнут толпами бегать.

– Уже начали. Ладно, зачем позвал?

Биккель прикурил сигарету:

– У тебя знакомые на железнодорожной станции есть?

– Среди рабочих есть пара человек – один обходчик, другой грузчик. Есть диспетчер, точнее – диспетчерша, – Брунс улыбнулся, – но она больше к офицерам липнет.

– Диспетчер – это хорошо. Но в диспетчерской работают посменно, обходчик ездит туда-сюда, а вот грузчик – самое то. Кто он?

– Шустрый малый, недавно назначен бригадиром – Харман Таудич. А зачем тебе рабочий железной дороги?

– Ты ничего не слышал об острове Ургедон?

– Да так, разные слухи: будто гитлеровцы ударили по нему из какой-то необыкновенно мощной пушки. Но верить слухам – несерьезно.

– На этот раз, к сожалению, это не слухи. Гитлеровцы действительно применили с полигона у Хенсдорфа новое орудие, стреляющее снарядами-ракетами огромной мощности на очень большое расстояние. Это орудие уничтожило концлагерь на острове, а небольшой городок, построенный узниками, превратило в пепел.

– Да ты что? Нет, это серьезно?

– Я похож на шутника?

– Черт, значит, все, о чем орал Геббельс, – правда, и у Германии появилось новое орудие?

Биккель улыбнулся:

– Ну, Геббельс явно преувеличивает. Но кое-что такое они все же создали.

– Понятно. Что надо сделать?

– Я получил задание узнать, откуда поступило на полигон новое орудие. Наверняка его доставили литерным поездом и без грузчиков обойтись не могли.

– Понял, для чего тебе понадобился Харман. Мы с ним в приятельских отношениях, иногда после работы пьем пиво, болтаем о пустяках. Я свободно могу встретиться с ним и на работе, и дома.

Биккель вновь улыбнулся:

– Вот ты сам и определил себе задание. Встреться с ним, и чем быстрее, тем лучше. Узнай все, что нас интересует.

– Я завтра в обед съезжу к нему.

– Будь аккуратен.

– За мной никто не смотрит.

– За тобой – возможно, ты не носитель секретной информации. А вот твой дружок – совсем другое дело. После той разгрузки с него наверняка взяли подписку о неразглашении.

– Ты не знаешь Хармана. Ему стоит выпить две стопки шнапса – и плевать ему на всякие подписки. Тем более что надо узнать только пункт отправки орудия. Если знает, скажет.

– Сделаешь большое дело, если узнаешь, откуда пришло это орудие. Оно наверняка поступило вместе со снарядами. По пункту отправления можно просчитать, где их выпускают.

– Сделаю. Завтра же и сделаю. Когда и где сообщить результаты?

– Зайди в аптеку к Ильзе.

– Хорошо.

– Ваш кофе. – Хозяйка выставила перед мужчинами две чашки ароматного крепкого кофе.

Проводив Брунса, Биккель сказал:

– Завтра встаем рано, едем ко мне. Я беру передатчик. Надо будет отправить шифрограмму в Центр. Ты вернешься в аптеку городским транспортом.

Ильза улыбнулась:

– Какие еще будут указания, герр майор?

– Принять душ – и в постель.

– А вот это с удовольствием.

В 7.00 из квартиры заместителя начальника штаба полка в Москву ушла короткая шифрограмма: «Чайка – Центру». Задание принял, приступаю к исполнению».