– Пошел ты, – процедил я сквозь зубы.

Артур не закончил мысль, но я и так ее понял. Кто бы мог подумать, что выработанный за столько лет иммунитет к слову «семья» вдруг засочится кровью… и тошнотворной вонью предательства. Я мог ожидать любой подставы со стороны Ника, но то, что он собирается подставить отца и… твою мать, подставил под удар Алиту, у меня не укладывалось в голове. Я убью щенка, а потом убью всех остальных. По одному.

– Давид, – Артур остановился возле двери, – я могу понять, что ты чувствуешь. Но все решения нужно принимать только с холодной головой. А у тебя сейчас кипит кровь и далеко не в голове, Давид. Разберись сначала с девчонкой, а потом можно уже и распутывать змеиный клубок. Если хочешь узнать мое мнение, – он замолчал, а я тяжело задышал, осознавая его слова, – Николоз, конечно, еще тот засранец, но мне кажется, он не понимает, куда влип. Или его заставили влипнуть.

– Я учту твои размышления, Артур, когда буду сворачивать ему шею, – оскалился я в ответ.

– Уже лучше, – хмыкнул компаньон.

Когда он уже открыл дверь, чтобы убраться подальше, в моем кармане раздался громкий звонок телефона.

– Докторишка меня поразил, – косая улыбка растянула мои губы, – шустрым оказался.

– Давай уже, бери. Не томи, – Артур сделал шаг в обратном направлении.

– Да, – рявкнул я в трубку.

– Давид Георгиевич?! – взволнованным голосом проговорил врач.

– Ну, – и в этот миг я ощутил, как в груди сердце замерло. Первый раз в моей гребаной жизни.

– По сырым результатам теста я могу вам сказать только одно: у вас с девушкой не совпал «отцовский» хромосомный участок. Завтра вы получите результаты анализов. Но картинка вряд ли уже изменится. Мне очень жаль…

В этот момент я нажал отбой.

– Никто и не сомневался, – хмыкнув, обронил Артур, – ты только с малышкой не лютуй. Не думаю, что она в курсе того, что мать ее обманула.

– Я разберусь, – на выдохе ответил я Артуру и почувствовал, как буран в груди оседает, уступая место совершенно другим чувствам.

Мне хотелось забиться в какой-нибудь темный угол и остаться там жить до тех пор, пока не наступят перемены к лучшему. Мне хотелось верить в принца, ну или в супергероя, который прилетит на ковре-самолете и спасет меня из лап этого монстра.

Массируя пальцами лодыжку, я проклинала тот день, когда согласилась пойти с Максом в клуб. Еще бы. Я просила злой взгляд в сторону двери. Если я бы знала, что все закончится знакомством с Давидом, просто бы сломала сама себе ноги и дело с концом.

Посидев еще некоторая время над своей травмой, я аккуратно встала и прошлась по комнате. Остановилась возле окна. Нужно продумать план. Сидеть и ждать своей участи в этой комнате мне как-то совершенно не хочется, а это значит, нужно действовать. Сегодня. Ночью.

Отдернув штору вместе с тюлем в сторону, я оглядела окно. Решетки? Что за дичь? Я даже не поверила своим глазам сначала. Я думала, Давид соврал, но нет. Оказалось, говорил правду. Вернув занавеси на место, чтобы, если вдруг мужчина решит наведаться, отодвинутое в сторону полотно не вызвало никаких подозрений, я направилась к выходу. Мне же никто не запрещал выходить? Да и ванной в комнате нет, значит, задача упрощается.

Распахнув дверь, я чуть высунула голову в коридор. Оглядевшись и не обнаружив там никого, смело вышла наружу. У меня есть очень мало времени, чтобы проверить все остальные комнаты на наличие решеток на окнах. Возможно, мне повезет. Я надеялась на удачу, заглядывая и проверяя еще две спальни на этаже. Но нет, в этот раз она оказалась не на моей стороне, что очень огорчило меня. Расстроившись, я направилась в ванную. Да и нога вдруг неожиданно начала болеть, и это еще больше удручило меня.

Мое настроение и заряд на успех быстро скатились в очередное состояние безысходности и паники. Мне хотелось плакать и орать во всеуслышание одновременно, чтобы выплеснуть из себя раздирающее нутро бессилие и обреченность.

Прикрыв за собой сломанную Давидом дверь, я даже не потрудилась ее поправить и закрыться на замок, до такой степени было все равно. Опершись ладонями о края раковины, посмотрела на себя. Чертов мудак! На скуле до сих пор красовался красный след от его ладони. За это я его никогда не прощу. Меня никто никогда еще в жизни не бил. И я никому не позволю это сделать снова.

Включив холодную воду, я сунула под струю ладони, сложенные лодочкой. Несколько секунд наблюдала за тем, как из наполненной пригоршни выливается вода и быстрыми ручьями стекает в канализацию. Мне бы тоже хотелось убежать. И возможно даже, начать все заново. Устроиться куда-нибудь работать официанткой… я даже была готова на уборщицу, лишь бы работать, не зная отдыха, чтобы забыть весь тот кошмар, что разделил мою жизнь на «до» и «после».

Наклонив голову ближе к крану, я сунула ее полностью под струю. Кожу тут же обожгло холодом. Я сдержала порыв переключить кран на теплую воду и, вцепившись в края раковины, продолжала стоять так до тех пор, пока не свело от холода зубы. Только после этого выключила воду и, отжав немного волосы, достала чистое полотенце из шкафчика, обмотала им голову.

Взъерошив волосы полотенцем, принялась их подсушивать. Ледяная вода немного остудила и отрезвила мозг. В голове прояснились мысли. Я поняла, что нужно у Давида потребовать телефон, хотя бы для того, чтобы он понимал, что просто так ему меня не сломить.

Но это потом, а сейчас…

Быстрым взглядом я окинула ванную в поисках чего-то, что мне могло бы помочь… Я не могу сказать, что я именно искала, но мне нужно было за что-то зацепиться, чтобы был толчок к действиям.

Черт! Я даже опешила в первые секунды, когда увидела узкое абсолютно неприметное окно. Еще бы! Окно было задекорировано под зеркало, и только внимательный взгляд мог разглядеть его. Затаив дыхание от предвкушения свободы, я подошла к окну и, открыв створку, чуть не взвизгнула от радости. Решетки нет. Вдохнув полной грудью свежий воздух, я внимательно огляделась по сторонам. Окно выходило на небольшую лужайку, скорее всего, на заднем дворе. Сильно высовываться не стала, но мне необходимо было посмотреть, что там.

Черт!

У меня вдруг щелкнуло в голове, и я вспомнила, что дверь в ванную открыта, а это может быть чревато последствиями. Чуть прихрамывая и, насколько это было возможно, быстро я подошла к двери и, подперев ее плечом, закрылась на замок. Вернувшись обратно к окну, я отметила для себя те места, где можно будет перебраться через забор. Надо будет еще продумать, как мне спуститься с этого самого забора с уличной стороны, но это уже другой вопрос, главное выбраться из дома.

Прикрыв обратно створку и убедившись, что ничего не изменилось и за зеркальной поверхностью не сразу можно разглядеть окно, счастливо улыбаясь, я покинула ванную. Не делая никаких крюков, зашла в комнату и улеглась в кровать. Пусть Давид думает, что я сплю. Нужно усыпить его бдительность, да и вообще, разговаривать с этим мужчиной невозможно. Я уверена, он сразу раскусит меня и поймет, что я что-то задумала.