Стальная лавина неслась мимо и уходила в наполненный снегом и воем ветра вечерний полумрак. При желании я мог бы переключиться на «Истинное зрение» и увидеть все не хуже, чем ясным днем… Но зачем? Я и без того знал, что сейчас творится на дороге.

Кешиктены одним махом смяли авангард усталого, замерзшего и перепуганного войска Сигизмунда. Обстрел из засады не прошел даром. Вряд ли лучники прикончили так уж много людей — доспехи в Прашне ковали на совесть — куда больше досталось ни в чем не повинным лошадям. Но сумятицы в ряды врагов стрелы внесли предостаточно, и когда воины Темуджина на полном скаку обрушились на рыцарей, те не устояли.

Началась свалка — и я благоразумно решил остаться в стороне. Когда сшибаются сотни бронированных всадников, ни умение владеть саблей, ни сверхчеловеческая сила ничего не решают. А огненный хлыст или зацепится за чей-нибудь доспех, или вовсе пройдется по своим. Лучше не лезть без надобности — одного удачно брошенного копья или случайного удара мечом хватит, чтобы отправить меня под копыта коней… А там недалеко и до «Окончательной».

Что может быть глупее, чем бестолково сложиться в заведомо выигранном сражении?

Впрочем, для победы придется еще попотеть. Кешиктены снесли рыцарей и разметали весь конный строй, но встретив круглые щиты северян замедлились и встали: «Волки севера» не зря ели свой хлеб. И огрызались — да так, что мне на мгновение показалось, что еще немного — и они перейдут в наступление.

Я неторопливо двигался вдоль дороги верхом, периодически пронизывая снегопад «Истинным зрением». Пока что все шло по плану: стрелы булгарских лучников остановили войско Сигизмунда на дороге, а тройной удар из засады за какие-то полминуты уменьшил его вдвое. Тылам досталась даже больше, чем авангарду: вооруженные саблями и топорами всадники прошлись по отстающим, а хирд Рагнара навалился на северян с фланга и вырезал неписей с оранжевыми щитами чуть ли подчистую.

Но там, где в самой сердцевине растянувшейся по дороге колонны сияли самые яркие ауры, атака захлебнулась. Игроки уровня тридцать плюс стояли крепко — будто и не заметили, что половина их союзников уже мертва, а вторая лишь бестолково мечется по полю боя, падая под стрелами и саблями кешиктенов.

Гром даже не пытался рассредоточить силы «Волков», чтобы спасти хоть кого-то из неписей. Наоборот — собрал свою гвардию в стальной кулак и ломанулся куда-то вбок, уходя и от Рагнара, и от Темуджина. Похоже, в клане нашелся умник с «Истинным зрением», который не только просветил обстановку сквозь метель и сгущающуюся темноту, но и выбрал самое безопасное направление.

На месте «Волков» я действовал бы также. Двух с половиной десятков даже топовых игроков явно маловато, чтобы переломить ход битвы — и все же вполне достаточно для отступления. Бросить бесполезных союзников на растерзание, перестроиться, рассечь ловушку стальным клином и уйти. Прямо в метель — сбежать, пока неведомо откуда появившийся враг добивает остатки конницы, затеряться в темноте и снегопаде…

Отличный план. Но я не дам им уйти. Одному Всеотцу известно, когда еще выпадет шанс отправить к Хель часть гвардии Сивого… и мне уж точно не нужен отряд высокоуровневых, опытных и крайне озлобленных головорезов по эту сторону гор.

Пришло время подраться собственноручно.

— Вперед! — Я рванул из ножен саблю и приподнялся на стременах. — За Вышеград! За землю скловенскую!

— За Прашну! — заорал где-то за спиной Вацлав.

Для финального аккорда я приберег свежие силы: две сотни всадников из числа рыцарей и дружинников из местных. Все до одного опытные вояки уровнем не ниже двадцатого — неприятные противники даже для «Волков».

Гром соображал быстро: тут же развернул отступавших хирдманнов, чтобы встретить нас стеной щитов — видимо, уже понял, что уйти без боя ему не дадут. Что я с самого берег резерв для того, чтобы ударить по «Волкам».

И что пощады не будет — ни им, ни нас самим, а проигравшие лишатся голов и отправятся к Владычице.

Над круглыми щитами прокатился могучий рев, и они со стуком сомкнулись, превращаясь в неприступную крепость. «Волки» наверняка уже сообразили, что этот бой им не выиграть, и теперь в последний раз скалились, ощетинившись мечами и копьями. Я почти физически ощущал исходившую от них безнадежную злобу — но и с моей стороны злобы оказалось не меньше. У каждого рыцаря Прашны или склафского дружинника были к северянам свои счеты — и время свести их настало.

Я чуть пригнулся к холке коня, чтобы не поймать шальную стрелу или копье, и отвел посох чуть в сторону, готовясь первым вступить в бой. Ударить огнем Сварога, ослепить, а потом хлестнуть пылающей плетью по щитам…

Слав [ЛИЧНО: Антор]: Абрикосище, ты тут? У нас проблемы.

Я смахнул игровой чат, не успев прочитать второе сообщение. К йотуну! Что бы сейчас ни творилось в оставленном в нескольких часах пути лагере, какие бы разборки не затеяли местные со степняками или с северянами… или кто-то еще с кем-то — это уж точно подождет.

А меня ждет схватка с по-настоящему серьезным врагом.

— Слушай… Слушай меня, Халвард Левша.

— Кто ты?

Халвард прикрыл глаза от яркого после темноты пещеры света, пытаясь разглядеть скрючившуюся за костром фигурку в темной одежде.

— Ты знаешь… — отозвался скрипучий женский голос. — Ты знаешь меня…

Гудред не видел лица той, что говорила с ним — только длинные седые волосы, выбившиеся из-под капюшона. Она была стара… Немыслимо стара.

Старше, чем скалы на родном Скагене.

В ее пальцах вдруг появилась тонкая нить. Чуть поблескивающая белесая ткань струилась в темноте, будто бы была настолько легкой, что трепетала от ветра. Старуха расправила ее, взяла обеими руками, поднесла к лицу — и вдруг разорвала.

— Просыпайся, Халвард Левша… Просыпайся и прими свою судьбу…

— Просыпайся!

Темнота пещеры сменилась навесом, под которым Халвард и несколько его друзей устроились на ночлег, а старуха вдруг превратилась в Гилмора, который тряс Халварда за плечо. Только огонь никуда не делся и светил так, что едва не ослепил открывшиеся после сна глаза.

Там, снаружи, что-то горело.

— Вставай, Двуединый тебя порази! — заверещал Гилмор. — На нас напали!

— В горы тебя к троллям… — Халвард приподнялся на локтях. — Кто?.. Почему дозорные не…

— Откуда мне знать, Левша? — Гилмор оскалился и тряхнул головой. — Выйди и погляди сам! Или ты собираешься ждать, пока нас всех тут сожгут заживо?

Халвард молча отодвинул Гилмора плечом, подхватил с земли ножны с мечом и выбрался наружу. Ветер тут же прогнал остатки сна, швырнув в лицо пригоршню мокрого снега. Но куда быстрее Левшу разбудили доносившиеся отовсюду крики, звон стали и огонь.

Небо уже успело стемнеть, но в лагере было даже светлее, чем днем. Халварду на мгновение показалось, что он умер и вместо Чертогов Всеотца вдруг попал в Муспельхейм, царство огненных великанов — столько вокруг было пламени. Горело все, что могло гореть. Навесы, заготовленные впрок дрова, стойки с оружием, телеги, которые местные притащили за собой из самого Вышеграда… Даже люди.