с края листа, падая на диван. Тагир не читал скупую информацию. Он знал ее наизусть до слова.

Гадар тоже глядел на фотографию молодого коротко стриженого парня, на веселое, чуть удивленное лицо.

— Это был ваш друг? — осмелился спросить он.

— Да, — отозвался Тагир. — Мы вместе росли, вместе учились, вместе пришли на «Аргон». Сегодня бы ему исполнилось сорок. Я затем и шел в библиотеку, что бы посмотреть альбом. Не думал, что кого-нибудь здесь встречу. — И, вздохнув, перевернул страницу. Он медленно пролистал весь альбом, называя каждого по имени. Были здесь и мужчины и женщины. В зрелом возрасте и совсем еще молодые.

На внутренней стороне обложки было три коротких строки:

Космос зовет.

Даярда помнит.

Жизнь продолжается.

И Тагир повторил, закрывая альбом:

— Жизнь продолжается. Вот так, парень. Никто не знает, кому будут посвящены следующие листы. Но, если думать только о том, что можно попасть в этот скорбный список, то лучше совсем не летать. А ты лучше иди, ищи Аринду и мирись. Потому, что хуже нет, когда работающие в одной смене не смотрят друг на друга.

— А если она не захочет?

— Ну, знаешь ли, это твоя личная проблема! Думай сам, как будешь выкручиваться. Но учти: если ты вздумаешь ее охранять, то делай это незаметно, не обижай Аринду своей заботой. Будь начеку, но не перегибай палку. Если, конечно, хочешь поддерживать дружеские отношения. Аринда опекунства не потерпит. — Ты меня понял?

— Понял. Спасибо. — И, вздохнув так, что дрогнули плечи, Гадар поднялся и пошел к двери.

— Не торопись! — уже в спину добавил Тагир — Дай ей несколько часов — пусть она немного успокоится. — И чуть погодя: — потом расскажешь мне, как дела. Договорились?

— Хорошо, расскажу, — обернувшись, пообещал Гадар, но на душе у него было все еще неспокойно.

Аринда убежала к себе, закрылась и попыталась отлежаться, но успокоиться не смогла. И, бормоча себе под нос не очень лестные слова в адрес Гадара, отправилась в спортзал, чтобы попробовать физической нагрузкой заглушить бушующую ярость. Как всегда в это время, там было собралось довольно много народа — все восемь человек четвертой смены, а также свои, с первой десантной: с веселыми воплями кувыркался на батуте вечно взъерошенный белоголовый Байгель, наматывал километры на беговом тренажере сосредоточенный Ланер. Четвертая смена, которая вместе со второй работала только внутри корабля, обеспечивая нормальную жизнедеятельность «Аргона»: вентиляционщики, электроники, специалисты противометеоритной защиты, люди, обеспечивающие работу двигателей и прочие специалисты-технари.

Им не доставалось лавров славы, получаемой первой и третьей десантной сменами, не выпадало их полной неожиданностей работы на чужих планетах, но зато и не было такого риска. Ведь Черный Альбом пополнялся в основном за счет десантников. И новички в экипаж поступали тоже в основном в десантные смены. Потому-то технари и позволяли себе некоторую вольность в плане физической подготовки и спецзанятий. Сейчас вся четвертая смена столпилась справа, у стены, около длинного, похожего на узкий высокий аквариум тренажера. Они дружно и беззлобно смеялись над седеющим мужчиной, который с болезненной гримасой на лице потирал себе шею. В общем хохоте Аринда узнала и голос брата.

— Да, — то ли сочувственно, то ли насмешливо высказался он — досталось тебе по первое число, пожалуй, больше долго не захочешь. Да вам можно совсем в спортзал не ходить.

На бедного электронщика реплики сыпались со всех сторон.

— Это тебе не конденсаторы с резисторами менять!

— Чаще, чаще надо сюда заглядывать!

— Стареешь, друг!

— Форму теряешь, Звездный Тойс тебя не видит!

Пластиковые, чуть меньше кулака полые шарики «Мишени» хотя и легкие, но благодаря своей скорости, припечатывают довольно чувствительно, так что электронщику никто не завидовал.

Тардель, стоящий у пульта управления тренажера, смеялся не меньше других, но сразу замолчал, когда Аринда, подойдя, заказала:

— Тройной по максимуму.

Следом за Тарделем замолчали и все остальные, кто-то произнес:

— Ого!

А Тардель спросил:

— Какая муха тебя укусила? Такая нагрузка! — И констатировал: — ставлю двойной на средний.

— Тройной по максимуму! — упрямо повторила Аринда, снимая куртку.

— Как хочешь. Самой себя не жаль, так, давай, — согласился Тардель, переключая программу.

Официальное название «Мишени» — тренажер для развития быстроты реакции. Застекленная передняя стенка, чуть покатый нескользкий пол, у торцовой стены обрывающийся узкой щелью, куда скатывались шарики. Противоположная на расстоянии десяти метров стенка тренажера на всю высоту представляла собой перфорированную поверхность. Откуда, из каждого отверстия вылетит шарик, предугадать было почти невозможно. Известно одно. Каждый будет бить точно в тебя. Нужно успеть увернуться или отстрелить его на подлете.

Три по максимуму. Максимум — значит, за минуту нужно отбить 120 штук, причем 60 из них — за последние 30 секунд. И так трижды без перерыва.

Аринда встала, приготовляясь, и за ней закрыли створку «аквариума». Сейчас все внимание на мигающую красную лампочку, девушка напряженно ждала, когда вспыхнет зеленый, и ей никакого дела не было до того, что вся четвертая смена, прекратив тренировки, столпилась у «Мишени». Как же! Им аттракцион. Такое не каждый день заказывают. Да и то всегда только десантники. Могут, конечно, и с повтором минуты через три, но очень редко. Жаль только, спектакль короток!

Все увлеченно следили, как Аринда подпрыгивала, пригибалась, отскакивала, отбивая шарики то с левой, то с правой руки. Все кончилось слишком быстро. Мигнула красная лампочка, и девушка устало уронила руки, почти сразу же вскинув правую к разбитым губам. Она пропустила пять шариков, дважды получив по лицу.

Тардель открыл створку, выпуская сестру.

— Ну что, довольна? — спросил он весьма строго — зубы-то целы еще? Выдумала тоже! Не все мужчины такое заказывают. Совсем с ума сошла!

Она ответила невнятно, все еще прикрывая ладонью рот:

— Мы еще посмотрим, кого из десанта гнать надо! — и глаза у нее были все еще злые, хотя и усталые.

Тардель кончиками пальцев убрал у нее со лба прилипшую прядь волос.

— Глупенькая. Все отлично! Кто тебе такую чепуху сказал?

— Гадар, — все еще через ладонь ответила девушка, поднимая с пола куртку.

— Слушай его больше! — ласково засмеялся Тардель и отнял ее ладонь от губ. — Ну-ка покажи, сильно разбила?

Она напоследок слизнула кровь с нижней губы:

— Не-а. Все уже.

— Быстро ты лечишься! — тряхнул головой Тардель и добавил укоризненно: Родители тебя не видят, такую упрямую.

— А что, жаловаться будешь? — хитро прищурилась Аринда.

— Связываться с тобой! — отмахнулся брат — иди-ка лучше в душ.

— И пойду. Я устала, — вздохнув, согласилась Аринда, но не успела сделать и нескольких шагов, как резко остановилась, глядя на браслет, выслушала и произнесла, смешивая удивление с обидой и обреченностью: