Оставшись без напарника, а снайперы в основном парами работают, Родионов временно попал в группу капитана Рудакова... Только до момента, когда к нему прибудет из «учебки» напарник, солдат срочной службы, которого необходимо будет учить, как его самого когда-то учил старший прапорщик Соловьев, и объяснять, что снайперское мастерство – это искусство...

Задуматься о том, что мишень тоже является человеком, прапорщика заставила новая винтовка. Вернее, не сама винтовка, а ее патроны, снаряженные такими пулями, которые наша военная промышленность не выпускает и в ближайшем будущем выпускать не обещает. Как специалист, влюбленный в свое дело, Саша всегда следил за специальной литературой, читал и книги, и журналы и знал, кажется, все о новинках. Читал и, честно говоря, завидовал иностранным снайперам, завидовал российским ведомственным спецподразделениям, таким, как, например, «Альфа» или управление государственной охраны. Для снайперов «Альфы» и снайперов охраны правительства закупали за рубежом высококлассные снайперские винтовки. Не обязательно «дальнобойки», но тоже хорошие винтовки. Эта новинка, что попала ему в руки, превзошла все ожидания. С такой винтовкой можно было смело выходить на снайперскую дуэль одному и против пары, и против троих, и против пяти снайперов и победить их, не будучи даже вовремя опознанным. Но винтовка имеет и другую особенность, не слишком приятную... Она позволяет увидеть все происходящее после выстрела... И страшно было «вблизи» наблюдать, как стоял только что человек, разговаривал с другим человеком и вдруг отлетел вперед... И вот у человека уже нет головы... Потом у другого, которому пуля в правое плечо угодила, руки не стало...

Слишком близко это происходило, чтобы оставить равнодушным... Крупный план... Смерть крупным планом... Страшно становилось... Еще на предельно дальней дистанции, когда пришлось стрелять по милиционерам с минометами и минами, все было не так, там удаление было таким же, как у обычной снайперской винтовки, хоть у «винтореза», хоть у СВД, с небольшим отклонением в сторону плюса или минуса, но все равно – далеко и не впечатляюще.

Такую винтовку нельзя было не любить... И ее нельзя было не бояться...

Прапорщик Родионов продолжал спуск вместе со всеми, нес на ремне свое тяжелое оружие, но мысли его по-прежнему были там, где он расстреливал боевиков эмиров Имрана Саидулюкаева и Хамидрашида Дадашева – внизу... С каждым шагом они приближались к этому месту... Отчего-то начали болеть глаза, воспалились, веки стали тяжелыми...

* * *

Самурай успевал и задним что-то подсказать, и передних предостеречь, и в середине оказаться, когда кого-то следовало поддержать. Сам он, казалось, усталости не знал, проходил в три, в четыре раза больше других, и никто не замечал, что у капитана хотя бы дыхание сбилось или голос приобрел усталую хрипотцу, как у спортсмена после забега. И, кроме самого Самурая, никто не знал, как нелегко это дается. Он умел терпеть и еще умел не показывать, что терпит. Казалось, он просто от природы двужильный и усталость его взять не может.

Так и продолжался спуск, значительно усложнившийся после схода с тропы, но укорачивающий путь и, главное, уводящий в сторону от поляны, где спецназовцев поджидали боевики и установленные «растяжки».

Но еще до выхода к подножию в наушниках «подснежника» прозвучала новая команда Самурая:

– Колосков, Родионов, ко мне! Мы погулять пойдем... Лаврентьев, командуешь группой за меня... Обеспечь окончание спуска...

– Куда вы, товарищ капитан? – не удержался и спросил младший сержант Лаврентьев. Он не желал брать на себя такую ответственность, что делало его смелым.

– Там где-то, помнится, общественный туалет был... Платный... – ответил Самурай. – Нам сбегать надо... Как только группа спустится, уходите в русло и поднимаетесь по правому берегу. Через пару километров привал... Ждете нашего возвращения... Первым, скорее всего, придет прапорщик Родионов... Встречайте его, только без пули... Передай приказ радисту – провести сеанс, принять радиограммы и подготовить для меня все материалы. Обстановку от моего имени можешь доложить сам...

– Что докладывать?

– Только одно: операция разворачивается согласно плану. Все. Мы пошли...

Самурай явно задумал что-то новое... А голос веселый – это не к добру...

Теперь осталось только ждать...

«Растяжки» установлены, позиции каждого из четверых проверены лично Хамидрашидом, и, показалось, выбраны идеально. Более того, Мовсар Копченый и Дукваха сходили на то место, где недавно происходил бой, и подобрали оставшиеся там три пулемета с запасом патронов. Теперь даже такой небольшой джамаат, что остался в распоряжении эмира Дадашева, обладал повышенной огневой мощью, которой, кажется, и спецназовцы при своем численном превосходстве не обладали. По крайней мере, плотность огня четверо пулеметчиков в состоянии обеспечить такую, что за короткие секунды до того, как «летучие мыши» успеют сообразить и залечь, можно выкосить половину их личного состава. И пусть у них есть «дальнобойка», которая стреляет такими же патронами, как крупнокалиберный пулемет. Но ручной пулемет в условиях ближнего боя гораздо более полезен, чем крупнокалиберный станковый и даже чем «дальнобойка». А уж про четыре пулемета, стреляющих одновременно с разных сторон, и говорить не приходится. Это будет хорошее отмщение за недавнее поражение и позорное паническое бегство...

Они ждали...

Дукваха в дополнение к пулемету держал под рукой «винторез» Вахи. Вообще-то Дукваха всегда хорошо стрелял, и Хамидрашид решил не забирать себе снайперскую винтовку, но в бинокль отыскать командира отряда спецназа и показать его Дуквахе. Пусть Дукваха найдет момент и воспользуется «винторезом», чтобы Самурай уже никогда не смог отдавать подчиненным приказания. Обезглавленный отряд – слабый отряд, и справиться с ним можно будет без проблем. А если еще и пулеметы постараются, и значительно уменьшат численность бойцов, то спецназ можно будет задержать здесь до подхода отряда милиции, который поможет выполнить поставленную задачу. И заработать свои деньги...

Впрочем, деньги никогда не были для Хамидрашида мерилом счастья или успеха. Есть деньги, хорошо, живется легче и не мучают заботы о завтрашнем голодном дне. Нет денег – их можно добыть... Умный и сильный мужчина, умеющий владеть оружием, всегда может добыть денег столько, сколько ему нужно... Хамидрашид был умным и сильным и оружием владел прекрасно... И потому не испытывал в деньгах недостатка...

* * *

Дукваха, как и просил Хамидрашид, держался неподалеку, чтобы эмир мог посмотреть в бинокль, вычислить среди спецназовцев Самурая – по манере поведения это, наверное, не так трудно сделать – и показать ему.

– Патронов-то хватит? – спросил эмир, знающий, что недостаток патронов смущал Ваху, но пополнить запас никак не удавалось. К «винторезу» подходят только два типа патронов. И добыть их очень трудно.

– Два осталось... Но я этого Самурая одним уложу... Патроны бронебойные – СП-6... Второй для ихнего снайпера приберегу...