– Женись на ней, больше мне ничего не надо, – слабо пискнула старуха и засеменила к столу. – Пора тебе, давно пора. Эта девка тебе пара. Только она тебе и подойдет, больше никто!

– Да ну? – недоверчиво смерил он мать косым взглядом. – И чем же она такая избранная? А я уж хотел с Борькой и с этим придурком по-братски поделиться, когда она мне надоест…

– Идиот, – устало вздохнула мать и тяжело опустилась на табуретку. – Жениться тебе нужно! Все сроки миновали. Не надоело по шалавам окрестным мотаться?! Я-то не сегодня-завтра коньки отброшу, а девка эта тебе надежной опорой будет… Как лихо Мельника опростала!.. До сих пор никто найти не может. Ты небось, Настена, и знать не знаешь, какую великую службу нам сослужила?

– Догадалась, – хрипло выдавила девушка, постепенно возвращая себе способность оценивать происходящее. – Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! Верните мне халат, гадкая вы женщина!!! Никакого Мельника я не убивала!!! И вообще…

Она тяжело задышала, физически ощущая жадность ласкающих взглядов лобастого мужика, стоящего напротив.

– Разговорилась! – не одобрила Лидия Матвеевна ее красноречие. – С Андрюхой вон обженю вас на этой неделе…

– С ума сошла, да?! – взвизгнула Настя и, резко метнувшись, выхватила халат из старческих рук и быстро в него укуталась. – Я не собираюсь выходить замуж, дура ты!!! И вообще, я уже замужем!!!

– Не бреши ты, свиристелка, – беззлобно отозвалась хозяйка и потянулась к тарелке с крупными кусками баранины. – С мужиком недавно развелась. Живешь одна. В настоящий момент скрываешься по подозрению в убийстве. Менты тебя ищут, братки ищут. Так что тебе одна дорога – под венец. А нет, так уж либо камера, либо могила. Говорят, Филон тебе уже место выхлопотал и огородил веревками. А коли замуж за Андрюху выйдешь, то тебя никто не сыщет…

– Ох господи!!! – Настя, дрожа всем телом, опустилась на табуретку у окна и спрятала лицо в ладонях.

Перспектива замужества, вновь замаячившая на горизонте, так живо напомнила ей предыдущую историю, что на мгновение ей показалось, что она сходит с ума.

Неужели ей суждено всю жизнь наступать на одни и те же грабли?! Ситуация в первом браке обнадеживала хотя бы тем, что тезка теперешнего претендента на ее руку был безвольным и апатичным. Лишенный поддержки своей мамы, он не способен был ни на что путное, а на беспутное – тем более. Андрей номер два выглядел полной противоположностью предыдущего. Намечающаяся свекровь хотя мало чем уступала Маргарите Николаевне в умении сподличать, но кое-какие признаки благодушия в глазах ее Настя все же углядела.

– Пожалейте меня! – просительно вытянула она руки в ее сторону. – Вы же женщина… Поймите меня!

– Не дури, девка, – почти ласково пропела Лидия Матвеевна. – Андрюха хороший парень. Будете делами ворочать на пару. Паспорт тебе я уже выправила. В сельсовете распишут за один день. Скажу, что беременная невеста, да мешок зерна отдам, вопросов не будет. Сейчас еще стрижку тебе сделаем, и мать родная не узнает…

Поняв, что ей до их сознания не достучаться, Настя, как была босиком, кинулась к выходу. Но женишок был еще тем проворным малым. Выбросив вперед руку, он с ловкостью огромной кошки схватил ее за волосы и, не обращая внимания на ее сдавленный крик, прижал к себе.

– Не шали, милая, не надо… – свистящим шепотом порекомендовал он ей, не забывая попутно ощупывать содрогающееся тело. – Сейчас подстрижем тебя коротенько…

– Не хочу! Не надо!!! – билась Настя в его руках. – Зачем?!

Необходимость стрижки объяснили ей лишь тогда, когда силой усадили перед большим потускневшим зеркалом в простенке. Померкшая поверхность мгновенно отразила незнакомое лицо с иссиня-черными волосами. С ловкостью бывалого цирюльника Лидия Матвеевна принялась сбрасывать на пол ее отрезанные локоны.

– Ну вот, – сопровождала она каждый свой жест. – А говоришь – зачем… Видала, как тебе с черными волосьями-то хорошо. А подстрижем тебя, так даже сама себя не узнаешь…

С последним трудно было не согласиться. Настина внешность действительно преобразилась до неузнаваемости. После десятиминутных усердствований старухи вместо блондинистой Кидман из зеркала на Настю смотрела незнакомая девушка с неимоверно бледным испуганным личиком в окружении крупных колец смоляных волос. Искусанные от отчаяния губы алели маковым цветом на контрастном черно-белом фоне. Глаза же напоминали два замерзших озера, таким безумно-остекленевшим был их взгляд. Но, кроме нее, никто этого не заметил. Семейство продолжало ерничать и куражиться, что, видимо, на их языке означало веселиться…

– Такая ты мне даже больше нравишься! – с довольным хохотком бормотал нареченный и, взвалив ее на плечо, потащил куда-то вверх по боковой лестнице. – Посиди здесь пока, отдохни. Ночь у тебя будет непростая… Брачная, можно даже так сказать… Мать, она хоть и старая, но в жизни толк знает. Что мне действительно проку от простой лохушки? Да ни черта проку-то! А с тобой мы таких делов наворотим. А коли кого убрать надо будет с дороги, то моя милая женушка быстренько с этим справится…

Каждое свое слово мерзавец сопровождал грубым блужданием свободной руки по ее ногам и ягодицам. Насте казалось, что еще немного, и ее мозг взорвется, не сумев справиться с безысходностью и чудовищностью происходящего. Андрей свалил ее на огромных размеров кровать и временно прекратил домогательства, так что до безумия дело не дошло. Кулем упав на пушистое ложе, на удивление приятно пахнувшее, Настя отчаянно зажмурилась, ожидая дальнейших действий нареченного. Но распорядитель ее судьбы решил дать ей передышку. Даже снизошел до жалости. Приподняв ее за волосы и приблизив ее лицо к своему, Андрей сочувственно пробормотал:

– Тяжело тебе, знаю, но куда деваться? Ни тебе назад дороги нет, ни мне.

– А почему тебе-то? – сквозь рыдания, сжавшие ей горло, сдавленно прокричала Настя. – Тебе-то почему, чудовище?!

– А потому! – сразу озверел подобревший было Андрюша. – Кто же от такого откажется… К тому же мать еще ни разу в жизни не ошиблась. Ни разу… Отдыхай пока. Я скоро…

– Чтоб вы все сдохли!!! – прокричала она в его сутуловатую широченную спину. – Чтоб вы все сдохли!!!

Полоснув по ней взглядом, не сулившим ей ничего доброго, Андрей плотно прикрыл за собой дверь и почти тут же загромыхал чем-то, очевидно, запирая темницу.

Приподнявшись на мягком ложе, Настя принялась с большим тщанием оглядывать комнату.

Апартаменты лобастого не сражали наповал роскошью, но были не без изыска. Стены затянуты шелком, причем достаточно дорогим, а не ацетатным по сорок пять рублей за метр. Спальный гарнитур. Портьеры в тон стенам, ковер на полу. По всему выходило, что Андрейка к себе относился с уважением и непозволительного пренебрежения к себе не допускал. От этого вывода, сделанного ею в результате тщательного осмотра, Настя едва не заскулила.

Ну почему опять так?! За какие грехи, совершенные ею или ее предками, ей приходится расплачиваться таким вот непостижимым образом?! Всю свою недолгую жизнь она стремилась проповедовать добро, нести знания, так сказать, в массы. И пусть не всегда результатами ее трудов были положительные всходы, сеять разумное, доброе, вечное она не переставала. Почему же ей суждено всякий раз выходить замуж, пройдя через насилие и надругательство?! Где тот избранник, образ которого она так долго вынашивала в девических мечтах?!