– Именно! – сказал Александр. – Вы тут пока располагайтесь, а я чай принесу. – С этими словами он вышел из комнаты.

Мы направились к кроватям, так как больше сидеть было негде. При этом Вася вдруг споткнулся на ровном месте и рухнул на пол, едва не задев Марию.

– Эй, ну ты что? – спросила Маша, помогая парню подняться и заливаясь смехом.

– Шнурок… Шнурок раззя… развязался, – промямлил Васька и, схватившись за сапог, принялся усердно его теребить. На хозяйку жилища при этом он старался не смотреть. Похоже, малец впечатлен…

Бах тем временем вытащил точильный брусок и принялся водить им по своему ножу с каменным выражением лица.

– Не обращайте на него внимания, он у нас с прибабахом, – произнес я.

– О! Кажется, я разгадала значение его позывного, – улыбнулась девушка. – А он вообще разговаривать умеет?

– Умею укорачивать чужие языки! – заявил солдат.

– А я могу укоротить твой главный мужской орган, парировала девушка, – и очень быстро.

Несколько секунд они напряженно вглядывались друг в друга. Затем бородач опустил голову и снова взялся затачивать клинок.

Я не без удивления заметил, что девушка нисколько не боится. Более того, ситуация ее позабавила, судя по вновь появившейся улыбке. Да, Машка вовсе не из робких…

Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я начал рассказывать про Содружество и про нашу миссию. Ближе к концу повествования вернулся Саша с чайником кипятка. Пока я завершал рассказ, он вытащил из шкафа несколько граненых стаканов, поставил на тумбочку, что-то кинул в них, затем щедро налил воды.

– Извините, сахара не предлагаю попросту потому, что его нет, – сказал Зурко. – Берите, не стесняйтесь.

Отхлебнув горячей жидкости, я поразился. Для гостей не пожалели самого настоящего, довоенного чая! Боже, какое блаженство! Сколько лет уже не приходилось его пить?!

Дождавшись, пока мы выхлестаем драгоценный напиток до дна, Александр неспешно отпил из своего стакана и спросил:

– Ну так что у вас за дело? Почему вас дальше несет?

– Антирад нужен, – ответил я. – Как можно больше таблеток, кроме тарена. Закончились они у нас. Батареек пальчиковых дофига, надеемся обменять.

– Так-так… – задумался Строгинец. – Ну что, Маш, поможем?

– Не знаю, – откликнулась Мария, вертя опустошенный до дна стакан в руке. Похоже, и она нечасто пьет настоящий чай.

– Как вы хотите нам помочь? – удивился я.

– Ну, видишь ли, – ответил Зурко, – у нас в Крылатском очень хорошие связи. И очень давние, их еще наш отец установил. Если вы придете туда вместе с кем-то из нас, то наверняка можно будет договориться с местными. Продадут вам антирад подешевле.

– Но это, конечно же, вы сделаете не за «спасибо», – сказал я.

– В точку, – улыбнулась Машка. – Вы в таком случае отдадите часть своего товара нам. Нашим тоже пригодятся батарейки.

– Но мы не настаиваем, – подхватил Александр. – Если хотите идти в одиночку, пожалуйста. Но, уверяю вас, сделка будет гораздо выгоднее и покроет с лихвой вашу, как это сказать…

– Комиссию, – подсказала Мария.

– Точно.

Я взглянул на своих попутчиков, словно спрашивая, как мне поступить, но увидел, что тем абсолютно все равно. Бах продолжал водить лезвием по точильному камню, а Василий сидел, подперев руками подбородок и во все глаза смотрел на Марию. Надо бы ему как-нибудь сказать, чтобы он пялился на нее не так откровенно. Глупо же выглядит…

– Ладно, – подумав ответил я. – Я согласен на сделку с комиссией. Кстати, у меня же не только батарейки есть, а кое-что еще.

С этими словами я достал из рюкзака две весьма потрепанные книги по медицине. Увидев их, Мария широко раскрыла глаза и едва ли не вырвала их у меня из рук. Одну, правда, отложила почти сразу, зато вторая ее привела в настоящий восторг.

– «Оперативная хирургия и топографическая анатомия». Островерхов, Лубоцкий, Бомаш! – воскликнула девушка, – Слушай, да это же шикарный подарок нашей библиотеке, нашим врачам. Да даже мне! Слушай, продай! – Девушка посмотрела на меня умоляющим взглядом. – Продай, продай, прошу! Не надо никаких батареек!

– Ладно-ладно, так и быть, бери, – отмахнулся я. Вернее, сделал вид, что отмахнулся. На самом деле я банально уступил. А как еще не уступить, когда эти очаровательные глазки на тебя так смотрят? Чертово женское обаяние…

– Супер! – воскликнула Машка с неподдельным восторгом в голосе. – Спасибо огромное!

– Рад стараться, – улыбнулся я.

– Что ж, книга так книга, – сказал Александр. – Значит, завтра я отправлюсь с вами, но сейчас…

– Я тоже пойду! – перебила брата девушка.

– Маш… – полушепотом произнес Зурко, уставившись на сестру так, словно она свалилась с луны. Но это не возымело никакого действия.

– Знаешь что, мне надоело! Надоело сидеть здесь, ждать тебя и кусать губы от бессилия. Достало видеть этот чертов полукруглый свод над головой и эту станцию, где время будто тягучий кисель. Почему ты имеешь право уходить куда-то, а я нет?!

– Потому что снаружи опасно, – попытался оправдаться парень.

– Да я здесь от скуки помру быстрее, – все больше распалялась девушка. – Я даже в этом гребаном Крылатском не была сто лет, не то, что на поверхности. Да, знаю, что нам грозит, но больше так не могу! Или иду с вами или… Другого варианта нет!

– Эх, Маша, – хмыкнул Александр, обнимая сестру за плечи. – Глупышка ты еще… Но ладно, так и быть, до Крылатского пройдемся вместе. К тому же, тебя они явно быстрее вспомнят. А то мы уже год как не появлялись там. Даже больше.

– Ага, – тихо произнесла Мария. – С тех пор, как папы не стало, так и не были.

– Простите, что вмешиваюсь, – перебил ребят я. – Но я уже не в первый раз за сегодня о вашем отце слышу. Кто он? Что с ним случилось?

– Погиб, – дрогнувшим голосом сказал Саша. – Почти на том же месте, где я вас встретил. Папка наш вообще гениальный человек был. Раньше преподавал в Бауманке, это такой знаменитый университет… А в тот самый день, двадцать лет назад, поехал с нами гулять в Кремль. Сел с нами в метро, и тут все рухнуло в ад. Правда, отец не отчаялся. Куда там отчаиваться, когда дети на руках, одному четыре, другому два года, о них думать надо… В общем, золотые руки были у папы нашего, он здесь не только генератор сладил, но и библиотеку организовал. Лично ходил наверх за книгами – говорил, что только знания предков спасут нас от вымирания. При нем здесь дисциплина была – ух! Не то, что сейчас. И с соседями связь держал, да и вообще с людьми был дружен. И про нас, конечно же, не забывал. Научил нас читать, писать, любовь к книгам привил. Еще и на поверхности ходить тоже обучил. Правда, это больше мне давалось, но и Машка очень хорошо справлялась. И ментала этого мякининского папка смог обойти, да… Но год назад ему в голову пришла идея. Взять да сходить в гости в Содружество ваше. Помнится, всем уши прожужжал про то, что люди в Митино должны были выжить. Решил проверить, собрал группу да вышел возле Крокуса. И, на беду свою, местность не разведал до этого…