знаете, если у него артефакт, заблокировать мы не сможем!

— Знаю! Не думаю, что у них он есть. Подобные артефакты слишком редкие. В любом случае наша задача не меняется. В конце концов, никто не отменял «тёмные путы». Ты же ими владеешь?

— Владею. Это базовое заклинание.

— Его и надо применить. Всё, заканчиваем разговоры.

Тёмные фигуры вышли из леса, и медленно двинулись к воротам. Трёхметровые стены не стали преградой. Камеры на стенах, конечно, имелись, но что такое камеры против тёмной магии, которой Брюс сейчас окутал свой отряд. Для видеокамер обычная темнота, в который не видно никакого движения. Так же незаметно тёмные фигуры начали перемахивать через стену. Еле слышные вскрики, лёгкий шорох, и ворота приоткрылись. Из них выглянул Серж.

— Хозяин, периметр чист, — доложил он. Когда Мастер вместе с Ивонной подошли, добавил шепотом. — Непуганые идиоты. Кто так вообще охраняет?

— Но здесь вроде должна быть рота охраны. Больше ста человек точно! — возразил Брюс.

— Да, они в казарме, похоже. Мои ребята уже пошли туда. Со мной два бойца…

Князь огляделся, и увидел изящный и красивый белокаменный особняк с бассейном. Он был погружен в темноту, но, как обычно бывает, всегда что-то должно пойти не так… Не успели они подойти к входу в особняк, со стороны, где, по словам Сержа, находилась казарма, раздались крики, и застучали автоматные очереди. Окна особняка вспыхнули ярким электрическим светом…

— Идиоты, твою мать! — выругался Серж.

— Бегом, — рявкнул Брюс и наёмник сорвал с плеча автомат, а ректор швырнул заклинание в закрытую дверь особняка. Сил он не жалел, и она просто растворилась в окружающей её тьме. В появившийся проём Серж выпустил несколько очередей, после чего раздались крики боли, перешедшие, судя по всему, в предсмертные хрипы. Влетевший в прихожую Брюс увидел двоих молодых магов, но они ничего не успели сделать. «Шары тьмы» — и два тела на полу с выжженными черными дырами в груди. Брюс в первый раз за пять лет, с момента последней своей дуэли с таким же неоперившимся тёмным магом, как нынешний, принёс человеческую жертву. В Англии бродяг и нищих хватает. Исчезновения парочки из них никто и не заметит. Зато сейчас он мог использовать невероятно сильные заклинания.

Именно благодаря им он поставил усиленный «щит тьмы», в котором увязли очереди из автоматов, ударившие от дальней двери, ведущей внутрь особняка. За этим последовали ещё «шары тьмы», и крики, полные страдания, стали для Брюса усладой. Дальше были недолгий забег по первому этажу, и пять тел, изуродованных тёмной магией и оружием Сержа и его спутников.

И вот они очутились в просторном зале. Шикарная мягкая мебель, огромная плазменная панель на стене, камин. Перепуганный француз в углу, и прикрывающий его тот самый маг, что сбежал от Брюса в Екатеринбурге. За ним Годунов и Скуратов. Бледные, но полные решимости и готовые к схватке.

Серж и его люди вскинули автоматы, но Брюс приказал опустить стволы.

— Подожди, мы сами разберемся, — тихо произнес он, — Стреляй только по моей команде!

— Мишель, русские! Убейте эту тварь! — внезапно буквально завизжал претендент на французский престол. — Немедленно!

Тёмный маг по имени Мишель бросил презрительный взгляд на него, после чего посмотрел на Брюса.

— Если оставишь их, — внезапно произнес ректор, у которого появилась занимательная мысль. — То можешь идти. Мне нужны они! А не ты…

Договорить он не успел. Годунов и Скуратов атаковали одновременно. Максимально насыщенные энергией огненные шары увязли в «щите тьмы», выставленном Брюсом. Истинной тёмной магии, да ещё и подпитанной жертвоприношением, противостоять ни один, ни второй не могли. В следующий миг их обвили толстые тёмные канаты, парализовав. Теперь им оставалось только беззвучно открывать в крике рот. А вот тёмный маг так просто не сдался. Он отбил ещё одну атаку тёмных пут Ивонны, и внезапно ударил обычным воздушным кулаком. Но это был настолько мощный удар, что щит женщины просто смяло, а саму её швырнуло в стену, по которой она со стоном сползла. В следующую минуту Серж со своими бойцами выпустили весь магазин в мага, но, как и со щитом Брюса, пули вязли, не достигая врага.

— Дуэль! — вдруг громко крикнул Мишель. — Во имя тьмы!

Этих слов Брюс не слышал очень давно. Он вообще считал, что их уже никто и не произнесёт. Но был приверженцем традиций и всегда уважал их.

— Никому не вмешиваться, — глухо произнес он, — Это наш бой!

Хочет этот Мишель умереть в бою? Кто он такой, чтобы лишать врага этой привилегии. Такой вызов накладывал определённые ограничения на применение магии. Но это совершенно не волновало ректора. В его руке появилась шпага из чёрного металла. У его противника примерно такая же. И начался бой.

Князь сразу понял, что его противник был моложе и быстрее, только вот эти весьма немаловажные в фехтовании качества всегда проигрывали перед опытом. А опыта у немало пожившего на этом свете Брюса было достаточно. Поэтому он не стал особо тянуть, и несколькими хитрыми обманными движениями запутал своего противника, после чего шпага вонзилась в горло конкурента по тёмному искусству. Захрипев, тот рухнул на землю.

— Прими, о Тьма, проигравшего! — произнес Брюс ритуальную фразу окончания дуэли, и увидел в глазах Скуратова и Годунова ужас. Луи Бонапарт трясся так, что не мог вымолвить ни слова. Это при том, что он-то как раз парализован не был.

— Забираем их, и уходим. — Брюс щелкнул пальцами, убирая часть парализации. — Ходить они теперь могут, только медленно. — сам же отправился к прислонившейся к стене, и тихонько стонавшей Ивонне.

— Ты бесполезна… — проворчал он, возлагая руки на её голову. — Последний раз лечу. Будь осмотрительней и вспомни уже, чему я тебя учил!

Глава 11

«Возвращение»

Суббота началась спокойно. После завтрака мы вновь отправились в отведённые нам апартаменты. Работать. Хотя, кто-то работал, а кто-то убивал время. Выяснилось, что «помочь мне его убить» вновь прибыли сестры Раневские. И это несмотря на то, что сегодня суббота и неучебный день… Зато я узнал последние новости и сплетни без «купюр». Академия переваривала два события. Первое — нападение на меня… или, вернее, столь яркое проявление фанатской любви. Второе — неожиданное «пробуждение» Гоголева. Кстати, двоих его обидчиков выгнали из Академии. Надо же… оперативно сработала Рюмина, ничего не скажешь.

— Зато Гоголь теперь ходит, как император! — заявила Евгения. — Он, в отличие от его обидчиков, оклемался довольно быстро.

— Так мне сказали, что никто, вроде, не пострадал? — прищурился я.

— Ну как не пострадал, — пожала плечами её сестра, — Помятые. А вот Гоголев сразу очухался. Лучше бы его выгнали! Ой, — она виновато посмотрела