послышался звук включения передачи. Запорожец пришёл в движение, уступив место белой Ниве.

— Спокойно, — тихо повторила Ирма.

Нива подкатила на несколько метров вперёд пока инспектор не поднял вверх полосатый жезл. Остановившись, Санька не спеша вышел на дорогу. В руках ничего. Инспектор вопросительно уставился на него. Пожав плечами, тот принялся ему что-то объяснять. Затем извлёк из кармана деньги и, стараясь сделать это как можно незаметнее, протянул гаишнику. От предложенной взятки тот слегка напрягся.

Другой гаишник также стал расхаживать вокруг Нивы, как только что делал у Запорожца. Заглянул в окно. Увидев на заднем сиденье женщину с ребёнком, приветливо кивнул. Ирма смотрела сквозь него.

Инспектор кивнул водителю, после чего они оба отправились к патрульной машине. Стало понятно, что либо он составит на него протокол, либо примет предложенную взятку, скрывшись от людских глаз. Все напряжённо ожидали чем закончится их беседа. Тем временем сзади подкатил ещё один легковой автомобиль. Свет фар врезался в зеркала Нивы, оставив пассажиров злополучного внедорожника без заднего обзора.

Гаишник поправил на плече автомат. Он зашёл сзади, внимательно осмотрев багажник Нивы. Хотел двинуться дальше, но подъехавший сзади автомобиль осветил окровавленную часть крышки багажника. На белом фоне отчётливо виднелись следы человеческих пальцев, оставленных кровью. Гаишник присмотрелся. Он хотел что-то сказать напарнику, проверявшему документы, но тот уже скрылся в салоне автомобиля ГАИ вместе с водителем Нивы. Насторожившись, он машинально положил руку на автомат.

Внутри салона один из мужчин резко повернулся в его сторону. Ослеплённый светом фар, коренастый неприятно поморщился. В этот момент гаишник понял, что что-то не так.

18 глава

Ориентировки совпадали. Подозрительные мужчины, женщина, а также кровь на багажнике. Всё сошлось, и вряд ли могло быть простым совпадением. Тем более непонятно зачем напарник увёл водителя к себе. Назревала напряжённая ситуация.

Он стоял сзади, вглядываясь в пассажиров через заднее стекло. Коренастый вновь попятился. Мужчины внутри о чём-то оживлённо переговаривались, но он не слышал о чём именно. Что делать в такой момент? Можно было попытаться их арестовать, но, чёрт возьми, куда делся его напарник? В одиночку он боялся не справиться.

— Чего он там встал?! — неравно ёрзал коренастый, непроизвольно толкнув плечом Ирму.

Пошатнувшись, женщина хищно зашипела подобно кошке, почуявшей опасность. От толчка проснулся и малыш. Мальчик испуганно уставился на Ирму, после чего принялся тихо плакать.

— Мама! Где моя мама? Маму хочу! — завопил полусонный ребёнок.

Охотница попыталась его успокоить, но чем больше тормошила, тем больше рыдал малыш. Это было весьма некстати, учитывая сложившиеся обстоятельства. Семёныч также коснулся лодыжки ребёнка, отчего плач усилился ещё больше.

— Тише. Тише, малыш, — как можно мягче произнёс он.

Ирма продолжала неприятно шипеть, предчувствуя неладное. Видя это, мальчик ещё больше пугался незнакомки, и уже не мог самостоятельно запнуться.

— Да заткни же его! — сквозь зубы вскрикнул коренастый.

Гаишник стоял в нерешительности, наблюдая за людьми внутри автомобиля. Вскоре он передёрнул затвор предохранителя и, направив автомат на стекло, принялся медленно обходить Ниву. Появившись в боковом окне, Семёныч испуганно уставился на него. Заткнулся и коренастый, а вот мальчик продолжал неистово реветь.

— Руки! Покажи мне руки! — прокричал гаишник, направив дуло автомата прямо на них.

Никто из мужчин не шевелился. Ирма продолжала шипеть, глядя на него. Она готова была броситься в бой, но зажатая с одной стороны дверцей, а с другой Семёнычем, не имела возможности быстро выбраться наружу. Оставалось молча наблюдать за тем, как поведут себя остальные.

— Не двигаться! Рук не вижу!

Увидев вскинутый автомат, водитель подъехавшего автомобиля стал сдавать назад. Испуганный человек намеревался поскорее покинуть дорогу, поскольку рисковал оказаться в эпицентре перестрелки. Как только он отъехал назад и развернулся, скрыв фары от Нивы, гаишник перестал отчётливо различать людей внутри.

Воспользовавшись секундным замешательством гаишника, коренастый одним ударом выбил стекло в дверце и резко потянулся за ним. Не успел ухватиться за автомат, поскольку гаишник испуганно отступил назад. Палец сам нажал на пуск, выдав короткую смертоносную очередь. Оглушительный грохот сотряс ночную тишину. Пули ударили в дверцу, пробив её насквозь и поразив коренастого. Тот дёрнулся, не в силах больше пошевелиться.

— Что там такое? — воскликнул инспектор, держа в руке мятые купюры.

Он резко обернулся на выстрелы, но в тот же момент рука Саньки, сидевшего рядом, полоснула по его телу. Одежда инспектора изрезалась в клочья, будто тот орудовал не рукой, а сразу несколькими ножами. Поранив грудь, Санька сжал ладонью его горло, отчего тот захрипел. Подавшись вперёд, пиявец припал губами к его щеке.

— Надо было просто взять деньги, — обнажив клыки, зашептал в самое ухо. — А теперь мне придётся тебя съесть. Просто прими как данное.

Только он приготовился вонзиться в шею, как вдруг в руке инспектора возник пистолет. Последовало несколько громогласных выстрелов. Санька застыл, нависнув над телом гаишника. Клыки моментально уменьшились до размера обычных зубов. Хватка на шее ослабла, а сам он отрешённо обмяк. Откинув убитого пиявца, инспектор попытался выбраться из автомобиля, как вдруг из живота и груди хлынула кровь.

Вывалившись на дорогу, он первым делом направил пистолет в сторону Нивы. Стоя на коленях, целился на людей, сидевших внутри, однако появление ребёнка в заднем окне Нивы сбавило пыл. Тем временем из передней двери выбежал ищейка, и тут же попытался скрыться в тени. Напарник метнул в его сторону автоматную очередь, отчего тот застыл с поднятыми вверх руками. Превозмогая боль, инспектор поднялся на ноги. Пистолет в руке нервно трясся.

— Всем выйти из автомобиля! — крикнул он, целясь то ли в женщину, прикрывавшуюся ребёнком, то ли в человека, сидевшего рядом с ней.

— Стоять, падла! — следом крикнул гаишник, размахивая автоматом.

Ищейка молчал, глядя на него безжизненными глазами.

Ирма дёрнула за ручку. Дверца распахнулась. Взору инспектора показалась молодая женщина с плачущим мальчиком на руках. Мальчик не прекращал рыдать.

— Отпусти ребёнка!

Но она продолжала прижимать его к себе, как будто чего-то ждала.

— Сука, отпусти ребёнка! — настойчиво повторил инспектор. — Отпусти, я сказал. Ну!

Кровь заливала живот. Она заметила это, и при виде такой красоты не могла оторвать взгляд. Чувствовала как силы быстро покидали его тело. Пистолет дрожал, а глаза постепенно становились мутными. Санька успел вспороть ему живот. Смерть гаишника уже витала в воздухе. Она чувствовала это, и поэтому просто выжидала.

— Я тебе что говорю?! Отпусти мальца, мразь!

Инспектор поперхнулся. Заметив это, Ирма искренне улыбнулась.

— На колени! — заорал напарник.

Ищейка стал медленно опускаться на землю. Когда тот хотел его подтолкнуть, сзади из пробитой выстрелами дверцы, выскользнул Семёныч. Он словно животное молниеносно