— Думаю, кусочка сахара будет вполне достаточно, — сухо ответил Айвстон, стараясь не смотреть в сторону мисс Прествик, которая, в чем он был абсолютно уверен, таращится на Иденхема с упорством канонира, ведущего прицельный огонь.

— Нет-нет, постой, с таким подходом ты ничего не добьешься, — усмехнулся Кранли. Вот ведь привязался, упрямый осел!

— Если ты помнишь, я не давал обещаний, — сказал Айвстон, — и ты меня не заставишь, не выйдет. Я не собираюсь ничего доказывать ни себе, ни другим, тем более связываться с этой странной мисс Прествик.

— Неужели? — спросил Кранли. — Может быть, все-таки стоит кое-что доказать самой мисс Прествик? Мне кажется, в этом все дело. Почему бы не доказать мисс Прествик, что ты — мужчина, который заслуживает большего, чем один мимолетный взгляд?

— Все, прекрати, мне вообще от нее ничего не нужно, — решительно заявил Айвстон.

— Конечно, не нужно, — не скрывая сарказма, сказал Кранли. — Но она-то об этом не знает. Не заключить ли нам пари, что тебе и недели не хватит, чтобы привлечь ее внимание?

Айвстон посмотрел на мисс Прествик. Она, как он и ожидал, не сводя глаз с Иденхема, спорила со своим братом. Иденхем также оправдал его ожидания, ибо полностью игнорировал ее. Айвстону было почти жаль эту странную бедняжку. Почти.

— Недели? Да я с ума сойду. Мне хватит и дня.

— Один день? Как можно добиться внимания женщины за столь короткий срок? — возразил Кранли. — Тебе придется на целый день стать ее тенью.

— Еще чего, — холодно сказал Айвстон. Когда того требовали обстоятельства, Айвстон мог вести себя сухо и официально, как и подобает настоящему маркизу. Он решил, что сейчас именно такой момент. — Тогда мне точно грозит безумие. Как насчет трех дней?

— Три дня, — проворковал Кранли, слегка раскачиваясь с носка на пятку. — Пусть будет три дня, этого должно хватить. Итак, какова ставка и кто будет нашим третейским судьей?

— Не прикидывайся, — сказал Айвстон. — По-моему, и так очевидно, кто это будет. Та, которая превосходит остальных в жеманстве и кокетстве, та, которая одаривает всех приторными улыбками и, элегантно наклонившись, как бы забыв о глубоком декольте, позволяет оценить красоту ее груди. Думаю, ты понял, о ком речь?

— Возможно, но я бы предпочел иметь в качестве судьи незаинтересованную сторону.

— Может, Иденхем? — усмехаясь, предложил Айвстон.

— Что думаешь о мистере Грее? — помолчав, спросил Кранли.

— Ты имеешь в виду брата леди Далби?

— Нет, вряд ли его заинтересует участие в нашем пари. Я имел в виду мистера Джорджа Грея.

Они одновременно обернулись, чтобы посмотреть на индейца, племянника Софии и старшего из трех братьев. По странной случайности он тоже посмотрел на них. Этого оказалось достаточно, чтобы остановить свой выбор на нем.

— Решено, — сказал Айвстон. — Три дня, включая сегодня, и мистер Грей в качестве третьей стороны. Кто введет его в курс дела, ты или я?

— Я. Твоя забота — мисс Прествик. И лучше не откладывать в долгий ящик, иначе она взвалит бедного Иденхема на плечо и утащит из гостиной, — с иронической усмешкой сказал Кранли.

— Я думал, это твоя прерогатива, — с издевкой заметил Айвстон, ибо с недавних пор всем и каждому было известно, что Кранли еще до заключения брака унес свою жену, взвалив ее на плечо. И только посмотрите, как хорошо все кончается, когда люди действительно хотят жениться, вот так-то.

— Мисс Прествик не сводит с вас глаз. Такое впечатление, что она ждет немедленного предложения руки и сердца, — сказал Тэннингтон.

Иденхем взглянул на Тэннингтона; на его губах появилось некое подобие улыбки, но лишь подобие.

— Большинство женщин так смотрят. Раньше я думал, что они прямо с рождения хотят замуж. До того момента, пока на свет не появилась моя дочь. Теперь я точно знаю и могу с полной ответственностью заявить, что это желание появляется у женщин, когда они достигают определенного возраста, — сказал Иденхем и поставил чашку на ближайший от него столик. — Только вот в каком именно возрасте, не могу сказать.

— Можно высказать мнение? — вмешалась София. — Это зависит от женщины. Некоторым из них так и не удается дорасти до нужного возраста.

— Никогда? — удивился Тэннингтон. — Значит, мне еще предстоит встретить такую женщину.

— Одна из них перед вами, — с некоторой прохладцей в голосе сказала София.

— Но вы были замужем, — сказал Тэннингтон.

— Но я вела себя в замужестве не совсем правильно, лорд Тэннингтон, а именно это мы и обсуждаем сейчас.

— А сейчас вы ведете себя правильно, леди Далби? — спросил Руан.

— Я веду себя, как женщина, удовлетворенная во всех отношениях, — ответила она, — это давно вошло в привычку.

— Восхитительная привычка, — тихо сказал Руан и встал между ней и Тэннингтоном, Иденхем остался рядом с Софией. У Руана не осталось опасений относительно Иденхема, ибо было совершенно очевидно, что они с Софией всего лишь друзья. А вот Тэннингтон представлял собой угрозу, являясь хищником, который способен украсть расположение Софии и который не сможет устоять перед ее чарами, если она вдруг захочет соблазнить его. Но, к счастью, для Софии Тэннингтон был совершенно бесполезен, правда, он об этом не догадывался.

Как бы там ни было, Тэннингтон обладал решимостью, которая подчас граничила с беспощадностью. Он хотел Софию, это было ясно и совершенно естественно для него. Но он не мог ее заполучить. И если София еще не сделала свой выбор, хотя вряд ли это возможно, то Руан его уже сделал. Лорд Руан обхаживал Софию вот уже почти месяц, но пока безрезультатно. И он не собирался сдавать свои позиции Тэннингтону, как бы ничтожно мала не была возможность такого поворота событий.

— Зато Далби повел себя обдуманно и решительно, когда женился, насколько я помню, — сказал Иденхем. — Он сделал все возможное, чтобы заполучить именно вас.

София повернулась таким образом, что Тэннингтон остался чуть позади и не мог видеть ее глаз. Она улыбнулась Иденхему с искренней теплотой, на которую способны только давние друзья. Руан почувствовал некоторое облегчение. Когда объектом ваших устремлений является София, расслабляться нельзя ни на секунду.

— Он постоянно говорил о своей любви, — сказала София.

— Однако это странно, — мягко сказал Тэннингтон. — Я слышал, что он получил вас еще до свадьбы, и не раз.

Но у Иденхема не было шанса защитить подругу, как и у Руана, который успел только открыть рот, намереваясь вызвать наглеца на дуэль.

— Мой дорогой, — спокойно заговорила София; ни один мускул не дрогнул на ее лице, лишь в темных глазах затаился опасный злобный огонек, — существует большая разница между тем мизерным наслаждением, которое женщина иногда позволяет получить мужчине после унизительных просьб, и безраздельной властью над любимой, когда она согласится принадлежать ему на веки вечные. Но к сожалению, у вас не было шанса это узнать. И никогда не будет. Рада, что вы заглянули и расплатились за проигрыш. Я уважаю мужчин, которые умеют проигрывать достойно.