подозревал, что это так легко. Я начал думать о возможности написания пьесы — я еще не представляю ее. Она пока очень смутно вырисовывается Будучи хорошим актером и первоклассным продюсером, я бы сделал всю вещь как произведение "Фритц". Уже сейчас определенное небольшое количество людей теснится вокруг этой книги, смеясь над моим желанием, презирая меня за это бесконтрольное описание, шокированные моим языком, удивляясь моему мужеству, смущенные многочисленными противоречивыми особенностями, доведенные до отчаяния тем, что не могут наклеить на него ярлыки. Я чувствую потребность пойти на диалог, но…

Окно широко открыто. Слышно легкое угрожающее бормотание прибоя. Мягко дующий ветер поднимает бумаги над столом, все же слишком слабый, чтобы заставить их лететь. Как моя мягкая борода, когда она гладит женское лицо и шею, заставляя трепетать от молчаливого наслаждения, заставляя соски подниматься в гордой эрекции и терпеливом ожидании легких укусов. Мои руки сильны и теплы. Руки грязных стариков — холодные и липкие. У меня есть привязанность и любовь — слишком много этого. И если я успокаиваю девушку в горе или печали, рыдания затихают, она прижимается ближе, поглаживания становятся все ритмичнее и скользят все выше по бедру и груди…, где кончается горе, и аромат духов заставляет ваши ноздри вдыхать его, а не капать слезами.

Эти встречи и открытия сродни температуре Биг Сура. Конечно, у нас нет ни чрезмерного холода, ни чрезмерной жары. Но между тем нет и однообразия тропического острова. Холод — холодный и вызывает дрожь. Дождь — мокрый и приносит слякоть. Солнце нагревает крыши в полдень до духоты. У меня нет крайностей в отношениях. Я не убиваю и не предаю единственный брак. У меня плавающие связи от слишком частых поцелуев до длительного состояния верности.

Первый поцелуй — тест Роршаха.

Вы касаетесь незнакомых губ и рта.

Вы находите молчаливое "Мне все равно"

Или жадность, которая засасывает вас.

Равнодушие, которое тестирует вас.

Легкий поцелуй, которым отделываются от вас.

Легкое предостережение: не обнимай.

Хрустящие тиски, перехватывающие дыхание.

Легкое полизывание в предвкушении секса,

Рот, воняющий как желудочное дерьмо.

Бесстрастность, подобная фригидности,

Напряженность, подобная руке борца.

Мыльная резиновая дряблость.

Нечто, означающее наполненность:

Ожидание, сдержание обещаний о совершенной нежности.

Отмени внешний мир в замирающем уединении.

Каждый поцелуй, скажу я, необычен,

если вы вскроете утонченность

С полным живым участием.

Ангелы называют это "Небесной радостью",

Дьяволы — "Адской пыткой",

Человек называет это "Любовью".

Изален начинается с гостиницы с особым тяготением к горячим источникам. Когда я приехал в Изален, он являлся еще общественной гостиницей и целым рядом семинаров, баром, рестораном, открытыми для публики. Хозяевами гостиницы были Майк Мурфи и Пик Прайс. В настоящее время мы являемся обширным частным институтом с двумя директорами — Майком Мурфи и Пиком Прайсом. Проезжающие через город жулики и нищие торговцы наркотиками либо успокаиваются, либо вышвыриваются вон. Около года назад достать здесь ЛСД или марихуану было легко и естественно, пока Майк не занял свое место. Сейчас мы гордимся тем, что при лечении людей не используем наркотиков. Мы говорим, что созидаем постоянное спокойствие, постоянную радость, постоянную сенсорную осознанность.

Какого черта мы добиваемся? Безусловно, вначале возникла некоторая напряженность в стремлении к освобождению и спасению. Казалось, духу этого места соответствует мистическое, эзотерическое, потустороннее, экстрасенсорное восприятие. Медитация йоги для достижения более высокого уровня существования, по-видимому, более соотносится с городским банальным существованием. Душа, отброшенная за ненадобностью, как бы совершает второе, коммерческое вхождение.

В том-то и заключалась вся прелесть, что вы делаете искреннюю попытку добраться до невербального уровня существования, но не осознаете, что медитация, как и анализ, является ловушкой. Подобно психоанализу, она создает дисбаланс, хотя и на другом конце шкалы. Эти два баланса можно сравнить с процессом дефекации. Запор и понос являются противоположными видами выделения, причем оба сталкиваются с оптимальным функционированием: + против — . В психиатрии мы имеем противоположности — кататонический ступор (- возбуждение) и шизофрения (+ возбуждение). Медитация — это не дерьмо и не подъем с горшка, и представляется мне развитием в сторону кататонии, в то время как психоаналитическая техника полета идей способствует формированию шизофренического мышления.

Я испытал и тихое сидение в Дзендо, и многословную продукцию на кушетке. Сейчас и то и другое покоится под соответствующим надгробием в моем помойном ведре.

Терпеть не могу, когда признают и используют слово "нормальный" по отношению к творческой индифферентности. Оно слишком часто употребляется по отношению к чему-то среднему, а не к точке оптимального функционирования.

Терпеть не могу, когда признают и используют слово "совершенный" для точки творческой индифферентности. Это пахнет достижением и восхвалением.

Мне нравится пользоваться и признавать слово "центр". Оно — "десятка" мишени, цель. Такая цель, в которую стрела без промаха попадает каждый раз.

Мне нравятся все неосуществленные встречи мишени и стрелы, проходящие мимо "десятки" то влево, то вправо, то выше, то ниже. Мне нравятся все попытки, оканчивающиеся неудачей тысячью способами. Там только одна цель и тысяча добрых намерений.

Друг, не будь перфекционистом. Перфекционизм есть проклятие и напряжение. Ибо вы дрожите и попадаете мимо цели. Вы были бы точны, если бы позволили себе это. Друг, не бойся ошибок. Ошибки — не грехи. Ошибки — это способы создания чего-то нового, отличного, возможно, творчески нового.

Друг, не огорчайся из-за своих ошибок. Гордись ими. Ты имел мужество отжать нечто от себя.

На создание центра уходят годы. Но чтобы понять и находиться в сейчас требуется еще много лет.

До этого остерегайся обеих крайностей. Как перфекционизма, так и немедленного исполнения, немедленной радости, немедленного сенсорного осознания.

До этого берегись любых помощников, помощники — это сообщники, обещающие нечто для ничто. Они обкрадывают Вас, поддерживая вашу зависимость и неразвитость. Приятно исполнять роль священника и наслаждаться помпезностью стиля Ницше.

Каким же образом стрела, направленная задолго до того, как я узнал о существовании Изалена, попала в эту мишень?

В 1960 году или около этого, я практиковал в Лос-Анджелесе. Я все еще страдал от неприятности, причиненной двумя операциями в Майами, которыми я отрывал себя от Марты и слишком часто принимал ЛСД. Во время ЛСД-путешествий не происходило ничего действительно стоящего. Несмотря на поддержку Джима Симкина, я не мог заниматься профессиональной деятельностью и избавиться от ощущения, что я приговорен к жизни. Я был сыт по горло всем психиатрическим мошенничеством. Я не знал,