– Застряла в песке, – сообщил пилот, – во всяком случае, такона выглядит.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – пролетите еще пару миль ксеверу, затем возвращайтесь на аэродром. Оставайтесь у самолета. Если надо,заполните баки горючим. И будьте готовы к взлету в ту минуту, как мы появимся.– Он повернулся к Краудеру: – Мы сумеем отыскать эту дорогу?

Дункан кивнул.

– Она находится неподалеку от участка, которым владеет вашзнакомый? – спросил Мейсон.

– Как раз на нем, – уточнил Краудер.

– Я хотел бы взглянуть на него поближе, – попросил Мейсон.

– Я отвезу вас туда.

– На это уйдет много времени, – заметил пилот, делая круг надаэродромом и заходя на посадку.

Ловко подрулив к ожидавшей их на земле машине, самолетостановился.

Пассажиры вылезли из самолета и направились к машине. Когдаони отошли на порядочное расстояние, Мейсон сказал Краудеру:

– За руль сядете вы, поскольку хорошо знакомы с этимиместами. Кстати, та дорога вам известна?

– Приходилось ездить, – ответил Краудер. – Частично онапокрыта твердым гравием, но встречаются участки, засыпанные песком.

– Что за твердый гравий? – заинтересовался адвокат.

– Здесь часто дуют ветры, временами очень сильные. За тысячилет они сдули все до последней песчинки с поверхности почвы. Осталась толькоплотно утрамбованная основа из песчаника с гравием. Когда ветры одногонаправления стихают, ветры другого начинают наносить песок на расчистившиесяместа. По этой причине в наших краях много контрастов. Плодородная илистаяпочва соседствует с песчаными грядами, а рядом огромные участки твердого гравияс небольшими скальными обнажениями, отполированные ветром и песком.

– На такой почве трудно обнаружить следы машины? – спросилМейсон.

– Если они совершенно свежие, то…

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Нам надо попасть туда как можноскорее, время дорого.

Краудер кивнул, прибавляя скорость.

– Я не уверен в этичности ваших действий, – сказал он черезнекоторое время, – но тут уж я умываю руки.

– Что вы имеете в виду под словом «этичность»?

– Как я понимаю, – сказал Краудер, – мы едем разыскиватьвещественные доказательства?

– Доказательства чего? – спросил Мейсон.

– Откуда мне знать, – ответил Дункан.

– Я тоже не могу знать этого, – усмехнулся Мейсон. – Мыпросто проверяем факты.

– Но позднее эти факты могут превратиться в улики! –воскликнул Краудер. – Как тогда будут выглядеть наши действия?

– Я сам об этом все время думаю, – заметил Мейсон. – Еслинайденные нами факты окажутся уликами, доказывающими, что наша клиентканаходилась в эмоционально неуравновешенном состоянии, мы попытаемся отложитьобнаружение этих фактов на более поздний срок.

– Ну, а если они окажутся благоприятны для нас?

– Если мы будем знать, что они относятся к делу, – улыбнулсяМейсон, – и подтверждают рассказ миссис Элмор, тогда мы сами обратим на нихвнимание полиции.

– Вы полагаете, что они могут оказаться таковыми?

– Боюсь, они окажутся чрезвычайно важными, нонеблагоприятными для нашей клиентки. И тут опять возникает вопроспрофессиональной этики… Адвокат обязан защищать своего клиента. Это первое иосновное правило юриспруденции. Люди, формулировавшие ее каноны, считали самособой разумеющимся, что адвокат будет защищать клиента, поэтому они закрепилиправила его профессионального поведения, чтобы адвокат не заходил слишкомдалеко. И все же закон первый гласит, что адвокат должен быть лояльным кклиенту и отстаивать его интересы. Наша клиентка находится в истерике. Онарассказала мне историю, которую я не могу повторить властям, потому что вкакой-то мере то, что было ею сказано, является профессиональной тайной. Ноесли я не могу передать ее историю словесно, я не могу сделать это и своимипоступками…

– Что вы имеете в виду?

– Если властям станет известно, что мы сели в машину ипоехали сюда, – сказал Мейсон, – они предположат, естественно, что для этогоимелась какая-то причина и что наша клиентка рассказала нам нечто такое, чтопринудило нас предпринять такие действия.

– Ясно, – кивнул Краудер.

– Поэтому я не видел необходимости ставить власти визвестность о наших поисках машины.

– Я начинаю соображать, что к чему, – улыбнулся Краудер. –Например, причину вашего интереса к приобретению участка в этих краях иравнодушия к увиденной внизу машине…

– Я думаю, что нашему пилоту можно полностью доверять, –заметил Мейсон. – Но зачем рисковать лишний раз?

– Поэтому вам так не терпится поскорее отправить его назад вЛос-Анджелес? – спросил Краудер.

– Если его не будет в этих местах и он ничего не услышит обубийстве, – усмехнулся Мейсон, – он не будет болтать.

– Ясно, – ответил Краудер.

Они молча ехали вперед, пока автомобиль не свернул налево.

– Это та дорога? – спросил Мейсон.

Краудер кивнул.

– Поедем помедленней, надо найти следы.

– Движение здесь не слишком интенсивное, – сообщил Краудер.– Эта дорога огибает некоторые из блуждающих песчаных холмов, о которых я вамрассказывал. По какой-то неизвестной мне причине здесь происходят частыезавихрения. И когда ветер, несущий песок, теряет скорость, он теряет и своюношу, отчего образуются кочующие холмы.

– А вот и ваш твердый гравий! – воскликнул Мейсон. – Можноподумать, что грунт покрыт бетоном.

– Чем не естественный бетон? – улыбнулся Краудер. – Видите –всюду гладкие плоские камни. Как они блестят на солнце, а?

Машина мчалась вдоль дороги, но потом забуксовала, попав научасток, засыпанный песком. Миновав его, автомобиль снова набрал скорость нагальке, отражавшей солнечные лучи.

– Впереди машина, – предупредил Краудер. – Массачусетскийномер.

– Думаю, нам следует остановиться здесь, – решил Мейсон. –Хотя нет, подождите… Поезжайте так далеко, как только сумеете проехать, чтобыне застрять.

– Я сумею проехать очень даже далеко, – засмеялся Краудер. –Я вырос в этих краях и знаю, как надо действовать. Если начнешь сражаться спеском, то обязательно застрянешь. Тут нужно снизить скорость и стараться нерыхлить песок. Но если и это не поможет, тогда выпускают немного воздуха изкамер.