— В чем дело? — спросил он озадаченно.

— Послушай, а почему ты так настойчиво взялся помогать мне? — спросила Софи.

«Нашел бы себе другую артистичную дурочку и горя не знал бы» — так и подмывало ее добавить, но она смолчала.

— Потому что мне больно видеть твои страдания, почему же еще? — ответил Филип, не понимая ее агрессивности и растерянно качая головой. — А еще потому, что я покорен твоим дарованием, твоей естественностью, умением войти в нужную роль. И не хочу, чтобы незначительные неудачи, временные трудности подкосили тебя, лишили желания двигаться вперед. А почему ты спрашиваешь об этом?

— Гм… — Софи почувствовала себя виноватой. Злой и несправедливой.

Да как я могла усомниться в его порядочности? — думала она, густо краснея. Как посмела заподозрить в грязных помыслах? Просто я бешусь… Бешусь оттого, что он ограничился лишь объятиями и поцелуем… Хорошо, что уже наступили сумерки, а фонари еще не зажглись и он не видит, как пылают мои щеки.

— Ты не ответила, — напомнил Филип странно приглушенным голосом.

— Что? — спросила Софи, хотя прекрасно расслышала его слова.

— Почему ты задала мне этот вопрос — повторил Филип. — Неужели не веришь, что я искренне хочу тебе помочь? Неужели сомневаешься в чистоте моих намерений? Или…

— Нет, — торопливо перебила его Софи. — Нет, нет и еще раз нет. Просто мне вдруг стало обидно…

Она машинально подняла руку и коснулась пальцами своих губ, на которых еще хранился неосязаемый след их головокружительного поцелуя. Лучшего из всех, какие она когда-либо знала.

Филип тут же обо всем догадался. И тихо рассмеялся, опять прижимая ее к себе.

— Милая ты моя!.. Малышка!

— Я не малышка, — смущенно проворчала Софи, пряча лицо на его груди.

— А для меня малышка, — поддразнил ее Филип. — Взрослая, красивая, забавная…

— Только и всего? — спросила Софи, не поднимая головы.

Он опять засмеялся.

— Нет конечно… Еще и до умопомрачения желанная женщина.

Филип помолчал и добавил тише и более серьезным тоном:

— Только я не хочу, чтобы все произошло у нас так скоро, так неприглядно, понимаешь? На первом же свидании, в машине…

— Мы рядом с моим домом, — прошептала Софи, стыдясь, что почти предлагает ему себя, и в то же время чувствуя, что готова абсолютно на все.

Филип прижался лицом к ее стянутым на затылке в хвост волосам, с шумом втянул в себя их аромат и на мгновение замер.

— Если бы ты только знала, как я счастлив слышать от тебя эти слова, — пробормотал он. — Если бы только догадывалась, как много для меня значишь… Но давай не будем спешить. Я хочу заслужить это право… Хочу, чтобы ты никогда ни о чем не пожалела, детка…

Детка, мысленно повторила Софи, не понимая, за что ей посылается подобная благодать. Как мило. Как нежно… Я люблю его. Люблю, как, наверное, нельзя любить…

Медленно, словно боясь спугнуть свое счастье, она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Тогда до завтра?

Филип улыбнулся. Софи нестерпимо захотелось расцеловать каждую образовавшуюся вокруг его рта и глаз морщинку, его растянувшиеся губы, чуть изогнувшуюся бровь. Но на подобную смелость она не отважилась.

— До завтра, малышка. Я заеду в восемь. Будь готова к пробежке физически и морально.

— Буду, — ответила Софи, улыбаясь в ответ.

Софи очень старалась. Каждое утро бегала с Филипом по парку, причем относилась к этому занятию не как к возможности пофлиртовать, покрасоваться перед предметом обожания в обтягивающих спортивных брюках и не как к развлечению. А со всей серьезностью.

На следующий день после проведенного с ним выходного она сходила к врачу. Тот осмотрел ее, задал кучу вопросов и объявил, что беспокоиться нет причин.

Во время подготовки к Неделе моды в Милане Софи выкладывалась на все сто. Перед сном в обязательном порядке дышала свежим воздухом и принимала расслабляющую ванну. Даже на учебу не тратила теперь столько времени, как прежде, решив, что досдаст экзамены после возвращения из Италии.

Делая пробные снимки, Томас опять многословно ею восторгался. Айрин, сияя, повторяла по несколько раз на дню: мол, я же говорила, что все будет в порядке, подружка.

Больше всех радовался сам Вассон. Он вновь видел свою прежнюю Софи — одаренную, пластичную, умеющую демонстрировать его одежду именно так, как ему того хотелось.

В первые дни он боялся верить своим глазам, подсознательно ждал повторения ее вялости. Даже начал в качестве подстраховки готовить к показу в Милане другую модель из «Элит премьер», Адриану, примерно такого же, как Софи, роста и телосложения.

Но со временем убедившись, что ее состояние стабильно, что работает она едва ли не лучше, чем раньше, решил не тратить на Адриану много времени…

Их отношения благодаря совместным пробежкам по утрам и все возрастающему взаимопониманию становились все ближе и теплее. Перед сном Филип опять предавался мечтам и засыпал каждый раз с мыслью, что будет бороться за свою любовь, что бы ни случилось…

— Предлагаю завтра опять устроить выходной, детка, — сказал он как-то раз, отвозя Софи после утренней пробежки домой. — До поездки осталось три дня. Надо как следует расслабиться и начинать настраиваться на рабочий лад.

— Выходной? Завтра? Вот здорово! — Софи радостно хлопнула в ладоши. — Куда поедем? Опять на конюшни. За все это время мы больше ни разу там не были!

— Можно и на конюшни, — ответил Филип. — Или куда-нибудь в другое место. Надо подумать.

— Не хочу в другое… — с детской капризностью протянула Софи. Она настолько привыкла, что в свободное от работы время Вассон относится к ней, как к ребенку, называет малышкой и деткой, что невольно стала подыгрывать ему. — Я соскучилась по лошадям. Теперь они иногда даже снятся мне по ночам, представляешь? Я должна опять с ними встретиться. Поехали на конюшни, ладно?

Филип любил, когда Софи дурачилась. Он прекрасно знал, что это не всерьез, что она ведет себя так лишь с ним, только в отсутствие посторонних. Это доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

— На конюшни так на конюшни. Я сам обожаю ездить верхом и просто общаться с лошадьми. А после куда направимся?

Софи пожала плечами.

— Это уж ты, пожалуйста, сам придумай. Твое воображение работает безотказно.

Филип засмеялся.

На следующий день, вдоволь накатавшись на лошадях, они направились в Вулвидж полетать на воздушном шаре. Часам к пяти Софи чувствовала себя настолько уставшей и переполненной впечатлениями, что ехать ужинать в ресторан наотрез отказалась.