В отличие от мамы всю свою жизнь посвятившей игре на фортепиано, Инна с раннего детства увлекалась танцами. И больше чем за десять лет, проведенных в различных танцевальных кружках и группах, научилась, конечно же, гораздо большему, чем просто ритмично двигаться под музыку. Сейчас девушка действительно танцевала, восхищая всех вокруг и заражая своим мастерством.

Светка с Наташкой и несколько других девчат увлеченно принялись копировать Иннины движения. А потом, уже весьма большой компанией, они принялись лихо отплясывать «ирландский танец» — четко отбивали ногами ритм под энергичную музыку, в то время как руки оставались практически неподвижными. Выбивая дробь изящным каблучками кожаных сапожек, Инна легко кружилась, иногда встряхивая головой, чтобы откинуть с лица пару-другую непослушных прядок, а те, кто не танцевал, завороженно наблюдали за ней. Даже из бильярдного зала, привлеченные разговорами, пришли мужики, которые в другое время никогда в танцевальном зале и не появились бы. Морозов, например. Или Топилов. Они встали вдоль стеночки, составив компанию замершему там же Вадиму.

Когда зазвучала медленная мелодия, Зорину, чтобы составить ей пару, едва удалось пробиться к Инне, хотя он и до этого танцевал все время рядом с ней. Точнее, старался попадать в такт музыке, в то время как глаза его были заняты исключительно Инной.

— И как у тебя только совести хватало такой талант хоронить! — делано возмутился Валера. — Вкатать бы тебе за это пятнадцать суток!

— Эй, полегче! — одернула его Инна. — А то смотри, у меня мази Вишневского много еще в запасе!

— А я постараюсь, чтобы у меня больше не возникало нужды в перевязках.

— Ничего, тебя я и так намажу, без перевязки, по блату.

— Ну и ладно. Если дашь слово, что будешь приходить сюда каждую неделю, согласен даже на то, чтобы ты меня конфетами перестала кормить, пока я за рулем.

Инна насмешливо взглянула на парня.

— Нет, не получится, это уже будет перебор. Конфетами я беру взятки с населения, так что мне нужно куда-то сбывать этот незаконно нажитый товар.

— Значит, ты меня, примерного участкового, вовлекла, оказывается, в преступную деятельность? — снова возмутился Валера.

— Ага, — кивнула Инна, — вовлекла. И ничего не попишешь… участковый.

Продолжая перепираться таким образом, они кружились на месте до тех пор, пока медленную мелодию опять не сменила быстрая. Тут, оттесняя Зорина прочь, к Инне снова подскочили девчата. Но та, пообещав скоро вернуться, выскользнула за пределы танцпола. К Вадиму, все так же неподвижно стоящему у стены.

— Ты тут не скучаешь? — спросила, подходя к нему.

Он улыбнулся ей в ответ:

— Нет, Иннуль. Разве можно скучать, глядя на тебя?

— И стоя при этом на месте? Конечно, можно, — кивнула Инна. Потом взяла его за руку и легонько потянула: — Пойдем, потанцуем. Что ты все время в стороне, как чужой?

— Иннуль… — Он покачал головой, не сдвигаясь с места. — С моей спиной такие развлечения мне заказаны. Но, поверь, я нисколько не жалею о том, что сегодня сюда пришел, потому что мне доставляет огромное удовольствие смотреть, как танцуешь ты.

— Правда? — спросила Инна, заглядывая ему в глаза.

— Честное пионерское, — кивнул Ларичев. — Иди, тебя там уже ждут.

— Ну, хорошо, пойду.

Девушка отступила на шаг назад, прежде чем повернуться к Вадиму спиной. А когда отвернулась, увидела, что ее и в самом деле ждут: и Валерка, и девчата стоят, не танцуют, а только смотрят в их с Вадимом сторону. Но, вполне возможно, дело было не только в одном ожидании, потому что, когда она подошла, Светка вдруг тихонько спросила:

— Так и не пошел?

— Не пошел, — признала очевидный факт Инна.

— А чего вы ожидали? — спросила услышавшая их разговор Наташка. — То, что этот дикий волк вообще сегодня здесь появился, само по себе уже диво. Куда было требовать большего!

— Он не волк… — тихо возразила Инна, но ее не услышали.

— Да ну его вовсе! — Светка тряхнула кудрями, подхватывая Наташку и Инну за руки. — Давайте танцевать!

И они снова танцевали, весело, задорно. До тех пор пока двери зала не распахнулись во всю ширь, хлопнув створками по стенам, и на пороге не возник Степан. Толком не одетый, несмотря на зимнюю пору, и какой-то весь растрепанный, а главное — с совершенно безумным взглядом.

— Инна! — крикнул он, разглядев фельдшера среди присутствующих. — Родная! Голубушка! Выручай!

— Что случилось, Степ? — Успев сообразить, что богатый событиями вечер только танцами для нее не закончится, Инна уже продвигалась ему навстречу.

— Верка моя… — выдохнул он.

— Что с ней? — встревожилась Инна.

— Началось… — так же выдохнул Степан.

— И только-то? — улыбнулась Инна. — Ну, тогда рано паниковать. Пошли! «Скорую» вызвал?

— Вызвал, — кивнул Степан. — Но когда она еще до нас доберется. А вдруг…

Парень не договорил, но Инна и так все поняла. Местный фельдшер была человеком, на которого будущие родители сейчас возлагали все свои надежды, считая ее, Инну, единственной, кто способен помочь, если вдруг настанет это пресловутое «вдруг». И девушка поспешила на улицу, к «уазику» безотказного участкового.

Прихватив на ФАПе неизменный чемоданчик и приехав к Степану с Верой домой, Инна быстро убедилась в том, что из них двоих больше всего нуждается в помощи как раз Степан. Вера стоически переносила выпавшие на ее долю испытания, а муж то суетился вокруг, то метался по комнате, хватая без нужды всевозможные предметы и большую их часть роняя на пол. Пока Инна осматривала Веру и выслушивала сердцебиение ребенка, Степан успел проделать это раз пять, не меньше. И тут Вера наконец не выдержала:

— Инночка, да выгони ты его отсюда, пожалуйста! Смотреть на него не могу!

— Понял, понял, Верочка, ты только не сердись, — забормотал Степан, пятясь к выходу из комнаты. Но Инна опередила его и, распахнув дверь, позвала:

— Мальчики!

Оставшиеся у Степана дома на тот случай, если потребуется помощь, Вадим с Валерой тут же возникли на пороге.

— Займитесь! — скомандовала Инна, тыча в Степана пальцем. — Убрать его на кухню и напоить валерьянкой!

— Да мы можем и чего покрепче сообразить, — пообещал участковый, увлекая растерянного «папашу» за собой. — Пойдем, Степка!

— Я вам соображу! — отдышавшись, крикнула им вслед Вера. Потом, обращаясь уже к Инне, тихо вздохнула: — Ну, слава богу, убрался. Как будто не понимает, что и без него сейчас тошно.

— Ты сама не заводись. — Инна подошла и села рядом, взяв роженицу за руку. — Думай сейчас о себе и о ребенке, остальное не должно тебя волновать.

— А у меня… у нас там в самом деле все в порядке? — с трепетом спросила Вера, бросив взгляд на свой живот.