— Да, — ответил я. — Мне надо вытащить Ищейку, а потом планировать дальше. Мы найдём новую точку для базы, где вам будет нужно переждать, пока я не вернусь в Восточную провинцию.

Вопросов куча — снабжение, раненые и что делать с этим отрядом. И с Яном тоже. Я бы его забрал на восток, чтобы он пришёл в себя в более лучшем климате, но в самолёте место всего для одного пассажира.

Опасаюсь, что без меня он начнёт вести себя агрессивнее. А с учётом того, что он всё ещё Наблюдатель, за которым пойдут люди, его приказы могут привести к катастрофе.

Останусь здесь, прослежу за ним. Может, ему станет получше.

Зашёл к нему вечером, но поговорить не вышло. Ян спал, лёжа на спине. На груди у него лежала чёрная записная книжка с обгоревшей обложкой, которую он прижимал рукой.

— Господин генерал! — в дом забежал посыльный, замотанный в вязаный шарф до самых глаз. — Разведка доложила, что рядом с нами отряд карателей с флагами Дома Дерайга! Они идут на восток, в сторону гор.

— Надо же, — Ян медленно сел на кровати. — Они сами к нам пришли. Хе, тем лучше. Не придётся гоняться за этими тварями. Убьём их всех.

— Собирай всех командиров, — приказал я посыльному и склонился над картой. — Надо понять, куда они идут.

Уже через десять минут я знал всё. Боевая ригга из армии предателя Дерайга и пять панцирников с флагами заморского Дома Рамари шли в сторону гор, будто не знали о нас. Пройдут к северу.

— Я предполагаю, что их цель здесь, — я показал в выделенный красным карандашом участок. — В этом районе в последний раз на связь выходила Ищейка.

— И они идут, чтобы захватить её?

— Скорее всего. Последняя радиопередача говорила, что у них повреждён главный калибр, и их никто не сопровождает из пехоты или панцирников. Коды стандартные, так что враг мог их слышать. Они смогут захватить Исполин. Этого допустить нельзя.

Я оглядел всех офицеров. Хмурые, уставшие, но всё ещё решительные.

— Выходим. Главная задача — выманить и повредить их Катафракт. После этого разберёмся с панцирниками. Но идём осторожно, вне зоны досягаемости их радара столько, сколько получится.

Офицеры сдвинулись за столом, уступая место Яну. Но его карта не интересовала. Он показал кулаком левой руки, обтянутым в кожаную перчатку, на карту.

И ударил по столешнице с такой силой, что с неё слетел стакан с чаем и разбился.

— Предатели должны сдохнуть, — объявил он, хрипя, будто всё утро ел снег на улице. — Рома, это твоя задача. Передаю войска тебе.

Мне не нравилось эти интонации и хрип. Но хотя бы он не будет мешать приказывать.

Войска собрались быстро, бригада Соколова за последнее время уже адаптировалась к партизанской тактике. А я забрался в кабину Паладина.

Одному мне будет управлять сложно. Ни о каком прицельном огне не может идти и речи.

— Ну что, предок? — я открыл электрокамеру, чтобы осмотреть всё напоследок. Свеча духа ровно светила, стоя на своём месте. — Я признаюсь тебе честно. В такой жопе я был всего раз в жизни. Но ты никому об этом не скажешь.

— Я всё равно услышал, — раздался голос в кабине.

— Тебе не стоило сюда забираться, — сказал я. — Тебе с твоими ранами надо лежать и приходить в себя.

— И тогда что? — Ян с трудом забрался, хватаясь левой рукой, и неприятно усмехнулся. — У меня отрастёт рука и прозреет второй глаз? Я хочу сам увидеть, как предатели жалеет о своём выборе. Но им уже поздно раскаиваться.

Он сел в кресло второго пилота и неловко надел микрофон и наушники. Я посмотрел на него и вздохнул. Вспомнил, когда впервые с ним встретились. Ещё тогда, в порту. Испуганный парень, чудом выживший и видевший смерть друга, но помогавший нам с Марком изо всех сил.

— Эх, Янек-Янек, — я захлопнул дверь электрокамеры и сел в кресло первого пилота. — Выходим. Если успеем, ещё увидимся с Валем.

— Какая разница? — он закрыл глаз.

— Большая. Готовимся к запуску.

Двигатели Паладина в порядке, завелись с первого раза. В кабине почти нет вибрации и не пахнет яйцом. Я осмотрел показатели на пульте, проверил радиостанцию и взялся за полированные деревянные рукоятки рычагов.

— Выступаем! — приказал я по рации.

Массивный Паладин качнулся и сдвинулся с места, внизу щёлкали противовесы. Войска погрузись в мотоповозке и захваченные бронемашины. К тактике «ударил и беги» они подготовлены хорошо, быстро пришли, быстро ушли.

Крылолёт Ермолина перегнали в другое место, на плоскогорье к западу. Я не хотел отправлять его назад на случай, если самому придётся экстренно возвращаться.

Но пока возмездие на восточную провинцию обрушить было некому, войска заняты другим, у них сейчас куча забот на юге. Возможно, ударить заставят армию маршала Дерайга, чтобы он оправдал своё назначение.

И он ударит, рано или поздно. А пока я здесь, нужно сделать всё, чтобы оттянуть этот момент и ослабить силу его армии.

Пока шли, я раздумывал ещё над одной вещью. Я могу объявить, что Ян Варга жив, и это сильно всколыхнёт его сторонников, которые находятся на территории врага.

Но опять-таки, скажу об этом слишком рано, Совет и компания решат покончить с ним одним ударом любой ценой.

Они знают, что жив я и Громова, и что мы находимся на востоке, но насчёт Яна не уверены. Надо подумать, как воспользоваться этим шансом. Эта новость сработает всего раз. Хотя слухи всё равно пойдут рано или поздно.

Янек молчал всю дорогу. Второй пилот из него сегодня отвратительный, он почти не следил за машиной, но я и не заставлял.

Пусть лучше будет рядом со мной, не натворит что-нибудь дурное. Да и мне спокойнее, я же всё равно никому не признавался, но думал, что он мёртв. Он иногда засыпал, а иногда листал свою книжку, хотя одной рукой это было неудобно.

Время шло. Небо светлело, солнце в этих краях появится сегодня или завтра. На радаре возникла точка вражеского Катафракта.

Через минуту ещё одна, намного сильнее. Жаль, что нет того улучшенного радара, потому что этот сразу начал сбоить.

— Эй! Кто-нибудь нас слышит? — раздался хриплый крик в рации на канале, которым раньше пользовалась армия Огрании.

Все коды уже попали к