– Надо пользоваться положением, раз уж мы тут, – объяснил мужчина.

– Почему бы и нет, – согласилась Донна.

– Итак, вы – подруга Доктора?

– Простите, – сказала Донна, – но я даже не знаю вашего имени.

– Прошу прощения, – рассмеялся пленник. – Приятно познакомиться. Меня зовут Себастьян.

Бетонная плита сдвинулась. Сержант патруля заметил это самым краем глаза и взмахом руки приказал отряду спрятаться в укрытие.

Разумеется, они были не в настоящем Бериаграде, и ни сержант, ни его отряд не были настоящими солдатами. Они лишь считали себя таковыми. Правда, бетонная плита сдвинулась на самом деле.

Сержант Лаки услышал взрыв десять минут назад. Поначалу он решил, что это еще один сбитый самолет. Когда служишь в Бериаграде столько, сколько – как он думал согласно заложенной программе – служил он, учишься различать, что и как взорвалось. А еще видеть разницу между развалинами, из-под которых можно вытащить остатки амуниции и продовольственных запасов, и развалинами, где тебя пристрелят, как только ты подойдешь достаточно близко.

На дне кратера чернела дыра, которая не была похожа ни на одну из дыр, когда-либо виденных сержантом Лаки. Дыра была большой, идеально квадратной, и из нее валил дым.

Лаки свистнул, и его изрядно поредевший отряд, теперь состоявший из двух мужчин и двух женщин, осторожно принялся спускаться вниз. Вновь начавшийся снегопад мгновенно заметал их следы.

Плита снова сдвинулась.

Лаки рассудил, что там кто-то прячется. Может быть, даже враг. Одним из приятных бонусов военной службы была возможность найти беспомощного солдата с Запада и как следует с ним позабавиться. Так сказать, немного снять напряжение.

Плита вновь шевельнулась. Лаки жестом приказал одному из солдат взглянуть поближе. Если это ловушка – Западу хитрости не занимать, – сержант не собирался проверять это на себе.

Выбранная сержантом женщина подчинилась – хоть и с объяснимой неохотой. Она подошла поближе и боязливо ткнула штыком в бетонную плиту, после чего тут же отступила.

– Еще раз, – приказал Лаки.

Женщина сглотнула и повторила весь процесс.

Обломки разлетелись в разные стороны. Грязная белая рука схватила винтовку рядовой, и та машинально отступила назад, потянув оружие на себя. Из-под завала появилась еще одна грязная рука, сжимавшая пистолет. Раздался звук выстрела, и женщина свалилась на землю. По заснеженному кратеру прокатилось эхо.

Отряд Лаки немедленно припал на одно колено, прицеливаясь.

Из-под обломков выбрался мужчина. Его лицо было бледным, изможденным, но совершенно бесстрастным. Он смахивал на призрака.

Мужчина навел на сержанта дымящийся пистолет, и Лаки взглянул прямо в темные невыразительные глаза.

– Давай, – сказал призрак. – Стреляй.

Лаки задохнулся от ужаса, когда понял, что его отряд держит на прицеле старшего офицера Восточной Марки по политическим вопросам.

– Где Доктор? – спросил комиссар Веймарк.

– К-кто?

Веймарк убрал пистолет в кобуру, отряхнулся от пыли и присмотрелся к заваленному кратеру.

– Это выход. – Веймарк замолчал, раздумывая. – Доктору позволили сбежать. Себастьян сжульничал. Что ж, очень хорошо. Сержант, собирай свой отряд. Мы отправляемся в погоню.

Лаки был удивлен, но приказ выполнил неукоснительно.

– Итак, ты утверждаешь, – начал Дворецкий Фредди, – что позволить себя убить – это часть плана Доктора.

– Ловушки Доктора, – подтвердил Доктор. – О чем и речь.

Дворецкий Фредди не придумал ничего лучше, чем привести Доктора в зал заседаний и усадить за тот самый стол из махагони. ТАРДИС пряталась в тени – казалось, ее поставили здесь специально, чтобы поиздеваться над Повелителем Времени.

Робот выглядел ужасно обеспокоенным, и Доктор чувствовал, что его долг – как можно сильнее усугубить это чувство. Он налил в одну из бесценных чашек Себастьяна чай, добавил молока и принялся энергично размешивать ложечкой. Комнату заполнил надоедливый металлический звон.

Усы Дворецкого Фредди задрожали.

– Я не понимаю.

– Конечно, не понимаешь! В этом весь смысл.

– И ты говоришь, что лорд Себастьян знает об этой ловушке Доктора?

Доктор адресовал Дворецкому строгий взгляд.

– Господи! Он сам мне об этом рассказал! Как ты думаешь, почему он разрешил мне открыть вход на монорельсовую станцию?

Дворецкому Фредди очень хотелось его убить.

– Постой, – пробормотал он, тщетно пытаясь найти нестыковки в истории. – Это… Это…

– Слушай, робот. Как только Доктора убьют, ловушка захлопнется, и мы все окажемся по уши в проблемах. Все: я, ты и особенно Себастьян. Как думаешь, почему он каждый раз позволяет так просто себя поймать? Дать себя убить – вот чего добивается Доктор. Видишь, все логично.

– Нет, не вижу.

– Это лежит за пределами понимания твоего маленького электронного мозга, – посочувствовал Доктор. – Знаешь, сугубо человеческие штуки. Но ты можешь спросить Себастьяна, когда он вернется.

Дворецкий Фредди кивнул.

– Спрошу, можешь не сомневаться.

– Куда он, кстати, отправился? – спросил Доктор и сделал глоток чая. – Просто праздное любопытство.

– Я не знаю. Но даже если бы знал, тебе бы не сказал.

Доктор поставил чашку обратно на поднос и резко встал.

– Ну что ж, не будем тратить время понапрасну, – бодро сказал он. – Уверен, тебя ждет масса разных робо-дворецких обязанностей. А меня – зловещая ловушка Доктора, так что…

– Подожди, – сказал Дворецкий Фредди. Доктор замер.

– Что еще?

Робот поднялся на ноги. Его темные глаза сверкали, и он с явным напряжением что-то обдумывал.

«Нет, – с сожалением подумал Доктор. – Он не так глуп, как кажется».

– Если Доктора убьют, он будет мертв, – медленно сказал Дворецкий. – Какая тут может быть ловушка?

Доктор снова улыбнулся.

– Мой дорогой друг. С моей стороны было нечестно называть тебя глупым. Ты робот, это не твоя вина.

– Объяснись сейчас же! Почему Доктор хочет умереть?

– А ты еще не понял? Потому что это не Доктор.

Разговор за чашкой чая помог скоротать день. Себастьян был само очарование, а его история – поистине трагической.

– Я создал этот мир, – рассказывал он. – Придал ему образ, если хотите. Планета 1. Мой дом.

Донна улыбнулась.

– Я знала, что это не Бракнелл! Тогда как вы оказались здесь вместе со мной? И откуда знаете Доктора?