— Это что, вот так сразу — с корабля на бал? — усмехнулся Ник.

— Куда? — не понял глава «дрока».

Землянин добродушно махнул рукой:

— Проехали… — и, наткнувшись на новый недоуменный взгляд капитана, хмыкнул и наконец-то соизволил пояснить. — Это просто идиоматические выражения такие у меня на родине.

— А-а, — понимающе протянул капитан и тут же поинтересовался. — А у тебя что, дела какие-то недоделанные еще остались? Вид на жительство не успел получить?

— Да нет, с этим все в порядке. Просто ты меня прямо у флаера встретил — я ни душ не успел принять, ни сумку с вещами собрать. Что за срочность-то? Насколько я помню, бой у нас через двое суток. А даже если мы полетим «челноком» через орбитальные лифты, то до места нам всего часов пять лета.

— Мы полетим «прыгуном», так что лету нам всего час с небольшим. Но ты забываешь, что нам в другое полушарие. Нужно время на адаптацию организма к полусуточному сдвигу. Так что, чем раньше мы окажемся на месте, тем лучше сумеем адаптироваться. А то еще начнешь зевать «в кругу». Так что давай, хватай сумку и бегом. Ближайший «прыгун» через сорок минут.

* * *

До Таннибола, где должен был состояться завершающий этап чемпионата региона, они добрались, когда там только разгоралось утро. Заселившись в номер гостиницы, расположенный неподалеку от большой спортивной арены, на которой и должны были вскоре начаться бои, Ник быстро принял душ, а затем спустился на нижний этаж, позавтракать. Зал ресторана был уже довольно полон. Ник огляделся по сторонам. Дакрита нигде не было. Он кинул ему запрос через сеть, но капитан ответил: «Занят, завтракай сам». Похоже, он уже по уши погрузился в неведомые глубины жеребьевки, стараясь обеспечить своему подопечному наилучшие условия прохождения этого этапа.

«Цепь» вообще довольно сильно отличалась от тех боев, в которых Ник участвовал ранее. Во-первых, это был настоящий общепланетный чемпионат с гигантским количеством участников. По его собственным прикидкам, на начальных этапах «Цепи» право выйти в следующие круги оспаривало несколько миллионов бойцов. Во-вторых, участие в боях «Цепи» могли принять только непрофессионалы, то есть те, кто не зарабатывал таким образом себе на жизнь. Ник даже удивился, когда впервые услышал об этом непременном требовании. А потом осторожно сообщил, что он-то как раз боями себе на жизнь зарабатывал. Некоторое время. Давно. И не на Лузитании. К его удивлению, основными аргументами, которые позволили ему просочиться сквозь узкие щели забора данного требования, оказалось не то, что он зарабатывал боями не на Лузитании, как землянин ожидал, а то, что делал это недолго, давно и в не слишком высокоранговых клубах. Ну, по лузитанским меркам не слишком высокоранговых. На этой планете боец с первым рангом рукопашки имел шанс побороться за какое-то лидерство только на ринге спортклуба своего собственного «дрока»… Ключевым же оказалось именно «давно» и… то, что землянин был эмигрантом. Причем срок, прошедший с момента его последнего выступления, был установлен с помощью его собственной сети. Как выяснилось, она обладала и такой функцией. Просмотрев сохраненную наносетью запись его последнего боя, спортивный маршал сначала задумался, с сомнением пробормотав:

— Неплохо держался… да и срок после профессионального боя прошел не то чтобы очень большой, — но затем добродушно махнул рукой: — А-а-а, ладно, был бы ты лузитанцем, я б еще подумал, а так: иди, дерись…

В-третьих, очень большим отличием от всех тех боев, в которых Ник уже имел возможность участвовать, было то, что результаты боев «Цепи» не разыгрывались на тотализаторе. Для землянина это стало настоящим шоком. Не то чтобы он в настоящий момент так уж нуждался в деньгах, хотя, естественно, не отказался бы еще подзаработать. В конце концов, если не удастся взять под контроль транспорт снабжения, перед ним в полный рост встанет задача покупки корабля. А даже если и удастся — корабль предстоит еще отремонтировать (поскольку на покупку нового вряд ли строило рассчитывать), переоборудовать под новые задачи и оснастить. И для этого недешевого комплексного действа уж точно никакая копейка не будет лишней. Так что он поначалу рассчитывал провернуть уже не раз сработавшую авантюру со ставкой на собственный выигрыш. Но, как выяснилось к немалому удивлению землянина, ставки на «Цепь» никто не принимал. Да и вообще, игра на тотализаторе если и не оказалась на Лузитании вне закона, то имела очень маленькую популярность. Почему — загадка. Впрочем, Ник отнес это все к тем же «национальным традициям». Он где-то читал, что, например, в Англии, единственной во время Второй мировой войны, несмотря на крайнюю скудость снабжения и карточную систему, так и не развился черный рынок. Во всех остальных странах — от еще более скудно, чем англичане, снабжающихся СССР до куда более богатых США он был, а вот в Англии — практически нет. И все исследователи в один голос объясняли это «особенностями английского национального характера». Вот, возможно, и здесь было нечто такое.

Ну и, в-четвертых, «Цепь» имела чрезвычайно, на его взгляд, запутанную систему жеребьевки. Ее и жеребьевкой-то назвать можно было с весьма большой натяжкой, поскольку очень большую роль в этой системе имел не столько жребий, сколько довольно сложная и многоступенчатая система древних и не очень договоров, когда-то заключенных союзов, когда-то брошенных вызовов и всего такого прочего. То есть базовое распределение по жребию подвергалось очень существенной корректировке с учетом всего этого дела. И это тоже было наследием «национальных традиций».

Изначально «дроки» были либо отдельным поселением, либо цеховым объединением, каждый из которых обязан был в случае опасности выставить для обороны города, в котором они проживали, роту бойцов. Именно поэтому глава «дрока» и именовался капитаном. То есть на лузитанском это звучало, естественно, не так, но смысл лузитанского названия термин «капитан» передавал наиболее точно. Но не в варианте чисто воинского звания, а во всем историческом многообразии его значений — от капитана корабля и капитана команды до, особенно, капитана средневековой роты… И вот когда после контакта с галактической цивилизацией социальные структуры высших и верхних средних каст распространились на всю лузитанскую цивилизацию, точно такое же распространение получили и традиции взаимоотношений между ними. Так что, когда структура «дроков» распространилась по всем слоям лузитанского общества, все вновь образованные «дроки» с жаром принялись интриговать, заключать союзы и соглашения и вообще стараться вести себя «как большие», то есть как те «дроки», история которых насчитывала уже сотни и сотни лет и которые все эти сотни лет «варились» в этом «соку». И вся эта, ставшая к настоящему моменту чрезвычайно запутанной, система отношений как раз и сделала практически невозможной обычную простую жеребьевку. Ибо капитаны «дроков» то и дело отказывались выводить «в круг» бойцов против союзников (реальных или гипотетических — другой вопрос), ибо это было «недолжным», зато предпринимали невероятные усилия, чтобы схлестнуться в схватке с давними врагами, заодно стараясь так выстроить цепочку противников своего и враждебного бойца, чтобы их боец подошел к решающей схватке на пике формы, а противника — максимально ослабленным… Тем более что победа в рамках «Цепи» в массовом сознании была практически равна таковой на поле боя. Это еще более усугублялось тем, что схваток на поле боя никто не вел уже более полутора сотен лет. Ну, за исключением Домов. Впрочем, те схватки были не по зубам ни одному «дроку», поскольку велись с помощью боевых кораблей и закованных в броню по макушку бойцов десанта. Один же боевой скаф десантника превышал по стоимости годовой бюджет девяноста девяти процентов «дроков»…