– Кайлер Джеймс Кеннеди, вы задержаны по подозрению в убийстве Дугласа Брайана Гранта.

– Он мертв? – Мой взгляд метался между двумя полицейскими, но их лица не выдавали никаких эмоций. Я через плечо взглянул на Фэй. Ее глаза были широко распахнуты, в них читался испуг.

– Позвони отцу. – Мужчина, который надел на меня наручники, начал подталкивать меня локтем за дверь.

– Дайте ему хотя бы одеться, – потребовала Фэй, прикрываясь. – Вы не заберете его отсюда в таком виде. – Она свирепо смотрела на копов, и те переглянулись.

– Ладно, – сказал высокий полицейский постарше. – Но я буду в комнате с тобой.

Фэй фыркнула.

– Вы серьезно думаете, что он спрыгнет с крыши, как Человек-паук?

– Следите за своим языком, юная леди, или я задержу вас за попытку помешать аресту.

– Отлично, – она пожала плечами, – мне все равно.

– Фэй… – Я покачал головой. Мне совсем не хотелось впутывать ее в это дерьмо. – Просто позвони отцу и попроси его привлечь к делу Дэна.

Я оделся под наблюдением копа, и он настоял, чтобы снова надеть на меня наручники, прежде чем покинуть комнату. Я надеялся, что пресса еще не успела обо всем пронюхать. С мамой случится истерика, если история выплывет наружу. Не то чтобы меня волновало, что она подумает. Тем хуже для нее. Посмотрим, что она будет чувствовать, получив удар исподтишка.

Фэй обвила меня руками, прежде чем мы вышли из номера.

– Я поговорила с Джеймсом, и он работает над этим. Я отправлюсь с тобой в участок. Не говори ни слова, пока не прибудет твой адвокат.

Я кивнул.

– Ключи от машины в кармане моих вторых джинсов, – сказал я ей, прежде чем меня вывели за дверь.

Мне пришлось пройти путем позора через переполненное фойе отеля, уставившись вперед и стараясь не встречаться ни с кем глазами. На улице меня ослепили несколько вспышек, и надежда сохранить дело в тайне испарилась. Как только они выяснят, кто я и за что арестован, новость разлетится по всей Сети.

Полицейская машина выехала из переулка, я уставился в окно, и значение происходящего постепенно начало до меня доходить.

Мой биологический отец мертв?

И они думают, что это я убил его?

Должно быть, я последний, кто видел его живым. Паника сдавила грудь, но лицо ничего не выражало. Я не собирался демонстрировать или говорить что-либо лишнее, пока не пообщаюсь со своим адвокатом.

Мы едва тащились по дороге обратно в Бэйфилд, и это не способствовало обретению спокойствия. Я прокручивал в голове вечер понедельника снова и снова, желая понять, не ударил ли Дага сильнее, чем предполагал. Он все еще сидел на заднице, когда я уехал, но был достаточно живым, чтобы выкрикивать непристойные ругательства мне вслед. Не верилось, будто одного удара хватило, чтобы убить человека, но я боялся, что действительно сделал это.

Меня привезли в участок и быстро оформили. Я не успел опомниться, как уже оказался на процедуре опознания с другими четырьмя парнями, лицом к стеклянному окну, и, сохраняя бесстрастность, вышел вперед, а потом вернулся назад, как было велено. Когда все закончилось, меня сопроводили комнату для допросов и оставили там в одиночестве.

Чем дольше я оставался один, тем больше боялся. Мысли о том, через что недавно пришлось пройти Кэлу, не давали покоя. Совсем немного времени понадобилось, чтобы обвинить его в преступлении, которое он не совершал. Пот выступил на спине, и я нервно постукивал ногой по полу.

Дверь с шумом распахнулась, и я подскочил на своем стуле. Два детектива в гражданском зашли в помещение и сели напротив меня. Чувак со стрижкой ежиком шлепнул на стол папку для бумаг и пригвоздил меня к стулу угрюмым взглядом. Второй парень сгорбился на своем месте, зевая и притворяясь безразличным.

Они включили камеру и зачитали мои права.

– Где вы были в понедельник вечером между восемью часами вечера и двумя часами ночи? – спросил первый детектив.

– Мне нужен адвокат.

– Я так понимаю, что он уже в пути. – Мужчина уперся локтями в стол, подавшись ко мне. – Но вряд ли это принесет тебе пользу, парень. Чем быстрее ты начнешь говорить, тем быстрее мы сможем исключить тебя из числа подозреваемых.

Он что, решил, что я вчера родился?

– Без своего адвоката я не скажу ни слова.

Детективы переглянулись, а я сложил руки на груди и откинулся на спинку стула.

Они поднялись, скрипнув отодвигаемыми стульями.

– Отлично. Ты покойник.

Я облегченно вздохнул, когда они вышли за дверь. Размял шею, стараясь расслабиться. Все мои мышцы были напряжены до предела.

Прошло около получаса, когда в помещение вошел хорошо одетый парень. Он сел рядом со мной, разложив на столе бумаги из потрепанного кожаного портфеля.

– Меня зовут Фицджеральд Мэннинг. Я адвокат из «Мэннинг, Таннер и Хоторн». Меня нанял Дэн Эванс, который действует от имени ваших родителей. Я буду представлять ваши интересы в этом деле.

Он открыл блокнот и достал изящную серебряную ручку «Монблан» из кармана пиджака. Положив оба предмета на стол, он сложил руки на коленях и развернулся ко мне.

– Я смогу выполнить свою работу только в том случае, если вы будете со мной откровенны.

Я не был идиотом. И знал, что дело дрянь, иначе они не арестовали бы меня. А еще не был настолько наивным, чтобы считать, будто все как-нибудь рассосется само собой, только потому, что я действительно невиновен. Достаточно вспомнить, что случилось с моим братом.

– Я его не убивал.

Он внимательно всмотрелся в мои глаза, и я без колебаний выдержал его взгляд.

– Хорошо.

– Я этого не делал. Моя девушка и мой брат могут подтвердить, что я был пьян и валялся в отключке в отеле, когда они приехали.

– Я уже поговорил с мисс Донован, и она может подтвердить эти показания. Полиция допрашивает барменшу из «Закусочной Рэнди», пока мы разговариваем. Все это имеет отношение только ко второй части ночи, но не касается часов, которые предшествовали вашему появлению в баре.

– Фэй в порядке?

– Да, все хорошо. Она ожидает ваших родителей снаружи. Я так понимаю, они отправились частным самолетом и прибудут быстро.

Он снял с ручки колпачок и держал ее наготове над блокнотом.

– Нам необходимо обсудить с вами все до того, как вернутся детективы. Давайте начнем по порядку. Где вы были в понедельник вечером?

Я рассказал ему все, начиная с того, как въехал в город, и не опуская ничего значимого. Но не упомянул о той части беседы, которая касалась Аксбриджской трассы, потому что к делу это не относилось. Мне не хотелось, чтобы слухи дошли до моих родителей, пока я сам им все не расскажу.