– Как он выглядит?

– Плотный, среднего роста. Пожалуй, физически сильный. Волосы светлые, глаза серые, лицо скуластое.

– Вы видели его сегодня?

– Конечно, нет. Он смылся. Кто же останется после совершения преступления?

– Кто вызвал полицию?

– Он задушил Малыша в кустах и там же бросил тело. Но, видимо, торопился и плохо спрятал. Посетители кладбища заметили торчащие из кустов ноги и вызвали полицию.

– Как думаешь, Удо, у полиции есть версия, кто убил Малыша?

– Не уверен. Да и кто будет серьезно заниматься убийством бомжа?

– Послушай, Удо, ты смог бы мне позвонить, если этот Вернер вновь появится на кладбище? Мобильного телефона у тебя, конечно, нет?

Удо с виноватым видом кивнул.

– Вот тебе еще десять евро, – Макс протянул молодому бомжу деньги. – Постарайся сохранить пару центов из этой десятки и позвонить мне по телефону-автомату. Вот номер моего телефона. Спрячь получше.

…Итак, убийца бомжа исчез, так и не показавшись. Даже если этот «Вернер» и не убивал бомжа, он является вторым подельником Дитмара Гундера. Но предъявить Дитмару по-прежнему нечего. Разве что историю, рассказанную никому не известным бомжом Удо. Макс криво улыбнулся и направился к машине Мартины.

17

Он пригласил ее на танец. Незнакомец был почти трезв: стакан виски, который он успел уже пропустить, лишь сделал его более разговорчивым. От Дитмара пахло дорогой парфюмерией. Он был модно одет, густые волосы красиво пострижены. Правильные черты лица и пронзительный взгляд серых глаз замечательно дополняли в целом благостное впечатление от его внешности. От него исходили уверенность и надежность. «Совсем как от Густава», – подумала Жаклин, медленно кружась в его объятиях и вдыхая запах парфюмерии, перемешанный с запахом здорового мужского тела. Следующая мысль была: «А по мужским качествам он, пожалуй, даже лучше». Она тоже выпила бокал шампанского, и с непривычки голова ее слегка кружилась.

Жаклин перебралась за столик Дитмара. Он был подчеркнуто вежлив и предупредителен. Подливал ей шампанское, предлагал закуски. Сам пил мало. И они говорили, говорили… Дитмар непрерывно удивлялся. Такая симпатичная женщина занимается серьезными вещами – непостижимо. Ей пятьдесят лет – трудно поверить. Он дал бы ей гораздо меньше. Как жаль, что умер ее супруг. Он надеется, что ее материальное положение от этого ухудшилось несущественно. Ах, остался дом в небедном районе. И еще кое-что? Замечательно, он рад за нее. Жаклин была удивлена, что он математик. Математики в ее представлении выглядят не так. Оказывается, он не был женат. Это не так страшно. Может быть, даже к лучшему. Ах, он иногда играет в казино. Ах, нечасто, исключительно из спортивного интереса. Ничего ужасного в этом она не видит. У нее есть подруга, которая тоже иногда ходит в казино со своим другом. У нее есть сын. Ну, конечно, взрослый, ведь ей уже пятьдесят.

Потом они снова кружили в танце под любопытными взглядами публики. Им было все равно, что на них обращают внимание. В первую очередь ему. Потом снова сидели за столиком. Дитмар не предложил ей, как это обычно бывает в таких случаях, продолжить вечер где-нибудь в другом месте. Что она может подумать? Ведь у него самые серьезные намерения. А намерения именно в отношении этой женщины у Дитмара сложились. Пожалуй, впервые в жизни. И он будет делать все возможное, чтобы повысить вероятность осуществления его планов. Игра продолжается.

Дитмар просто проводил Жаклин до такси. Они договорились созвониться. Оба были в предвкушении начала нового этапа в жизни.

Дитмар открыл глаза. Воспоминания исчезли, и он снова был здесь, в доме, один на один с реальностью. Все, что уже произошло, невозможно было отыграть назад. Да и нужно ли? Он вспомнил о вчерашнем звонке своего человека, работавшего на кладбище. Разговор показался ему странным. Несомненно, беседа требует продолжения. Он набрал номер телефона.

– Привет, – ответил голос.

– Послушай, мне вчера показалось, что ты что-то затеваешь.

– Не только затеваю, но уже и осуществил это.

– Что?

– Сам понимаешь, этот нахальный бомж стал опасен.

– Ты с ума сошел. И что же теперь? Думаешь, его приятели для нас менее опасны?

– Безусловно, нет. Но кто будет серьезно разбираться с бомжом? В Германии они умирают сотнями.

– Все так. Но они могут дать показания по тому делу.

– Не думаю, что они сами пойдут в полицию.

– Ты надежно спрятал тело?

– Не уверен. Я торопился. Но это ничего не меняет. Рано или поздно его все равно найдут.

– Тебе нельзя оставаться на кладбище.

– Я уже не на кладбище. Ложусь на дно до тех пор, пока все успокоится.

– О каком дне ты говоришь? Твое исчезновение вполне могут связать с этим бомжом. Сомневаюсь, что ты сможешь вернуться к своей работе. И мы, таким образом, лишимся наших ушей и глаз на кладбище.

– Не переживай. Я думаю, наш друг скоро закончит разбираться с интересующим нас вопросом и нам больше нечего будет делать на кладбище.

– Кстати, ты рассказал об этом нашему другу?

– Да, он в курсе.

В телефоне запикало, и Дитмару послышался в этих прерывистых звуках некий сигнал тревоги. Надо усилить бдительность и быть осторожнее – и все будет хорошо. Он не предполагал, что заочно о нем уже многое известно.

18

Инспектор Гримм считал дни, оставшиеся до пенсии. Сам полицай-президент сказал так, чтобы слышали другие сотрудники полиции:

– Господа, скоро выходит на пенсию один из наших старейших сотрудников инспектор Гримм. Всю жизнь он был честным и старательным полицейским и отдал свои лучшие годы служению закону. Мы должны достойно отметить уход нашего сотрудника на отдых.

Инспектор Гримм уже готовил список коллег, которые должны обязательно присутствовать на прощальном ужине. Он знал, что официальная часть мероприятия лежит не на нем: об этом позаботится полицай-президиум. Здесь в большом зале соберутся сослуживцы, многие скажут речь; сам полицай-президент вручит ему какой-нибудь подарок (Гримм представлял, как это будет происходить, так как сам уже не однажды провожал на пенсию других коллег). Но прощальный ужин лежит, конечно, на Гримме. Еще надо выбрать ресторан, где состоится ужин, согласовать дату и перечень блюд, напитков, включая ассортимент вин и так далее и тому подобное. Времени у него на это не хватало. Инспектор уже привлек к подготовке к мероприятию супругу и старшую дочь, но так как привык все делать сам, то постоянно контролировал ход приготовлений, чем вызывал заслуженный гнев родственников. Все вышеперечисленное создавало нервозную атмосферу, которую он уже едва выдерживал, а потому думал временами, что лучше бы он на