14

Как и планировал Макс, назад они поехали по железной дороге. Как только они заняли два отдельно стоящих кресла и поезд выскочил на железнодорожный мост через Рейн, Макс сказал:

– Узнаешь, Мартина? Еще несколько часов назад как раз в этом месте наш корабль входил в Рейн. Обрати внимание, как хорошо видно это место отсюда, с высоты моста. Почти как на карте.

Мартина прильнула к стеклу и некоторое время разглядывала место впадения Майна в Рейн. Она знала, что Макс при любой возможности живо интересовался всеми объектами реального мира, попадавшимися на его пути. Проявить безразличие с ее стороны в таких случаях было невозможно. Она помнила, как обиженно он на это реагирует. Оторвавшись от стекла, она сказала:

– Действительно, очень наглядно. Теперь трудно даже представить, как наш большой «Наутилус» смог там развернуться.

Макс с удовлетворенным видом кивнул и мысленно вернулся к недавно пережитому. Думал он недолго и, как всегда, начал издалека:

– Мартина, ты хорошо рассмотрела мужчину, спешно покидающего территорию домовладения?

– Хорошо, но только со спины. Высокий и толстый.

– Вот именно. Я тоже это заметил. К тому же разговорчивая фрау Марта назвала его «детиной».

– Если точно, рыжим детиной. Но куда ты клонишь?

– Я тогда на кладбище видел человека, следившего за мной, тоже со спины. Столь мощно он не выглядел.

– И что из этого?

– Как минимум то, что это разные люди. А значит, у Гундера по меньшей мере два подельника, которые на него работают. И между членами этой преступной группы существует оперативная связь.

– Максик, уж слишком заумно ты все это описал. Конечно, существует. Разве так сложно в наше время поддерживать связь? У всех есть мобильные телефоны.

– Безусловно, безусловно, Мартина, – перебил он ее. – Я просто хотел подчеркнуть оперативность и слаженность их действий. Сама посуди, я побывал на кладбище, и почти сразу же этот «детина» был поставлен в известность о моем существовании, что явилось для них, несомненно, неожиданностью. Вряд ли они знают о записке Жаклин.

– Согласна. Но думаю, что ко всякого рода неожиданностям они все же готовы, а потому постоянно начеку. Так что наш клиент Курт Хильберт был прав, когда утверждал, что Дитмар Гундер преступник.

– Поспорить с тобой трудно. Но предъявить ему абсолютно нечего. У него все замечательно: жена умерла; он, как и положено порядочному мужу, ее похоронил; теперь, скорбя о кончине Жаклин, дожидается вступления в наследство. Если бы я даже рассказал инспектору полиции эту историю и он явился к нему, скажем, с обыском, что бы он там обнаружил? Ничего.

Мартина заерзала в своем кресле и с некоторой долей сомнения сказала:

– Может быть, что-то указывающее на некую тайну? Ты же помнишь, Жаклин пишет о тайне, благодаря которой она еще жива. Кстати, что ты думаешь по этому поводу?

– Думаю, что за тайной скрывается возможность обрести деньги. Этот Гундер жаждет денег. Если бы к тому моменту, когда он «похоронил» Жаклин, он завладел предметом этой тайны, то ее уже не было бы в живых. Значит, до сих пор они чего-то не знают. А узнать это можно только от Жаклин. А она молчит и, возможно, подвергается пыткам. Они уверены, что когда-то она все равно заговорит. И тогда они уничтожат ее за ненадобностью.

– Они могут не дождаться, пока она заговорит. Она может умереть из-за ее болезни.

– Это не исключено, но они рассчитывают на удачу. Играют, так сказать. Ведь этот Дитмар Гундер игрок, – Макс замолчал и уставился в окно, за которым открылся вид на зеленый луг с часто расположенными на нем ветрогенераторами. Через минуту он продолжил прерванную мысль: – И подобраться сейчас непосредственно к нему невозможно. Значит, надо копать под его подельников, ни имен, ни фамилий которых мы пока не знаем. Но они как-то уже проявили себя, и у нас теперь есть возможность выйти на них.

Мартина некоторое время молчала. Потом ее лицо сделалось серьезным, и он знал, что таким оно бывает, когда Мартина собирается сообщить нечто глубокомысленное. Сглотнув, она сказала:

– Максик, ты тогда поехал на кладбище буквально на следующий день после разговора с клиентом. Сомневаюсь, что кто-то уже мог знать о твоем намерении поехать туда, кроме Хильберта. Но мы решили, что он искренен и не может играть на стороне преступников.

– Ты о чем, Мартина?

– Я о том, что этот человек, который якобы следил за тобой, вряд ли пришел на кладбище случайно и случайно же увидел клиента и тебя рядом с ним.

Макс догадался, куда клонит Мартина, но не стал перебивать. Она же продолжала:

– Я думаю, что он постоянно околачивается на этом кладбище, а может быть, даже работает там.

Макс бесшумно захлопал в ладоши:

– Браво, Мартина. Логично рассуждаешь. Согласен и поздравляю, – она зарделась, а он радостно продолжал: – Допущу даже, что он как-то участвовал в этом ложном погребении. Хотя пока совсем не представляю, как именно. Но кого-то же там похоронили… Надо снова ехать на кладбище, – неожиданно закончил сыщик.

– И искать там человека, который со спины выглядит не так, как тот, который сегодня так успешно ушел у нас из-под носа, – съязвила Мартина, а Макс ответил:

– Будем надеяться на удачу, моя писательница. Помни всегда о его величестве случае. Ведь Дитмар Гундер, например, живет тем, что всегда на него надеется. Чем мы хуже? Вдруг на кладбище откроются новые обстоятельства.

Мартина улыбнулась:

– А разве ты не собираешься позвонить этому незадачливому домовладельцу? Он мог бы нам кое-что рассказать.

– Ты о господине Крюгере, который, со слов фрау Марты, уже в третий раз стал дедушкой?

– Ну да, о нем.

– А что он нам может рассказать? О Жаклин он знает меньше нашего. Назовет вымышленное имя этого детины? Не сомневаюсь, что последний не назвался настоящим. На всякий случай позвонить, конечно, можно. Но сначала необходимо побывать на кладбище. Чувствую, там можно будет взять след.

– Когда поедешь?

– Мартина, меня уже там знают. Это никак не поспособствует открытию новых обстоятельств. Поедешь ты.

Молодая женщина не успела ничего сказать. Поезд подходил к перрону Франкфуртского вокзала.

15

Дитмару трудно было представить, что он может жениться. Он совершенно справедливо полагал, что найти для жизни женщину, которой бы нравилась его «профессия», есть задача, решение которой маловероятно. Такое возможно – думал он – разве что в том случае, если попадется редкий экземпляр, любящий азартные игры. Но он не мог представить себе семью, оба члена которой захвачены этой пагубной страстью. Это будет союз двоих сумасшедших, а