– Заблуждаешься. Если оборотень псих, то он может по потолку бегать. В состоянии обострения...

– Ладно, – согласился я. – Ты права. Мы ни на шаг не приблизились к разгадке. Теперь успокойся. Вообще, знаешь, Тоска, что отличает профессионала от непрофессионала? Профессионалу личное не мешает работе. Ясно?

– Ясно, ясно.

Тоска вроде бы успокоилась, во всяком случае, она прекратила всхлипывать.

Я закрыл глаза и стал отдыхать. Минут десять, наверное, отдыхал.

В коридоре брякнули ведра. Тоска соскочила с кровати и побежала к умывальнику.

Баба Надя вела себя деловито. Она шустро приготовила гигантскую яичницу с салом и сухарями, налила молока и пригласила нас к столу. Во время трапезы она не вспомнила ни про то, что проспала, ни про перемазанное кровью лицо, ни про Митрофаныча, вообще ни про что. Казалось, совсем нас не замечала.

Меня это насторожило.

После завтрака бабушка сказала:

– Пойду, схожу в магазин, куплю что-нибудь. Суп варить. Люблю суп с колесиками.

Баба Надя незаметно, откуда-то из-за печки достала сверток, быстро сунула в авоську и заспешила к выходу.

– Никуда больше не ходите, дождитесь меня, – бросила баба Надя, уходя. – Тут что-то неладное творится.

Тоска, грустная и заплаканная, сидела за столом возле окна и смотрела, как бабушка выходит за калитку.

– Она же кошелек забыла...

Тоска показала мне потрепанное портмоне, лежавшее на подоконнике.

В следующее мгновение Тонька уже барабанила по стеклу. Но бабушка не слышала.

– Сбегаю, догоню!

– И я с тобой, – мне совсем не хотелось одному оставаться в доме.

Я надел домашние тапочки – нет лучше обуви, чем простые тряпичные домашние тапочки! И почувствовал, что боль ушла. Мазь подействовала. Это меня порадовало.

Мы выскочили на улицу и увидели, как бабушка сворачивает на дорогу, ведущую к магазину. Такой прыти я от старушки не ожидал. Конечно, Тоска мне рассказывала, что в лесу за бабушкой не угнаться. Но так то в лесу... Видимо, и не по пересеченной местности бабушка передвигалась ничуть не хуже.

– Не будем торопиться, – предложил я, – до магазина недалеко, бабушка никуда не денется. Держимся на расстоянии.

После бессонной ночи совсем не было сил куда-то бежать.

– Давай подождем, – сказал я. – Она сейчас зайдет в магазин, потом вернется.

Но бабушка прошла мимо магазина и продолжила свой путь дальше.

Тоска собралась ее окликнуть, но я посоветовал не торопиться.

– Давай проследим, куда она пошла, – предложил я. – А вдруг...

– Ну уж нет, следить за своей собственной бабушкой я не стану, это подло, – возмутилась Тоска.

– Это не подло, – сказал я строгим голосом, – мы это делаем исключительно во благо бабы Нади. Ей надо помочь.

– Мы ведь не будем сообщать в милицию?

– О чем и кому сообщать? Ничего же не произошло. И потом, ты же сама говорила, что до милиции далеко. Неужели ты сама не хочешь во всем разобраться? Наберись терпения. Думаю, что скоро все кончится.

– Как кончится?

– Как-нибудь. Уедем в город. Это самый простой выход. Выход чуть посложнее – поймаем оборотня и уедем в город. И все. Безвыходных положений не бывает.

– А может, она просто решила сначала к подружке зайти? – предположила Тоска.

– Может быть, почему и нет. Хотя мне кажется, подружка тут совсем ни при чем.

Мы миновали последние дома и увидели проселочную дорогу. Чуть дальше лес, который проселочная дорога огибала. Между лесом и деревней – картофельники. Картошка в этом году уродилась отличная, я сразу определил по ветке. Пространство открытое. Нам пришлось затаиться за изгородью и дождаться, пока бабушка дойдет до леса.

– Куда это она? – спросил я Тоску.

– Там... там брошенная барская усадьба. Я боюсь...

– Чего боишься?

– А ты забыл историю про железные зубы?

– Ты все-таки считаешь эту историю правдоподобной?

Тоска не ответила.

Баба Надя скрылась в лесу, и мы выбрались из своего укрытия. Миновав огороды, достигли леса. Дорога куда-то исчезла, растворилась в траве. Мы немного прошли наугад между деревьями и увидели по левую руку хороший просвет. Мы дошли до него и оказались на берегу затянутого тиной пруда. Бабы Нади вблизи не оказалось.

Антонина указала мне на барскую усадьбу. Дом выглядел довольно дико на фоне леса. Все, что, видимо, успел сделать новый хозяин, так это поставить белые колонны. Издали мне даже показалось, что дряхлый, выцветший дом скалится огромными белыми клыками.

Фу ты черт, подумал я, теперь мне всюду будут зубы мерещиться. Вот и слушай после этого местные легенды.

Тоска ткнула меня в бок:

– Смотри, вон бабушка внутрь заходит. Что ей там понадобилось?

Я пригляделся и увидел, как баба Надя заходит в дверь.

Мы с Тоской направились вдоль пруда к дому.

– Давай подойдем с другой стороны и заглянем сначала в окно, – предложил я.

Тоска согласилась.

Но окон как таковых не оказалось. Ни стекол, ни рам, просто проемы в стене, и все. Мы присели возле одного из проемов и прислушались. Акустика в доме была хорошая, бабушкины шаги и бормотание были отлично слышны.

Мы осторожно заглянули внутрь. Видимо, когда-то давно комнаты усадьбы соединялись дверями, теперь они отсутствовали, так же, как и окна. Благодаря чему дом просматривался хорошо. В одном из таких дверных проемов появилась бабушка. Она что-то разглядывала на полу, но лично я, кроме всякого мусора и хлама, ничего там не видел. Некоторая ненормальность обстановки навевала дебильные мысли о том, что сейчас бабушка повернется, заметит нас и улыбнется нам блестящими железными зубами. Но к счастью, бабушка нас не замечала. Она даже не смотрела в нашу сторону.

Она что-то искала. Непонятно что. Но нашла или нет, мы так и не поняли. Бабушка вдруг остановилась, прислушиваясь. Затем быстро вышла на улицу.

Мы спрятались за свежевыбеленными колоннами. Бабушка неожиданно опустилась на колени и принялась чего-то бормотать.

– Это заклинания? – в ужасе спросила Тоска.

– Не слышу, – сказал я.

Баба Надя бормотала минут, наверное, пять. Затем встала, отряхнулась, плюнула на землю. После чего произвела какую-то странную манипуляцию. Достала из рукава длинный блестящий предмет и воткнула его в стену. Плюнула еще разок, громко ругнулась и отправилась в обратный путь, к деревне. Так нам, во всяком случае, показалось.

– Вот видишь, а ты переживала, ничего страшного не произошло, – ободряюще сказал я Тоске. – Может, она просто погоду заговаривала?