— Лиза… — выдохнул Райян и попытался меня остановить, но я вывернулась из его рук.

— Не перебивай, пожалуйста. — Как можно мирнее попросила и продолжила втаптывать мозаику из меленьких плит в дёрн зимнего сада. — Вначале я отнеслась к тебе с недоверием, чем значительно усложнила нам жизнь, но по-другому я не могла. А потом ты становился всё ближе и ближе, — зачем-то я стала показывать это самое сближение руками, чем могла позабавить любого нечаянного свидетеля, — и я не позволяла себе осознавать, почему ты стал мне слишком дорог. Ведь мои чувства были бесполезны, тебя же ждала невеста и целое королевство, и я не могла встать на твоём пути. — На этом моменте мне стало так жалко себя, что я, не удержавшись, всхлипнула, но упрямо продолжила. — Тогда мне захотелось стать твоей опорой и помочь тебе, и тогда я меньше всего думала о вознаграждении. А потом произошел этот ужасный разговор с твоей матерью, и мне стало так страшно за тебя, страшнее, чем при падении в пропасть. Потому что я не знала, как помочь тебе пережить такой удар. — Замерев, с жалостью посмотрела на немного ошарашенного моими признаниями мужа и, не сдержав обиду в голосе, обвинительно бросила: — И тут ты со своим «всё, давай жениться», а у меня итак каша в голове, а тут ещё этот леденящий ужас при взгляде на тебя…

Дальше говорить уже не смогла, потому что воздуха стало не хватать, а по щекам уже вовсю струились слезы. Но даже в таком состоянии смогла подумать о том, что настолько растерянным Райяна я ещё никогда не видела.

Опомнился он быстро и, приблизившись, медленно погладил меня по щекам, стирая влажные дорожки, и притянул к себе.

— Всё, всё, хватит, — он сжимает меня в кольце своих рук, не давая возобновить мои лихорадочные метания, и стараясь успокоить, — я понял, я, всё понял. — Шепчет Ян, пока я утыкаюсь носом в его камзол и, вдыхая его запах, восстанавливаю душевное равновесие. — Если нужно, я дам сотни магических клятв и буду ждать твоего прощения, столько сколько потребуется. — Его ладонь ложится на мою голову и успокаивающе поглаживает по волосам, пока он тихо просит: — Просто будь рядом и дай мне загладить вину. Слышишь? Главное не смей оставлять меня ни в коем случае. Иначе я и правда исполню пророчество, которого так боялась моя мать.

Если бы я не выговорилась, то сейчас сказала бы что-то из разряда «не успел извиниться, уже угрозами сыплешь?». Но по моему телу прокатилось умиротворение и усталость, потому я, шмыгнув носом, пробурчала ему в основание шеи:

— Нет уж, ты будешь править долго, и твой народ будет тебя любить.

— Обещаешь? — с усмешкой спросил Ян, прижимаясь щекой к моему виску.

— Обещаю. — Говорю и, вскинув голову, смотрю ему в глаза. — Я буду рядом с тобой.

Теперь в его взгляде было столько благодарности, сколько выдержать я не могла и, смутившись, тут же поспешила отшутиться с помощью довольно чёрного юмора:

— Тем более ты сам говорил, что чтобы мне навредить надо очень сильно постараться.

Райян даже не усмехнулся, и тень набежала на его лицо. Затем прижавшись ко мне лбом, он закрыл глаза и признался:

— Всего нескольких мгновений хватило, чтобы понять, что я слишком высокомерен и могу ошибиться.

— Нет, в этом ты не ошибся. — Преисполнившись самодовольства, фыркнула. — Уже забыл, сколько раз я спасала тебя? Даже если бы ты не пришел за мной после этих коварных телепортаций, я бы все равно выбралась. — Бравировала, как могла, стараясь не вспоминать тот страх неизвестности, накрывающий каждый раз, как это происходило. — Как будто впервые в жизни меня забрасывает непонятно куда без подготовки.

Моя шутка, наконец, достигла цели, и я услышала так любимый мной смех. А затем Райян чуть отстранился и произнёс:

— Да, ты очень сильная. Но я хочу, чтобы ты могла быть слабой, хотя бы находясь рядом со мной. — Кажется, кто-то завуалированно признался в том, что хочет меня защищать. Может же быть милым, когда этого хочет.

— И это так. — Улыбнувшись, подтвердила его слова, и зарылась пальцами в золотистые волосы того, кто мог превратить меня в самую слабую из женщин. — Только рядом с тобой я хочу быть беззащитной. — Улыбка сошла с моих губ, и я серьёзно сказала: — Поэтому больше не предавай моего доверия. Ян, пожалуйста, это очень страшно.

Да, именно страшно, а не больно. Даже самой себе не призналась, насколько близка была тогда к краю. В тот момент, когда я последний раз заглядывала в бардо, меня посетила мысль просто поддаться тьме, просто отказаться от чувств и будь что будет. Не знаю, почему, но я была уверенна, что смогу с легкостью выбросить отвратительное ощущение разочарования вместе с остальными чувствами. Но тогда же меня пронзила уверенность, что если это произойдет, то пути назад не будет. Я бы стала чем-то большим, чем есть сейчас, но вот чем — я не понимала.

Накрыв мою ладонь уже нашедшую себе место на его гладкой щеке, Ян искренне произнёс:

— Прости, я, правда, не знаю, что на меня нашло.

И я верю, пусть и не хочу этого признать. Тогда я что-то ощутила. Какую-то энергию и она была очень похожа ту, которую я чувствовала рядом с тем существом, что указало нам путь в лабиринте туннелей, когда мы искали артефакты. Но именно что схожую. Это точно была не та штука в балахоне и штанах без швов. А раз есть один, то почему бы не быть и другим? Но что все это значит и зачем кому-то заставлять Яна так резко тащить меня под венец? А может задумка вообще была не в этом? Эх, кто бы ответил…

Конечно, может мне кажется, а может, и нет, но со дня как мы появились в Фейруле, мир неуловимо менялся. Однако сейчас моя интуиция просто вопила о том, что теперь эти изменения станут видимы для всех.

* * *

Щелчок ломающегося грифеля прозвучал для меня как выстрел. Ох, кажется, я умудрилась задремать с открытыми глазами в разгар мозгового штурма. Угу, который длится уже третьи сутки. А всё благодаря одной и той же теме постоянно всплывающей у фрейлин.

Обведя усталым взглядом моих помощников и возможно будущих работников, пришла к выводу, что если я не хочу лишиться с таким трудом, найденных подходящих по всем параметрам модисток и ювелиров пора немного притормозить.

— Думаю, нам всем стоит отдохнуть, — произнесла и на меня тут же обрушились с десяток взглядов разной степени усталости. Совесть заворчала на меня, и я добавила: — А знаете, думаю на сегодня можно закончить. Продолжим завтра с утра.

После этих слов осунувшиеся лица присутствующих засветились внутренним светом, и едва ползающие женщины и мужчины очень резво покинули приватизированный нами кабинет. Наверное, убирайся тут горничные пореже, то пыль бы столбом стояла. Завербованные мной мастера не смотря на спешку, всё равно умудрились сложить по нужным стопочкам все эскизы и расчеты, и даже пожелать мне светлого дня. Жаль только что за окном уже стремительно темнеет.

— Вам бы тоже не помешало отдохнуть, — произнесла Наима, когда в помещении остались только я, она и перебирающий письма за дополнительным столом Лейн.