class="p1">Малыш умчался по темной улице. Наверное, побежал к ней.

Черныш, проводив Малыша взглядом, некоторое время стоял на месте, предаваясь раздумьям.

«За Сино не волнуйся». И что теперь?

Он, конечно, сказал это, поддавшись моменту, но раз уж сказал, нужно отвечать за свои слова.

В лунном свете Черныш не спеша вернулся по той же дороге, по которой пришел. Забравшись в будку Джона, он решил ждать утра.

Погрузившись в запахи Джона, Черныш видел пса во сне.

* * *

Сино видела совершенно девчачий сон – самой смешно.

Ей снилось, как она путешествует по небу верхом на падающей звезде. Падающая звезда действительно была в форме звезды. Сино была в той же одежде, что и сейчас, но сама стала такой, какой была в молодости. Тело было на удивление легким.

К ней подлетел еще кто-то, на другой звезде.

Это был Джон. На нем был круглый стеклянный шлем, как у космонавтов.

– Ой, Джон! – позвала Сино.

– Здравствуйте, госпожа Сино! – ответил ей Джон на человеческом языке. Это же был сон, так что странным ей это не показалось. – Загадывайте желание! Когда видишь падающую звезду, надо загадать желание!

Джон подмигнул.

– Что ж, тогда попрошу сделать меня молодой.

– Вы и так молоды.

И действительно, во сне она ведь опять была девочкой.

– И то верно.

– Тогда другое желание.

Сино загадала желание, которое тут же пришло ей в голову.

– Сделай за меня завтрак утром!

Какое будет счастье, если утром, когда она проснется, завтрак будет уже готов.

– Положитесь на меня! – Джон стукнул себя в грудь передней лапой.

На этом месте Сино проснулась.

Сердце было не на месте – наверное, из-за странного сна.

«А вдруг…» – подумалось ей, но завтрака, конечно, нигде не было.

– Ну, конечно! – Сино рассмеялась над тем, что на секундочку позволила себе надеяться.

Она разогрела остатки вчерашнего и быстро приготовила завтрак себе и Джону.

* * *

Черныш проснулся от вкусного запаха еды. Видимо, из-за того, что он всю ночь был на ногах, крепко проспал до утра.

Он тихонько выбрался из будки и встретился взглядом с Сино.

– Ой! – Женщина округлила глаза.

– Госпожа Сино. Мне сложно об этом говорить… Но Джон вчера отправился в путь.

Черныш постарался объяснить все как мог. Конечно, Сино не могла его понять, но, найдя ошейник Джона, кажется, что-то почувствовала.

– Что ж, раз завтрак уже готов, поешь тогда ты.

Чернышу удалось заполучить завтрак Джона в свое полное распоряжение. В молодости он когда-то мечтал об этом, но еда, полученная без сражения, почему-то оказалась безвкусной.

– Будешь моим котиком?

Предложение приятно, но Черныш решил отказаться:

– Я бродячий кот. Я ничьим не буду.

У Черныша была гордость.

Съев завтрак, он ушел от дома Сино.

«У меня полно работы, я ведь местный босс».

На следующее утро Черныш опять решил взглянуть, как там Сино.

«Какой я добряк. Но ведь меня просил об этом Джон, ничего не поделаешь».

Когда он пришел к Сино, там его ждал завтрак, хоть он об этом и не просил. Черныш решил с благодарностью съесть его. Как обычно, было вкусно. Курица отлично сочеталась с рыбным бульоном – как раз так, как нравится Чернышу.

Он увлеченно поедал завтрак, а когда вдруг поднял голову, увидел Сино с умильным выражением лица.

Раз она каждый день готовит, нельзя же дать еде пропасть. Черныш решил навещать женщину каждый день, приглядывать за ней.

В конце концов Чернышу стало лень ходить туда-сюда, и он решил ночевать в будке Джона. Сино несколько раз пыталась зазвать его в дом, но Черныш отказывался. Если зайти в дом, уже не будешь бродячим котом. Пусть даже его кормят, но спать он будет в будке Джона.

Постепенно Черныш и Сино привыкли болтать, сидя рядышком на веранде старого дома.

С тех пор, как Джона не стало, они оба нуждались в собеседниках.

Сино легонько гладила Черныша по спине. Черныш, который до сих пор не позволял людям прикасаться к своей шерсти, сначала даже подпрыгивал от неожиданности, но, терпеливо позволяя себя гладить, постепенно понял, что это вполне приятно.

Сино жила в старом доме одна. Она говорила только об умерших и о тех, кого рядом не было.

* * *

Это рассказ о тех временах, когда я еще была полна энергии, когда была красива.

Отец мужа, мой свекор, слег после кровоизлияния в мозг, и за ним нужно было ухаживать.

Свекровь, опасаясь пересудов, предпочла уход на дому, да и муж сказал то же самое. Никто не знал, насколько это будет ужасно, а из-за того, что в переоборудование дома вложили много денег, потом уже пути назад не было.

Уход ложится тяжелой ношей и на того, кто ухаживает, и на того, за кем ухаживают.

Гордый свекор, который в компании управлял многими людьми, до самого конца не мог принять своего положения. Этот прекрасный когда-то человек стал раздражаться по малейшему поводу. Началось это с требования прибегать на каждый его зов, потом он стал сердиться, когда посуду уносили и приносили не так, как ему хочется, он угрожал, дрался, стал заложником своей мании преследования.

Свекровь долго терпела. Я ушла с административной работы в фармацевтической компании и решила помогать ей.

Мой тогдашний начальник посоветовал воспользоваться помощью соответствующих учреждений и просил меня остаться, но муж не позволил.

И вот последний день на работе.

«Только оставь какую-то часть жизни для самой себя». – Так сказал начальник. Значение этих слов я поняла гораздо позже.

Уход за свекром продолжался гораздо дольше, чем я думала.

Когда он умер, свекровь поклонилась и поблагодарила меня.

Сразу после этого у нее обнаружили слабоумие.

Муж тогда уже перестал приезжать сюда, так что я ухаживала за ней одна. Свекровь стала вести себя совершенно так же, как свекор. Она так же тиранила меня, как тиранил нас ее муж, – хотя так ненавидела это в нем. Мне приходилось одной справляться с ней, но все равно я не могла ее бросить и продолжала за ней ухаживать.

Я уже была в том возрасте, когда нельзя вернуться на работу, да и была зла на мужа, который стал навещать другую женщину.

Свекровь уже не могла справляться с напряжением, она кричала, дралась, и умерла, под конец перестав понимать, кто она такая.

И остались этот дом с доступной средой и уставшая до смерти я.

У нас с мужем детей не было. Если бы были дети, возможно, все бы изменилось. Муж занимается социальной работой. Ничего не зная о том, что происходит на передовой ухода