квалификация выпуска сборника, как грубой политической ошибки, вполне верна. Вторую часть оценки, где выпуск сборника рассматривается как «вылазка классового врага», считаю неправильной. Моя ошибка явилась следствием той общей неверной оценки роли Арсеньева, которая имелась в 1930 году.

Кроме того, нужно сказать, что оценка сборника только как «попытки отметить память Арсеньева», не является оценкой содержания самого сборника. К сожалению, до сих пор конкретной и вдумчивой критики произведений, вошедших в сборник, не сделано» [38].

Ещё более самокритичен был профессор А.П. Георгиевский, написавший в том же номере газеты:

«Уважаемый гр. редактор!

Прошу не отказать поместить в «Красном Знамени» следующее письмо.

Ознакомившись по возвращении из командировки со статьей Г. Ефимова… заявляю следующее.

В предисловии к сборнику стихов т. Козловского и Толпегина…, посвященному исследователю и краеведу ДВК В.К. Арсеньеву, я, характеризуя В.К. Арсеньева как «яркую и преданную делу рабочего класса личность», без критического учета тех грубых извращений в вопросе о национальной политике на ДВ, выразителем которых был В.К. Арсеньев, и без отмежевания от этих извращений, допустил крупную политическую ошибку, которую полностью признаю.

Принципы национальной ленинской политики являются единственно правильными, и проведение их в жизнь есть дело каждого специалиста, желающего итти в ногу с пролетариатом и коммунистической партией» (там же).

Думается, из этих заявлений вполне понятна атмосфера, сложившаяся вокруг личности В.К. Арсеньева вскоре после его смерти – по крайней мере, на Дальнем Востоке. Можно было предположить, что только словесными обвинениями дело не закончится, а поскольку самого учёного не было в живых, в порядке вещей было обратить внимание на его супругу. 42-летнюю Маргариту Николаевну, работавшую в Дальгеотресте, арестовали 1 апреля 1934 года и увезли в Хабаровск. Через год у НКВД накопилось 15 томов дела, из которых следовало: «В 1931–34 годы … были ликвидированы несколько контрреволюционных шпионско-вредительских организаций… По показаниям осужденных по этому делу … членами контрреволюционной организации, принимавшими активное участие в ее шпионско-вредительской деятельности, являлись и привлекаемые по настоящему делу:

АРСЕНЬЕВА Маргарита Николаевна, жена главы организации В.К. Арсеньева, научная сотрудница Дальгеологического треста…» [41].

Данная организация, по версии следствия, пыталась свергнуть Советскую власть в Дальневосточном крае путём вооружённого восстания и последующей японской интервенции. При этом все улики против М.Н. Арсеньевой заключались в обнаруженном при обыске в её служебном столе списке месторождений полезных ископаемых Дальнего Востока и написанным ею очерком – обзором Райчихинского угольного бассейна. По заключению экспертов, эти документы могли представлять интерес для иностранных разведок… Дело было направлено на рассмотрение в Особое совещание при НКВД СССР, в итоге несколько человек получили по 10 лет, а друг Арсеньева А.Д. Батурин расстрелян. В отношении «жены руководителя», которая твёрдо отрицала все обвинения, в январе 1936 года ограничились постановлением: «Арсеньевой Маргарите Николаевне зачесть в наказание срок предварительного заключения, из-под стражи освободить» [41]; кроме того, было рекомендовано снять её с работы как «антисоветского элемента и политически неблагонадежную» с лишением паспорта.

Уехать из Приморья – возможно, это помогло бы скрыться от дальнейших преследований – Маргарита Николаевна не решилась. Взяв у родственников в Москве дочь Наташу (на всё время следствия её отправлял туда Анатолий Клавдиевич, брат Владимира Клавдиевича, позднее тоже репрессированный), она вернулась во Владивосток. Но… 2 июля 1937 года её снова арестовали; на этот раз следствие шло чуть больше года. Обвинительное заключение гласило: «Арсеньева М.Н. … с 1923 по 1934 год состояла в приморской шпионской организации. С 1936 года по день ареста являлась участницей троцкистской организации в ДВФАНе (Дальневосточный филиал Академии наук – И.Е.) и занималась шпионской деятельностью» [41].

21 августа 1938 года во Владивостоке состоялось судебное заседание выездной сессии Военной коллегии Верховного Суда СССР, занявшее ровно 10 минут. В протоколе указано, что на вопрос председательствующего подсудимая ответила: «Виновной себя не признает и показания, данные на предварительном следствии, отрицает, участником контрреволюционной организации не была и ложно себя оговорила» [41]. Но это уже ничего не могло изменить – похоже, всё было решено заранее:

«… Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила:

Арсеньеву Маргариту Николаевну к высшей мере уголовного наказания – расстрелу с конфискацией всего лично ей принадлежащего имущества.

Приговор окончательный и на основании постановления ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. подлежит немедленному исполнению» (там же).

Судьба 17-летней на этот момент Натальи Владимировны Арсеньевой, конечно, тоже была изломана. Она работала посудницей в столовой, завхозом в роддоме, на почтамте, официанткой во владивостокском ресторане «Челюскин», буфетчицей на пароходах «Ударник» и «Комсомольск» Дальневосточного пароходства. Именно в тот период, в 1938 году, Н.В. Арсеньева частью продала, а частично передала обширный архив своего отца местному отделению Географического общества СССР (переименованного Общества изучения Амурского края), благодаря чему это ценнейшее собрание сохранилось. К сожалению, какого-либо описания поступивших в ОИАК документов не сохранилось или не найдено; о самом факте передачи свидетельствует следующее письмо по этому поводу, отправленное из Общества в адрес Н.В. Арсеньевой, приводимое полностью, с сохранением пунктуации и орфографии.

«Срочно.

1-Мая 4

5-16

10-Сентября 38

АРСЕНЬЕВОЙ Н.В.

Г. Владивосток Федоровская д. № 7 кв. 4

Просмотрев имеющиеся в литературном наследстве книги быв. члена Приморского Географического О-ва, исследователя Д/В Края В.К. Арсеньева, мы установили, что из сохранившегося книжного фонда может быть использовано около 200 книг с общей оценкой их 1100–1150 руб.

Кроме сего Общество может приобрести стилаж и этажерки за 350 руб. т. е. всего на сумму 1500 руб.

Франц. литература, беллетристика и авторские экз. книги «Дерсу-Узала» Вы можете предложить КОГИЗу, или любой библиотеке.

Карты, имеющие специальное назначение, мы передадим в особый фонд, а различные дневники и сводки, как я Вам уже говорил, нуждаются в обработке. Если что либо из них будет напечатано, то авторский гонорар будет передан Вам, как наследнице.

Ваше согласие и ответ о том, когда мы можем с Вами встретиться и переговорить лично, сообщите немедленно.

Ученый Секретарь О-ва /Краснопеев/

Секретарь /Селиванова/» [22].

Почему имеются выражения «срочно» и «немедленно» – не вполне понятно; возможно, поспешность связана с тем, что, как мы теперь знаем, за 20 дней до этого, 21 августа 1938 года, Маргарита Николаевна была расстреляна. Были об этом осведомлены в ОИАК и знала ли об этом дочь, теперь трудно судить. Но вероятность полной потери арсеньевского архива была очень велика, и это прекрасно понимало руководство Приморского отделения географического общества. 17 ноября 1938 года в краевой газете «Красное Знамя» была напечатана заметка, подтверждавшая состоявшуюся продажу и передачу документов В.К. Арсеньева в архив Географического общества (разумеется, без упоминания его вдовы и дочери).

Наталья Владимировна пыталась вести самостоятельную жизнь: вышла замуж за шофера, который вскоре,