было почти физически больно. Наконец, когда на поверхности осталась лишь его седая голова, он тихо сказал нависшему над ним Мередаху:

— Я ошибся.

— И как ты теперь будешь все это исправлять? — с издевкой произнес старик.

— … — болото взорвалось потоком мутной жижи, и когда она осела, Грегор стоял на воде, за горло держа на вытянутой руке своего учителя. Пара секунд — и болото распадается потоками черного песка, а теплые тропики превращаются в холодную, темную пустыню, освещенную бледно-красным светом Массера.

— Как много ты вытащил из моей головы? — Грегор был абсолютно спокоен.

Даэдра не раз пытались обмануть его иллюзиями при заключении сделок, и он не удивлялся, что сущность жителей потустороннего плана иного мира оказалась такой же. Они везде похожи.

Лицо Мередаха потекло, как горячий воск. Пара мгновений, и в хватке колдуна весит создание, мало внешне напоминающее человека. Две руки, две ноги, голова — на этом сходство заканчивалось и начиналось уродство. На голове духа не было волос и носа, а глаза были маленькими щелками, налитыми кровью. Лягушачий рот был оскален, показывая маленькие зубы и змеиный язык, но тварь молчала, пристально следя за действиями Грегора.

— Ясно. — на полноценные пытки духа у бретонца не было ни времени, ни инструментов. Так что колдун решил сделать все быстро, но крайне мучительно.

Заклятье из концентрированной энергии некроса зеленой молнией ударило потустороннего лжеца в лицо. Он пытался вырваться, но Грегор все сильнее сдавливал горло, заставляя обманщика конвульсивно дергаться в припадке боли. Дух с ужасом смотрел, как его бледно-розовая кожа на руках начала темнеть и сморщиваться, превращаясь в рассыпающиеся в воздухе черные хлопья праха. В глазах твари застыла агония, но она упорно не издавала ни звука, в конце концов рассыпавшись прахом, который унёс налетевший вихрь.

Но колдуну уже было все равно — он оставил послание всем духам, что легкой добычей не станет. И немного снял раздражение за почти проигранный аборигенам бой.

Отвернувшись от кучки опавшего песка, Грегор осмотрел изменившийся пейзаж. Тот сильно напоминал ночную Аликр’скую пустыню, но песок был похож на перемолотый уголь, и в небе не было видно диска Секунды. Зачерпнув рукой горсть черных крупинок, он смотрел, как ветер уносит их с его ладони. Мир вокруг казался колдуну таким реальным…

Казался, но не был.

Побывавший в Каирне Душ никогда не забудет дыхание царства Идеальных Повелителей, и то, что Грегор не узнал такое место раньше, было заслугой чар убитой им твари. Странным было то, что после смерти духа этот мир принял форму родины редгардов. Похоже, что образы для создания окружения он брал из разумов своих обитателей. В Нирне такое было невозможным, каждый план кому-то принадлежал и поддерживал стабильность волей своего хозяина, но тут их не было.

Некромант сильно желал изучить этот план поподробней, но нужно было скорее возвращаться в мир живых, кто знает, куда его могло унести течение.

В последний раз окинув взглядом черные барханы, некромант мысленно потянулся к своему телу, и спустя пару мгновений осыпался кучей черного песка.

***

Деревня недалеко от Омашу.

Юта шла по берегу реки, собирая лечебные водоросли в небольшую корзинку. Её отцу, лекарю в небольшой деревушке, была необходима помощь с лечением заболевших нефритовой хворью. В этом году слегло много фермеров на прополке урожая. Как будто одного Народа огня им было мало!

Дочка лекаря тяжело вздохнула.

Война забирала у людей все самое дорогое, и она тоже не избежала этого. Чем больше мужчин уходило на фронт, тем больше становилось в округе всякого сброда. Раненые воины не могли помочь им — большая часть солдат валялась в бреду, опаленная пламенем магов огня, и те, кто хоть как-то мог сражаться, сразу отправлялись на фронт.

С появлением Аватара в бойцов Царства Земли как будто вдохнули новые силы, и те стали сражаться намного упорнее, чем раньше. Но с поднятием духа пришла и новая беда — солдаты стали сильно безрассуднее и часто терпели полный разгром, вовремя не став отступать. Жители царства земли гордились своим упорством, но сейчас его чрезмерность приводила к печальным последствиям.

Старики, женщины и дети не могли защитить себя сами, и разбойникам и бандитам стало настоящее раздолье. Люди пытались, собрав небольшую сумму, обратиться в Омашу, но сборщик налогов, приезжавший каждый месяц, сказал, что все силы уходят на победу над Народом Огня, и им придется справляться самим. Но деньги все равно забрал.

И вот, месяц назад одна такая банда напала на её деревню и убила её сестру. Та не вовремя попалась под руку какому-то пьяному громиле, показывающему своим подельникам какой-то хитрый прием с копьем. Размахивая оружием, разбойник не заметил бегущего домой ребенка и проткнул её насквозь. Юта тащила окровавленное тело сестры домой под гогот этих животных, где их отец всю ночь пытался не дать ей уйти в мир духов.

Она умерла под утро.

Шмыгнув носом и смахнув слезы, девушка продолжила идти вверх по течению, продолжая искать торчащие из воды пучки необходимых отцу растений. Нельзя поддаваться грусти.

И сразу же увидела лежащего на берегу человека. Выронив от внезапности корзинку, Юта быстро спряталась за растущим рядом деревом. Но ничего не происходило. Уймя бешено стучащее сердце, она осторожно выглянула из укрытия, во все глаза рассматривая чужака.

Он был большим, больше него девушка никого в жизни не видела! Даже лидер шайки, что напала на её деревню был намного меньше незнакомца, а он был ростом с лосельва.

Юта осторожно подошла к лежащему на гальке телу. Перетянутая ремнем сумки грудь огромного мужчины мерно поднималась. Казалось, что он спал.

Великан был одет в странный фиолетовый халат с капюшоном, покрытый синими узорами. Девушка никогда не слышала, чтобы кто-то носил такую одежду. Ведь как считалось правильно одеваться: каждая нация носит свой цвет. Царство земли — зеленый, Племя воды — синий, а гадкие завоеватели красили свои доспехи в красный. Говорили, что воздушные кочевники носили похожие на такой халат желтые костюмы, но Юта не верила, что это был монах. У него не было посоха, и он не был лысым — из-под капюшона торчали длинные, седые пряди. К тому же, рядом с ним не было летающего бизона, да и каким должен быть зверь, способный нести на себе по воздуху такую громадину? А в сознании девушки воздушные монахи были прочно связаны с этими животными.

А вдруг он здесь лежит, потому что тоже болен нефритовой хворью? — внезапная мысль посетила её голову, и забыв об осторожности Юта начала