– Три по цене двух! – сказала мне продавщица шарфов. – Большая часть тут из Индии. Дай-ка, – она порылась в одной из коробок и выудила оттуда шарф с бирюзовым узором, – вот этот хорошо подойдет твоему цвету кожи.

Я взяла вещицу у нее из рук и поднесла к своему лицу, глядя на отражение в зеркале, висящем на стене. Смотрелось и впрямь хорошо.

– Наклонись-ка. – Парой быстрых движений она повязала мне шарф на шею. – Ну вот, идеально. Сделаю тебе скидку, продам за пять футов.

Я взглянула на себя в зеркало. Я выглядела иначе, будто старше и чуть-чуть по-французски. Поездка действительно меняла меня. Я приехала по глупой причине, но несмотря ни на что, путешествие превращалось именно в то, что было мне необходимо.

– Беру, – улыбнулась я и передала ей деньги.

– Надо поговорить. – Рядом со мной внезапно возник Алекс. Он схватил меня за локоть и потянул за собой, отмахнувшись от чека, протягиваемого продавцом.

– Я хотела попросить ее показать мне, как правильно его завязывать… – начала я, но Алекс уже увел меня в сторону коридора.

Группа пожилых туристов с бейджиками «Здравствуйте, меня зовут…» прошла мимо нас. Алекс дождался, пока они не скрылись за углом.

– Мне мама ответила.

Я ждала, чтобы он продолжил, но он молчал. Стоял, скрестив руки на груди; его острые локти образовывали треугольники. В животе все скрутилось в узел – я нервничала.

– Она разозлилась, что ты спросил у нее про Никки?

– Нет. Ну, то есть немного разозлилась, конечно, но не в этом дело. Не знаю даже, как тебе сказать…

– Просто скажи.

– На нашем самолете не было никого по имени Никки, – тихо произнес Алекс.

Я моргнула, пытаясь сообразить, что он имел в виду. Конечно же Никки была там.

– Может, это сокращение от полного имени?

– Там не было никого с именем Николь, Никола, Колетт, Николя, Никкия, Ноко, Никс, – монотонно продолжил он. – На всем самолете не было ни единой одинокой путешественницы с именем, начинающимся на «Н».

– Быть такого не может, – запротестовала я. Не придумала же я ее!

– Не знаю, что сказать.

– Она представилась мне под этим именем, – настаивала я, чувствуя подступающую панику.

Мой мозг будто застрял в колесе для хомячков, кружась все быстрее и быстрее. Я не рассказала Алексу детали своей встречи с Никки и разговора о Конноре. Я даже не представляла, как об этом заговорить. Что он обо мне подумает, когда узнает, что я говорила такие вещи, даже в шутку? Я переключилась на единственную зацепку, которая была:

– А как же статья из газеты? Зачем ей слать мне это?

– Я думал над этим, – сказал Алекс, не встречаясь со мной взглядом. – Может, это не имеет ничего общего с девушкой на самолете? Вдруг это просто случайность? Ну, на конверте или в самой статье ничего написано не было. Так что, возможно, кто-то в Метфорде увидел статью и хотел отправить ее Таше, но ошибся. Ты думаешь, что все это связано, но на самом деле все не так.

Я недоверчиво посмотрела на него.

– Я это не придумала! – Сейчас я жалела, что уничтожила ту вырезку, потому что она была доказательством нашей встречи и связи Никки с этим преступлением. Хотя тогда бы Алекс захотел объяснения ее сообщению. Но эта вырезка действительно существовала. Я помню, как разрывала ее на тысячи кусочков.

– Никто и не говорит, что ты ее придумала, – поспешил объясниться Алекс. – Она действительно могла послать тебе записку, но это также может быть и совпадением. Если она реально отправила тебе конверт, то твоя знакомая… немного больная.

– Ты прав. – Я не знала, что было хуже: что он считал меня истеричкой или что меня преследовала ненормальная.

– Думаю, нам надо поговорить с Ташей о твоих тревогах. Она подскажет, что делать.

– Нет! Абсолютно исключено.

– Да ладно тебе, Таша классная! Даже если она не сможет помочь, то попросит работников в Метфорде проследить, не вернется ли Никки. Если газетная вырезка – ее рук дело, то у этой девчонки не все дома, и нам нужно сделать так, чтобы она больше не появлялась у нас в общежитии. Сюда реально легко пробраться: единственному охраннику наверняка столько же лет, сколько самому строению. А замки с дверей сорвать с помощью кредитных карточек – как раз плюнуть.

– Или Таша расскажет полиции, что я встречалась с Коннором. Да ни за что! Я не хочу быть втянутой в их расследование.

– Никуда они тебя не втянут. Любой, кто тебя встретит, уже через десять минут поймет, что ты и мухи не обидишь.

Я попыталась улыбнуться, но улыбка показалась мне фальшивой. Он же не знал всей истории.

– Может, ты и прав, это просто совпадение. Но перед тем, как предпринимать какие-либо действия, давай подождем, не случится ли что-нибудь еще.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – сказала я с уверенностью, которой совсем не ощущала. – Слушай, мне нужно купить сувенир для бабушки. Ты не мог бы сказать Таше, что я чуть-чуть задержусь и встречусь со всеми позже? Хочу подольше здесь побродить.

– Уверена? – поколебавшись, снова спросил Алекс. Я энергично закивала головой и даже слегка подтолкнула его.

– Иди, я вас скоро догоню. – Я подождала, пока он не слился с толпой, перед тем как сползти вниз по бетонной стене. Холод пробирался под футболку. Мне надо было подумать. Я прижала ладони к стене, будто только это могло помочь мне остаться в реальном мире.

Я крепко зажмурилась. Я не выдумала Никки, не перепутала ее имя – она назвала себя именно так. Я сидела рядом с ней, мы вместе пили ту водку, и она не была нездоровым плодом моей фантазии. Эта девушка реальна. Она убила Коннора и послала мне ту записку, чтобы я знала о ее работе.

Я начала задыхаться, как после долгой пробежки, и сфокусировалась на дыхании, чтобы не допустить очередной панической атаки. Узел на шарфе будто затягивался, превращая аксессуар в удавку. Я вцепилась в него пальцами, и как только он развязался, жадно вздохнула.

А затем решила попробовать позитивно взглянуть на ситуацию. Если бы я пошла в полицию и о том, что никакой Никки на самолете не было, выяснили они, все обернулось бы гораздо хуже. Копы решили бы, что я вру, а это заставило бы их задуматься и обратить внимание на мое прошлое. Алекс считал, что меня не в чем подозревать, но лишь потому, что сам ничего плохого не делал.

Может, мне стоило улететь домой? Позвонить родителям и сказать им, что я передумала? Если покину Лондон, то Никки не сможет до меня добраться. Пока я обдумывала эту идею, зазвонил телефон. Я уже собиралась его выключить, но на дисплее высветилось имя Мириам.

– Нам надо поговорить, – произнесла она, не растрачивая время на приветствия.

Я оборвала ее, пока она не сказала что-нибудь еще.