наших войск в Афганистане. Дело было очень сложное, но он справился со своими задачами. Настоящий шторм моря я видел на северном и западном берегу полуострова Рыбачий в годы моей там службы. Представьте, как подходящие к берегу огромные валы накрывают один другой. А на их гребнях кое-где громадные бревна, очевидно сброшенные с верхних палуб лесовозов, мотаются и переворачиваются, как спички. Все в зоне одного километра от берега кружится, как в водовороте. И вдруг в такое бушующее море бросается человек…

Вот в таком бушующем «водовороте» принимал 40-ю армию генерал-лейтенант Виктор Федорович Ермаков. В крайне короткие сроки надо было все изучить, понять, предвидеть возможное развитие событий, чтобы безошибочно принимать решения и твердо управлять ситуацией. Ряды армии несколько увеличились – отпор мятежникам надо было давать достойный, и генерал Ермаков это сделал успешно. Приобретя прекрасный боевой опыт, он после этого умело командовал Центральной группой советских войск в Чехословакии, затем – Ленинградским военным округом, а на завершающем этапе службы был авторитетным заместителем министра обороны по кадрам.

Генерал-лейтенанту Леониду Евстафьевичу Генералову, который принял армию от Ермакова, конечно, надо было удержать захваченную инициативу частями 40-й армии. И с этой задачей он справился. Особо успешно вел боевые действия в провинциях. Лично являясь храбрым и энергичным человеком, он мотался по всему Афганистану, побывал во многих переплетах, рискуя своей жизнью. И несомненно, это положительно сказалось на ходе боевых действий. Ему на смену прибыл генерал-лейтенант Игорь Николаевич Родионов. Удивительно, но факт: в период 1972–1974 годов оба они командовали полками в Прикарпатском военном округе, были в моем подчинении. Игорь Николаевич Родионов прекрасно командовал мотострелковым полком подчиненной округу 24-й «железной» мотострелковой дивизии (отличился с этим полком на учениях министра обороны А.А. Гречко), а Леонид Евстафьевич Генералов отлично командовал мотострелковым полком 128-й мотострелковой дивизии, который стоял в Ужгороде. Они встретились в Афганистане как братья и как братья распрощались. Главной заслугой Родионова было внесение во все процессы жизни и деятельности армии строгой, четкой системы, которая позволила максимально эффективно использовать возможности армии. Естественно, этот подход, в первую очередь, положительно сказался на подготовке и проведении боевых действий всеми видами родов войск, а также на подготовке органов управления армии. Педантичное выполнение лично им своих обязанностей и предъявление таких же требований к штабу и службам армии, к подчиненным войскам, несомненно, быстро и весьма положительно отразилось на всей жизни армии. Но главное – меньше стало потерь. А эта цель лежала у нас в основе всей деятельности.

При подготовке операции в Кунаре именно Родионов ввел порядок детального разыгрывания вариантов действий в предстоящих боях на макете местности (ящике с песком). Это занятие проходило хоть и долго, но живо, и самое главное – все уходили, понимая, что именно требуется от него лично и подчиненных ему подразделений, какой будет порядок действий (взаимодействие) при выполнении боевой задачи. Мы все сожалели, что на втором году командования этой армией Родионову пришлось из-за почечнокаменной болезни покинуть этот пост. Но след в Афганистане он оставил значительный, и проведенные им операции были на высоте. Затем он стал не просто командующим округом, а командующим войсками выдающегося Закавказского военного округа, где, как и в Прибалтике, в то время псевдодемократы, а точнее, контрреволюция и бандитизм подняли голову, прикрываясь горбачевским лозунгом «Больше демократии». К сожалению, в 1989 году не было той силы в стране, которая могла бы защитить Закавказский военный округ от лжи и посягательств на него со стороны грузинской контрреволюции и псевдодемократии. Я и себя корю за то, что проявил наивность и поддался идее парламентского разбирательства тбилисского события (комиссию Верховного Совета возглавлял А. Собчак). И.Н. Родионов делал это сам и успешно. После Закавказья Родионов отлично руководил высшим органом подготовки элиты Российской армии, вооруженных сил наших друзей, а также высоких чиновников государственного аппарата – Военной академией Генерального штаба ВС. Каждый раз, выступая перед новым набором слушателей, он говорил: «Учитесь хорошо, старательно. Используйте все возможности академии для пополнения своих знаний. Ведь вы же пойдете на высокие посты, будете вершить судьбу наших Вооруженных Сил, а это – судьба Отечества. Чтобы не получилось так, как с некоторыми: в академии два года проиграет в волейбол, а затем ему погоны с большой звездой и соответствующую должность. А у него ума нет, знаний никаких не получил, и вот мы все теперь страдаем». Все довольно прозрачно и достаточно рискованно – такие наставления слушателям, несомненно, докладывались этим «некоторым». На завершающем этапе своей службы Родионов был назначен министром обороны России. Считаю, что назначение было достойное. Но никакой поддержки ни со стороны президента, ни со стороны его окружения (что еще важнее, чем поддержка президента, – так показала жизнь), ни со стороны правительства России, ни со стороны Федерального собрания РФ он не получал. Поэтому все его попытки удержать падение и разрушение Вооруженных Сил закончились тем, что самодур Ельцин его снял. Сейчас И.Н. Родионов депутат Государственной думы РФ. Первый заместитель командующего 40-й армией генерал Виктор Петрович Дубынин принял армию от Родионова. Фактически не принял, а стал на пост командарма. Он сам лично обладал весьма высокими качествами, но к тому же многое он унаследовал и от Родионова. Потому и дела в армии шли нормально. Вступил в должность, будто уже давно командуя армией, – он все знал. Дубынин – это эталон честности и добросовестности. Обладая незаурядными организаторскими способностями и проницательным умом, а также проявляя лично мужество и храбрость, он организовывал и успешно проводил весьма сложные и ответственные операции. Это была яркая фигура. И неспроста на завершающем этапе своей службы он прекрасно выполнял обязанности начальника Генерального штаба Вооруженных Сил России. Все мы, военные, скорбели, что тяжелая болезнь унесла его из жизни в расцвете сил.

В 1987 году на 40-ю армию был назначен седьмой командарм. Им был генерал-лейтенант Борис Всеволодович Громов. Он прибыл с должности командующего 28-й армией (Гродно, Белорусский военный округ). Борис Всеволодович не только не был новичком в афганских делах, а знал Афганистан и его проблемы в совершенстве. Это был его третий заход в эту страну. Вначале он служил здесь начальником штаба 108-й мотострелковой дивизии, стоявшей севернее Кабула. Затем был командиром 5-й мотострелковой дивизии, которая в основном располагалась в районе Герата и Шинданда, контролировала всю обстановку на ирано-афганской границе. После окончания Военной академии Генерального штаба и службы в Прикарпатском военном округе в должности первого заместителя командующего 38-й армией (Ивано-Франковск), он опять прибывает в Афганистан – уже в роли генерала для особых поручений –