осветилась, Сила точечно довлела на кристалл со всех сторон, и тогда, после хлопка, он рассыпался на части, разлетевшись облаком голубой пыли. Не успела пыль от разбитого кристалла осесть, как старик, движением руки, собрал ее в воздухе с помощью Силы и опустил на заранее приготовленное блюдо с другими, более крупными осколками. Шираки почувствовали взрыв Силы даже в самых глубоких щелях свода Библиотеки и один за другим издали пронзительные вопли.

-Кайбер… до сих пор… не… изучен… до… конца… его… отношение… к Силе… загадка…

Он аккуратно собрал всю пыль и поместил ее в колбу. Затем, достал несколько жидкостей разной степени вязкости и смешал их с пылью, получив переливавшуюся синим субстанцию. Он медленно вылил ее в чашу, выдолбленную в самой плите, на которой лежал Налек. Древний поднял ладонь над дымившейся жидкостью, и та засветилась ярче. В то же время в воздухе, откуда-то появились две длинные черные иглы. Окунув свое острие в чашу, они угрожающе нависли над грудью Налека.

-Будь… готов…

Налек сглотнул, но не стал закрывать глаза. Его тело дрожало то ли от холода, то ли от страха перед грядущей опасностью, о природе которой он ничего не знал. Вдруг, он почувствовал, как раскаленное Силой острие коснулось груди и огнем пронзило его плоть. Он подавил вопль боли, которая, тем временем, только нарастала. Укол следовал за уколом, иглы пронзали его раз за разом, вводя в его тело частицы расплавленного кайбера. Когда терпеть горевший в его груди огонь больше было невозможно, он закричал. Его тело извивалось, не в силах выдержать муки. Он дергал руками и ногами, а его спину скручивало агонией, но все попытки вырваться были напрасны. Прикованный железными цепями, он почувствовал, как могучая невидимая сила прижала его вниз. Сквозь пелену слез и пота он видел, как сморщенная рука высилась над ним. В потоке его мыслей промелькнуло далекое воспоминание. Тогда он был так же беспомощен, так же уязвим и слаб. Он снова был в храме джедаев, снова стоял на коленях перед хранителями храма, неотвратимо сжимавшими его Силой, словно тисками. Страх, который он испытывал тогда, он чувствовал сейчас, словно боль сама в себе несла одно лишь это воспоминание. И все же… что-то сейчас было по-другому. Теперь он ощущал тот гнев, который так долго зрел где-то глубоко внутри, и теперь, катализируемый страшной болью, рвался наружу. Он ненавидел и боялся бесстрастных стражей в масках, ненавидел и боялся магистров, чьи лица все эти годы являлись ему в ночных кошмарах.

Где-то далеко, за пеленой его страданий, по сводам Библиотеки эхом разносился бесстрастный сухой голос.

-Хорошо… ненависть… поможет… выжить…

Как в тумане, Налек видел лицо великого магистра Шайо-Шаоло, а потом он видел себя, как тогда, но только со стороны. Его грудь дымилась синим, а длинные иглы с невероятной скоростью и проворством прокалывали тело, время от времени обращаясь к резервуару с жидкостью из кайбера. И снова кололи. Видения прошлого стали настоящим. Над ним по-прежнему нависала рука и горящие глаза сита, не ведавшие более хода времени. Когда между стонов и криков он снова открыл глаза, то снова увидел глаза сита, но на этот раз они были другими: желтыми, молодыми и живыми. Налек был рядом с ним у реки, в засохшем каньоне, но это не была родная планета его расы, а лишь отдаленно на нее похожая. Мимо Налека пробежали другие ситы – подростки и прыгнули в воду. Ныряя и смеясь, они звали старца, который, почему-то, тоже был молод. Скинув с себя простую одежду, он швырнул несколько комьев красной глины из-под ног в купавшихся и со смехом бросился вслед за ними. Очередной укол и Налек снова видел его скукоженным и невообразимо старым. Теперь Налек ненавидел его за всю эту бесконечную боль, ненавидел за то, что он умрет.

Он снова был на той же планете. Сумерки. На лужайке рядом с поселением ситов стоял космический корабль. Местные жители сгрудились вокруг него, любопытные узнать, что это такое. Молодой сит сделал несколько осторожных шагов вперед, чтобы получше рассмотреть человека в черной мантии, спустившегося с трапа.

Тот улыбался и говорил голосом, который бросал поселенцев в дрожь: «Наконец-то я отыскал вас».

Пронизывавшая нервную систему боль прервала видение. Когда зрительные образы снова возвратились, молодой уже стоял рядом с человеком в черном. На земле лежали несколько мертвых тел, еще пятеро стояли на коленях, тихо постанывая от страха, не смея поднять головы вверх.

-Если ты не убьешь одного из них, я прикончу всех, как уже прикончил пятерых до этого. Возьми меч и убей, только так ты спасешь оставшихся.

Человек в черном злобно улыбался из-под опущенного капюшона. Когда сит взял кинжал, его щеки рассекли стекавшие слезы. На трясущихся ногах, он обошел пятерых несчастных сзади, чтобы не смотреть в их лица. В следующее мгновение он, насильно отвернувшись в сторону, занес оружие и трясущейся рукой перерезал глотку тому, кто был в центре. В такт сердечному ритму кровь выливалась из глотки его мертвого друга и пропитывала землю вокруг. Тело медленно упало вниз. Из толпы раздался женский крик ужаса и горя, но человек в черном приказал молчать, и, устрашенные ужасной картиной, все повиновались.

-А теперь ты убьешь остальных, иначе, я замучаю до смерти каждого в твоем племени.

Мальчик с кинжалом выл жутко, когда одному за другим перерезал глотки остальным жертвам. Когда один из приговоренных решился бежать, человек в черном схватил его Силой и волоком притащил назад. Тот подросток, который ранее пробежал мимо него к реке, теперь висел в воздухе перед ситом, рыдая.

-Смотри ему в глаза. Убей.

Он сделал это.

Налек чувствовал, как боль убивала его. Его тело не могло выдержать еще больше. В яростной попытке последних сил он попытался высвободиться, и, по какой-то неведомой причине, на этот раз у него это получилось. Он сорвал одну из цепей и на секунду оттолкнул хранителя библиотеки в сторону. Но, мгновение спустя, он уже снова был прижат спиной к мокрому от холодного пота камню, а вместе с этим вернулась и боль. Кайбер все больше отравлял его тело, но разум, его разум снова уносил его далеко.

Налек видел, как поселенцы проходили мимо человека в черном и молодого сита, опустив головы. Когда он окликнул одного из них, тот в страхе отвернулся.

-Они никогда не примут тебя обратно после того, что ты сделал. И не важно, что ты спас их ничтожные жизни.