Большой Лось, понка. Ноябрь 1879 г.

Церемония братания у пауни проводилась иначе. Ее очевидец и непосредственный участник так описал ее: «Я сидел в своей палатке… когда полог откинулся и внутрь без слов вошел хмурый вождь пауни. Мы давно были друзьями и несколько раз вместе побывали в серьезных переделках. Он сел на край моего ложа, взглянул на меня по доброму, но торжественно и начал тихо бормотать на своем языке полупеснь, полуречитатив. Понимая, что он проводит некий обряд, я молча смотрел на него. Через некоторое время он встал и протянул мне руку. Я дал ему свою, и он потянул меня, чтобы я встал, после чего обнял меня и провел руками над моей головой, лицом, руками, туловищем и ногами до ступней, не переставая бормотать. Затем вождь снова обнял меня, после чего повернулся ко мне спиной и поднял лицо к небесам, вознося молитву. Он снова обнял меня и повторил жесты.

Минут через пять этого действа он вытащил из своей котомки сверток, развернул его и достал свежий индейский скальп. Вождь дотронулся им до разных частей моего тела, после чего вытащил нож и аккуратно разрезал скальп вдоль пробора на две части. Протянув мне одну половину, вождь снова обнял меня и поцеловал в лоб. «Теперь, – сказал он по-английски, – ты мой брат». Вождь сообщил мне, что эту церемонию нельзя было выполнять без скальпа».

Дружеские отношения зачастую возникали и между разными общинами враждебных племен или отдельной общиной и целым племенем. В 1824 году понки были в дружеских отношениях с оглала-сиу, в то время как с брюле-сиу находились в состоянии войны. Питер Вилсон сообщал, как брюле напали на группу из тридцати возвращавшихся от оглалов понков. Спастись удалось лишь двенадцати. Среди убитых были все вожди понков, включая знаменитого Создающего Дым. Эндрю Медведь, равнинный кри, вспоминал, что в 1840-х годах часть кри и сиу заключили мир и договорились, что в их лагерях в качестве знака мира будет висеть священная трубка. Сиу атаковали лагерь кри, в котором забыли повесить трубку, и убили большинство жителей. Была организована погоня, которая потеряла след нападавших, но наткнулась на другой лагерь сиу, в котором также забыли вывесить знак мира. По ошибке кри атаковали его. Оба военных отряда нашли трубки, когда грабили лагеря своих противников, и очень сожалели о произошедшем. Мир снова был восстановлен.

Подобные отношения подробно проследил Альфред Боуэрс на примере хидатсов. Практика торговых, межобщинных визитов и принятия в племя пленников дала в XIX веке серьезный толчок к восстановлению мирных отношений между хидатсами и определенными группами ассинибойнов, оджибвеев и сиу. Союзные группы ежегодно приходили в поселения хидатсов, а иногда даже помогали хидатсам отбивать вражеские атаки. Порой эти группы уходили в зимние лагеря хидатсов, и они хорошо уживались друг с другом. Кроме того, человек, организовавший военный отряд, неизменно избегал нападений на те группы, с которыми был связан родственной кровью. Так же, к примеру, поступал сиу Магический Медведь, чьей матерью была женщина манданов из поселения Нуптади. Если воины хидатсов наталкивались на лагерь, люди которого принадлежали к одной из маленьких групп, с которой у племени были частые контакты, и были лично известны каждому молодому хидатсу, они не крали их лошадей, а заходили в его лагерь погостить. В одном случае отряд молодых хидатсов, обнаружив, что украденные ими ночью лошади были подарены соплеменниками общине оджибвеев несколькими неделями ранее, и, зная, что их родственники будут опечалены кражей лошадей у их друзей, пригнали скакунов назад в лагерь оджибвеев, рассказав им о своей ошибке. После этого молодые воины обоих племен организовали совместный набег на отдаленный лагерь сиу.

Дружба хидатсов с некоторыми общинами ассинибойнов никогда не распространялась на все это племя, поскольку западные ассинибойны постоянно воевали с кроу и, соответственно, с частью хидатсов, которая стала жить с Речными кроу после 1845 года. Кроме того, они хорошо помнили атаки западных ассинибойнов на самую северную часть хидатсов, которая попыталась основать деревню выше Большого Изгиба после эпидемии 1837 года. С другой стороны, межплеменные браки, церемонии усыновления и зимние лагеря с восточными ассинибойнами, очень скрепили их дружеские узы. Во время войн с сиу ассинибойны часто оставляли у хидатсов своих стариков, вдов и маленьких детей, которые не смогли бы перенести путешествие и морозы. Многие люди были приняты в племя и заключили браки с манданами и хидатсами. Иногда маленьких детей оставляли в чужом поселении, чтобы их вырастили его обитатели.

В летний период межплеменные контакты были наиболее частыми. Эти визиты имели экономический и социальный характер. Хидатсов часто посещали общины других племен, даже тех, с которыми периодически воевали. Во время таких посещений Черные Рты внимательно следили за горячими головами, чтобы вовремя предотвратить ссоры. Они также следили за охраной деревни и запрещали воинам уходить в набеги, дабы деревня не оставалась незащищенной. Когда приходило известие, что приближается община чужого племени, Черные Рты посылали гонцов, чтобы вернуть уже отправившихся в поход воинов.

Среди хидатсов и членов других племен, приходивших к ним торговать, часто возникала дружба. Хидатс выбирал сыном влиятельного члена из посетившей их общины (обычно ее предводителя) и обещал приехать к нему с визитом летом. В промежуток времени до визита на равнины отец и сын готовили принадлежности, необходимые для проведения церемонии усыновления. В первую очередь отец (или члены Братства Трубки Усыновления) готовил главные церемониальные предметы – деревянный чубук трубки, украшенный скальпами красноголового дятла, орлиными перьями и волосами с конского хвоста, свисающими, словно скальп. Он также готовил хорошего скакуна, полные комплекты одежды для сына и его семьи и прочие подарки – бизоньи накидки, ружья, луки и стрелы. Собрать все необходимое ему помогали семья, родственники и члены клана.

Часто большая часть жителей деревни проявляла желание присоединиться к путешествию отца и поторговать, обменивая кукурузу на лошадей, шкуры и прочие вещи. Предводителем путешествия становился отец, поскольку это была его церемония. Если к нему присоединялось много семей, включая малых детей, а путь пролегал, через вражескую территорию, группа организовывалась по тому же принципу, что и летняя бизонья охота. Передвигалась группа медленно, так как все были загружены мешками с кукурузой и другими товарами. Предводитель нес ответственность за безопасность группы и неизменно назначал находившихся в группе Черных Ртов помогать ему следить за порядком. Если предводитель был особо популярным человеком, а группа представляла собой основную часть жителей деревни, Черные Рты сопровождали их как признанная полицейская сила, а защита деревни возлагалась на оставшихся в ней обитателей и мужчин примыкающей деревни.

Во время путешествия лидеру подчинялись все – даже самые влиятельные люди и верховные вожди. Если у человека было мало последователей, а люди считали его путешествие неразумной затеей, оно по совету старейшин отменялось, и ритуалы проводились, когда община чужого племени приходила в деревню поторговать.