и имеющей на расходы пару связок монет в поясной суме, приходится беречь каждый медяк, — наставительным тоном промолвила она. — Ничего, дорогой муж, с моей помощью, закрома нашей семьи прекратят пустовать. Может статься, в них даже начнет водиться серебро, — она с серьезным видом покивала, но не сдержалась, и блеснула озорной белозубой улыбкой. Мужчина невольно залюбовался счастливым лицом подруги.

— Помогите страннику в беде, добрые люди, — раздался вдруг с обочины тихий голос.

Обернувшись, мужчина и девушка разглядели неприметную фигуру, сидящую на придорожной валежине. Драный и латаный плащ из грубой холстины скрадывал ее очертания, а плотный капюшон дерюги прикрывал лицо. Цяо Фэн узнал в речи неизвестного северный выговор, четкий и налегающий на согласные. Встреченный ими мужчина явно был уроженцем Шэньси, либо же соседних ей провинций — Шаньси или Хэбэя. Остальное, от возраста незнакомца до его намерений, оставалось тайной. Ни звука тревоги и мольбы не было слышно в его голосе, серый конь, привязанный к валежине, на которой сидел его хозяин, выглядел здоровым и бодрым, а для засады разбойников в окружающем поле не было ни единого укрытия. Все эти странности заставили главу Клана Нищих внутренне напрячься.

— Скажи нам, какова твоя нужда, уважаемый, — тем не менее, промолвил он с дружелюбным спокойствием, — и мы вместе подумаем, чем ей помочь.

— Нужда моя проста, — так же негромко ответил неизвестный. — Мне необходимо как можно скорее передать весть Цяо Фэну, главе Клана Нищих. От того, достигнет ли его мое послание, зависят многие человеческие жизни.

— Помочь тебе — легче легкого, — с прежней безмятежностью промолвил глава нищих. — Так уж получилось, что я еду на встречу с Цяо Фэном. Передай твое послание мне, и оно найдет свою цель.

— Само великое небо послало мне тебя, благодетель, — голос странного мужчины ни на йоту не изменился, звуча все так же тихо и ровно. — Ноги не держат меня — долгий путь отнял все мои силы. Будь добр, подойди, и возьми письмо из седельной сумки. Ты без труда узнаешь его — других посланий я не везу.

— Почему бы и нет, — глава нищих без особых сомнений спрыгнул с седла, и направился к сидящему на обочине незнакомцу.

Недоброе предчувствие, владевшее Цяо Фэном с самого первого мига этой странной встречи, словно обратилось тревожным зудом, покалывающим кожу мужчины сотней раскаленных иголок, когда он приблизился к незнакомцу на расстояние нескольких шагов. Когда неизвестный одним резким, слитным движением встал, и сбросил прячущую его дерюгу, Цяо Фэн даже слегка расслабился — загадочный северянин все-таки задумывал не что-то коварное и необычное, а самое заурядное нападение.

Убийственное намерение незнакомца накрыло главу нищих частой стальной паутиной, плотное и густое настолько, что Цяо Фэн, казалось, ощутил, как на его коже — там, где воля неизвестного прочерчивала линии будущих ударов, — выступили капельки крови. Скупые и четкие движения северянина, то, с какой привычной уверенностью он взялся за посеребренную рукоять сабли в простых кожаных ножнах, и его расчетливый, оценивающий взгляд ясно говорили — глава Клана Нищих повстречал на своем пути сильного воина. Губы Цяо Фэна сами собой расплылись в довольной улыбке — он, встречающий на реках и озерах очень мало равных противников, радовался каждой подобной схватке.

Неизвестный сорвался с места, подобный вспышке молнии, и его оружие выметнулось из ножен, вмиг обратившись стальным отблеском, языком серебряного пламени, призраком сабельного клинка, целящего точно в горло главы Клана Нищих. Тот, улыбаясь шальной, широкой улыбкой, бросился навстречу смертоносному выпаду. На сей раз, у него не было ни единой причины сдерживать удары и щадить противника, как в дружеских поединках с Мужун Фу или Инь Шэчи. Неизвестный убийца, сам того не зная, сунул голову в пасть голодному дракону.

Остро отточенное сабельное лезвие врезалось в защитную технику ци, и замерло, остановившись на тот недолгий миг, которого Цяо Фэну хватило, чтобы сжать клинок вражеской сабли мертвой хваткой. Мужчина с торжествующим рыком рванул оружие врага прочь, одновременно нанося удар рукопашной техникой. Вспышка ци разорвала воздух слепящим копьем мощи, что самым краешком задело грудь северянина — тот, хладнокровный и невозмутимый, ушел от удара изгибом корпуса. Его сабля выскользнула из захвата Цяо Фэна ловкой змеей, и вновь потянулась к плоти мужчины, норовя резануть, быстро и коварно, по внешней стороне бедра.

Довольный, басовитый смех главы Клана Нищих сотряс воздух. Цяо Фэн, крутанувшись вокруг своей оси, ушел от вражеского выпада высоким прыжком, и рукопашные техники посыпались на его противника сверкающим дождем силы. Его удары пятнали серую землю тракта вспышками взрывов, заполняя воздух пылью, но ни один из них не смог настичь неизвестного фехтовальщика — тот неизменно уклонялся, так и не утратив своего невозмутимого вида.

Когда Цяо Фэн почти уже уловил последовательность движений врага, и почувствовал, что еще немного, и сумеет предсказать его следующий шаг, оказалось, что неизвестный убийца также читал его движения, и справился с этим немного скорее. Безукоризненно точное применение техники шагов вынесло его из-под удара очередного переполненного силой сгустка ци, и северянин ринулся вперед с невозможной скоростью, став подобным лучу света с бритвенно-острым сабельным острием.

Глава нищих успел заметить этот молниеносный бросок, и успел начать уклонение, избегнув первого, самого опасного выпада, но его противник не отступился. Преследуя Цяо Фэна по пятам, он осыпал его шквалом быстрых и точных ударов, стальным вихрем объявших мужчину со всех сторон. Тот не устрашился вражеского натиска: сверкающий клинок сабли неизменно встречали ладони Цяо Фэна, окруженные золотистыми отблесками ци. Стиль Восемнадцати Ладоней Драконоборца обретал всю свою силу именно в ближнем бою, где от его техник было почти невозможно уклониться. Сталь снова и снова пластала воздух, шипя рассерженной змеей, но все никак не могла пересилить мистическую энергию одного из лучших рукопашных стилей Поднебесной. В свою очередь, сабельный клинок прикрывал своего хозяина от вспышек силы, полыхающих золотым драконьим пламенем, отражая их все до единой.

Спустя, казалось, вечность поединка на пределе сил, оба могучих бойца, не сговариваясь, остановились, и отступили на несколько шагов. Цяо Фэн тяжело дышал, светясь искренним довольством — в этом бою, он сражался в полную силу, показывая все, на что способен, и его враг все еще оставался живым, и даже почти что невредимым. Неизвестный северянин глядел с прежним спокойствием, но его усталость выдавали сбитое дыхание и подрагивающие кисти рук.

— Отличная сабельная техника, собрат, — с неподдельным уважением промолвил глава нищих. —