той боли, ни тех потерь, и даже ужаса на лицах маленький детей, видевших смерть в своей школе, Хогвартсе, тоже не было.

Гробовая тишина. Именно такая была, когда закончилась битва. И невозможно было понять, кто победил.

В семнадцать лет ты мало что знаешь о жизни, но, пережив войну, стараешься вкусить все прелести мирного времени. Бросаешься в омут с головой в чувства и отношения, потому что это не может быть страшнее прошлого.

Они взрослые люди. Они прошли войну. Прошли смерть близких. Прошли кучу ранений, утрат, переживаний и все виды боли. Но сейчас все эти взрослые люди стояли, утопая в своих слезах и сожалениях, потому что их жизнями всё это время просто играли.

Война обязывает каждого участвующего в ней принять победу или поражение. Иного не дано.

Они победили.

Убиты все плохие, разрушены города. Победа далась с трудом, но они победили.

Их одежда насквозь пропахла таким родным запахом сигарет, алкоголя и листвы. Запахом свободы, смешанным с безумием.

Нужно вдохнуть и выдохнуть, набрать в усталые лёгкие побольше ядовитого воздуха. Начать жить заново.

Так, словно никто из них не умирал.

Они слишком долго бежали, слишком долго сражались. Пришло время остановиться.

— И что мы будем делать дальше? — тихо спросила Николь надломленным голосом.

Слишком многое им пришлось пережить. Слишком многое выдержать. Слишком многих потерять.

Они так упрямо сражались за эту минуту. Минуту, когда будут свободны. Только, получив свою свободу, они поняли, что совершенно не знают, что с ней делать.

Они посмотрели друг на друга.

Разбитые.

Вспомнили, через что им пришлось пройти. Вспомнили, как закалялась их сталь.

— Не знаю, — пожал плечами Драко и пнул лежащий на земле камень. — Но у нас вся жизнь впереди, что-нибудь придумаем, — Малфой улыбнулся и притянул Никки к себе за плечи, обнимая.

Там, за территорией школы, их ждало будущее. И никто не имел право отнять его у них.

Они стояли и смотрели на разрушенный замок. Место, которое было их домом, которое принесло столько воспоминаний, которое подарило им друг друга. Сейчас от него остались только осколки, которые, словно ножом, резали по сердцу. Но это наименьшая из их потерь, и уж с этим они точно справятся.

В конце концов, целая жизнь впереди…

Комментарий к Глава 34. Финальная битва. Часть 2

Почти всё. Война окончена. С трудом. С огромными потерями. Со сломленными жизнями. Но всё же окончена. Не знаю, как вам, а мне больно.

Тео мёртв. Пэнси мертва. Фред мёртв. Драко и Николь мертвы изнутри. И это чертовски больно.

Давайте поднимем палочки вверх в память о тех, чья история завершилась сегодня

Я знала, что так будет почти с самого начала работы над фф, но всё равно эти сцены дались мне с трудом. Когда-нибудь я научусь писать истории, в которых никто не умирает, ну а пока давайте поедим стекла

Эпилог

Историю пишут те, кто умеет выживать. И я как раз из таких.

Конец лета наступил слишком быстро. Жара, свойственная августу, заставляла задыхаться. Слишком сладкий запах каких-то цветов неприятно лез в нос, но Николь это нравилось больше затхлого аромата крови вперемешку с гнилью.

Четыре месяца назад Поттер одержал победу.

Четыре месяца назад для двух уже-не-учеников с меткой наступил переломный период. Они не могли не радоваться тому, что остались живы, но одна лишь мысль о том, что уцелели не все перечёркивала всё.

Четыре месяца назад похоронили Теодора Нотта. Церемония прошла скромно, присутствовали только самые близкие. Блейз с Асторией вернулись ради этого на Родину, но спустя месяц снова отправились в Италию, решив строить своё счастье там, где ничто не будет напоминать о боли.

Драко завидовал другу. Он не мог так же просто сменить страну, как это сделал Забини. Он хотел, правда хотел, но не мог. И это убивало Малфоя.

Это кажется ироничным — Николь так переживала за него во время войны, едва ли не молясь, чтобы тот выжил, а он всё равно умер, пусть и изнутри.

Николь хотела бы закрыть на это глаза и смогла бы даже, если бы сама не была такой. Если бы только война и её не убила точно так же.

Драко прятал грусть в сигаретах и напускном безразличии, от которых выть хотелось сильно, но Николь даже на это права не имела.

Она рассказывала ему всякую ерунду, надеясь хоть на какую-то эмоцию, пусть то злость или презрение, но хоть что-нибудь.

Но Малфой молчал. Пожимал плечами и даже кивал иногда.

Он замкнулся в себе, как делал всегда, когда не знал, что ему делать и как уберечь близких от того, что непременно случится уже через два дня.

Всего два дня до того, как они с Рейнер услышат свой приговор. Хотя они и так знали, чем всё закончится. И даже Поттер не мог помочь смягчить наказание.

Они заслужили.

Драко снова сидел на подоконнике их номера в отеле, поскольку выезд за рубеж был под запретом, а от возвращения в Мэнор он напрочь отказался.

Отношения с родителями, даже спустя четыре месяца, были сложными. Отец не был готов простить Драко его предательство, а мать старалась сохранить тёплые отношения с мужем. Малфой не винил их, но и делать первый шаг к примирению был не намерен. Он поступал по совести, а значит ни в чём не провинился.

Вид из окна оставлял желать лучшего, но денег у парня осталось не так много, а просить у родителей — последняя вещь, которую он мог бы сделать.

Он услышал, как хлопнула дверь номера, и, буквально, почувствовал взгляд карих глаз на своём затылке. Драко не повернулся. Отношения на войне — это одно дело, но, как оказалось, к отношениям в мирное время он был не готов. Малфой отстранился от Николь настолько, что и сам не знал, были ли они всё ещё вместе или уже нет.

— Ты не хочешь поговорить? — её тихий нежный голос заставлял его поверить, что, всё же, они продолжали встречаться, несмотря на скачки его настроения.

Драко пожал плечами.

А о чём говорить? Через два дня их обоих приговорят к заключению в Азкабане. И всё. Никаких «долго и счастливо». К чему разговоры?

— Драко.

Он повернул голову. Николь всё ещё стояла у двери в своём цветочном платье, словно всё было хорошо. Но ни черта не было!

— Ты же понимаешь, что это не навсегда?

Он понимал. Ничто не может длиться вечно. Но Азкабан — это не