начальство, прокричал: - Товарищ полковник, майор Копытов по вашему приказанию прибыл. – И замер, застыв в строевой стойке.

Первым вылез подполковник Сорокин, он взял полотенце и медленно обошёл вокруг меня, потом встал напротив и стал со значительным видом вытираться, как бы показывая – я сейчас вытрусь и тебе такой разнос устрою… Я же еле сдерживался, чтобы не сорваться и не нагрубить этому дебилу. Но насладиться своей властью, замполиту не дал Матвеев: он тоже вылез из воды, вытираясь полотенцем, спокойным голосом стал рассказывать, что со мной можно сделать, причём в пять минут.

- Копытов, я ещё когда в Екатеринбурге был и знал, что ты нормальный и порядочный офицер, и что здесь воевал грамотно. У тебя, у единственного в полку, за полгода нет убитых в батарее. Это ведь не только удача, но и определённый организаторский, командирский талант. Здесь тебя тоже все хвалят, и сегодня ты мне грамотно всё доложил и растолковал по своему району. Порядок нормальный у тебя в подразделении, не то что у многих. Да, в какой-то степени и я, и подполковник Сорокин признаём, что сейчас ты имеешь боевого опыта больше всех в полку. Но это не даёт тебе право по хамски разговаривать с заместителем командира полка. С офицером, который тебя старше по воинскому званию, должности и ещё является для тебя начальником.

А теперь давай эту ситуацию рассмотрим с другой стороны. Я ведь могу поступить и по другому: вот ты сейчас к командиру полка приехал в нетрезвом состоянии, так я сейчас могу пойти и отдать приказ - откомандировать тебя в пункт постоянной дислокации с формулировкой: «За систематическое употребление спиртных напитков в боевой обстановке и не тактичное поведение по отношению к заместителю командира полка». Вот так: и твой авторитет, и заработанное уважение не помогут тебе отмыться. Будешь потом рассказывать, что командир полка плохой, принял решение сгоряча не разобравшись, но поверят то мне, а не тебе. Но я так поступать не буду и дам тебе возможность спокойно замениться. Ты понял меня?

- Так точно, товарищ полковник, - хрипло произнёс я, понимая правоту командира. Он мог так сделать, и никто бы его не осудил. Но с другой стороны он не сделал этого, потому что меня некем было заменить. Это я тоже прекрасно понимал. А внутри меня всё клокотало, видя, как злорадно ухмыляется Сорокин, но приходилось молчать и мириться с этим положением.

На вечернем совещании командир полка поставил мне задачу: укомплектовать две противотанковые установки и передать их на три дня в первый батальон. Поэтому с утра и до одиннадцати часов следующего дня я занимался этим вопросом, а потом поехал в батальон передавать экипажи. Оставив машины среди яблонь в саду, где располагался штаб батальона, сразу же направился к кунгу командира батальона, где и нашёл Тищенко в тиши и спокойствии, читающего книгу.

- Здорово Игорь, - я по-свойски зашёл в салон и протянул руку товарищу. Тищенко медленно поднял голову и несколько секунд разглядывал меня, но увидев протянутую руку, нехотя поздоровался со мной. – Игорь, я там пригнал две противотанковые установки, полностью укомплектованные. Кому передавать?

Тищенко некоторое время смотрел на меня непроницаемым взглядом, а потом суровым голосом большого начальника спросил: - Товарищ майор, а почему вы как положено не докладываете? Ведь вы разговариваете с командиром батальона, - последние слова Тищенко произнёс с ударением.

Его ледяной тон и слова поразили меня и я на несколько секунд потерял даже дар речи. С тех пор как Тищенко приехал, он всё время пытался подчеркнуть дистанцию между нами: я командир батальона, а ты командир батареи вот и знай своё место. То, что было раньше – забудь. Каждый раз, когда в его поступках и словах проскакивала эта позиция, я не особо придавал этому значение, считая, что у него плохое настроение или же он не особо настроен к общению.

- Я… ? Подожди, это ты мне предлагаешь стать по стойке «Смирно», приложить лапу к голове и с почтением доложить тебе? И вот это ты мне предлагаешь? – Командир батальона сидел на стуле и невозмутимо смотрел на меня. Я же грохнул автомат на стол, перед бывшим, теперь уже понятно было, что бывшим товарищем и решительно уселся напротив Игоря. - Тищенко, ты чего о себе возомнил? Ты хочешь тут мне рассказать, что твой батальон, под твоим личным руководством взял рейхстаг, или как минимум дворец Дудаева? Это таким, как ты - рассказывай. Да ты ещё живого духа, даже в бинокль не видел, а уже начинаешь передо мной, офицером первой смены, пальцы гнуть в обратную сторону. Ты не перед тем гнёшь.

Ткнул не глядя пальцем назад, на висящее на стене большое зеркало: - Иди, посмотри на себя в зеркало…. У тебя же на лбу написано, что ты батальоном командуешь только пять дней. У тебя завтра батальон в бой идёт, а ты сидишь тут книжку читаешь. Будулаев сейчас бы свой батальон к бою готовил, и я его тут хрен бы застал.

Я встал из-за стола, с удовлетворением заметив, что сумел пробить броню невозмутимости и Тищенко побагровел, но молчал. Уже в дверях остановился и повернулся к командиру батальона: - Если бы этого доклада от меня потребовал Будулаев Виталий Васильевич, мне было бы неприятно, но я бы доложил, как положено, потому что он настоящий командир батальона, и за которым батальон пойдёт куда угодно. Понятно? Вообще-то тебя следовало бы послать подальше, но ты этого не поймёшь. Противотанковые установки стоят около ПХД. Забирай…

С удовольствием и удовлетворением от своей тирады, сильно хлопнув дверью, отошёл к своим подчинённым, которые разговаривали с солдатами первого батальона. Проинструктировав солдат, я хотел сразу же уехать к себе, но подумав с минуту решительным шагом направился обратно к командиру батальона. Ожидал увидеть нервно бегающего по помещению офицера: ведь по сути дела я выразил сомнение по поводу его способности командовать батальоном, даже может и оскорбил его, но открыв дверь, застал Тищенко, продолжавшего спокойно читать потрёпанную книжонку. Я дождался, когда он подымет голову и заговорил: - Значит так, товарищ майор, я всё-таки «Тебе» доложу, но вытягиваться, щёлкать каблуками и прикладывать руку к головному убору перед тобой не