полтора месяца, начал разбегаться[1285]. Следовательно, хотя Север превосходил человеческими ресурсами, в эти решающие дни мая и июня ветераны Ли оказались более надежны.

После сражения на «Кровавом выступе» Грант не стал тратить время на зализывание ран. На протяжении следующих недель он предпринял несколько маневров против флангов южан и попытку лобовой атаки. С помощью дождей, замедливших темп движения северян, мятежники отразили все эти действия. Все, что янки смогли получить после шести дней маневрирования и стычек, — это еще ЗООО убитых и раненых. Признав невозможность взять твердыню конфедератов у Спотсильвании фронтальными атаками или фланговыми маневрами, Грант решил выманить Ли с помощью рейда на 25 миль к югу, где его целью стал железнодорожный узел за рекой Норт-Анна. Ли выяснил намерения противника, проведя 19 мая разведку боем, в которой потерял тысячу человек, а бывшие артиллеристы Гранта получили боевое крещение.

Двигаясь более короткой дорогой, южане перешли Норт-Анну раньше, чем туда подоспел авангард федералов. Капитально окопавшись на южном берегу, конфедераты отбили несколько атак, которыми прощупывалась их оборона. Грант принял решение пройти двадцать миль вниз по течению и еще раз попытаться обойти правый фланг Ли. Северяне благополучно форсировали реку Паманки, но и там наткнулись на мятежников, которые закрепились около Тотопотоми-Крик, в 9 милях к северо-востоку от Ричмонда. Южане умирали от голода, но по-прежнему были полны решимости сражаться. В конце мая после двух дней бесконечных стычек федералы продвинулись еще дальше на юг, чтобы получить короткую линию снабжения через приливные реки, охраняемую флотом.

Целью Гранта был Колд-Харбор — непримечательный перекресток дорог близ поля битвы при Гейнс-Милл в 1862 году. 31 мая в ходе ожесточенного боя с конницей южан под командованием Фицхью Ли (племянника генерала) кавалерия Шеридана захватила этот узловой пункт. На следующий день отряд Шеридана сдерживал атаки пехоты противника, пока подошедшие пехотные части федералов не отбросили южан. В ночь с 1 на 2 июня подошли оставшиеся силы и вырыли окопы друг напротив друга на протяжении семи миль от Тотопотоми до Чикахомини. Грант перебросил к себе один из корпусов армии Батлера, так что у Колд-Харбора 59 тысяч конфедератов противостояли 109 тысячам северян (то есть численность обеих армий практически вернулась к той, с которой начиналась кампания четыре долгие недели назад).

Этот месяц был донельзя изматывающим и кровопролитным. Федералы потеряли около 44 тысяч человек, конфедераты — около 25 тысяч[1286]. Война перешла в новую стадию. Раньше обе стороны вступали в генеральные сражения, за которыми следовал отход той или иной армии за ближайшую реку, после чего войска отдыхали, получали пополнение и начинали новый виток кампании. Однако с начала этой кампании армии не выходили из боя друг с другом. Почти каждые день и ночь солдаты сражались, маршировали либо рыли окопы. Психологическая и физическая усталость делали свое дело: рядовые и офицеры страдали от того, что позднее назовут «военным неврозом». Два корпусных командира армии Ли — Эмброуз Хилл и Ричард Юэлл — хоть и не были ранены, но серьезно подорвали здоровье, и Юэлла даже заменил Джубал Эрли. Сам Ли неделю был болен. С противоположной стороны один офицер замечал, что спустя три недели беспрерывных сражений его люди «похудели и осунулись. События этих двадцати дней как будто состарили их на двадцать лет». Капитан Оливер Уэнделл Холмс-младший писал: «Многие солдаты буквально сходили с ума, так как эта кампания произвела колоссальное давление на их тело и рассудок»[1287].

Грант, размышлявший над своим следующим шагом, все прекрасно понимал. Еще один фланговый маневр мог бы привести его армию в пойму Чикахомини, где потерпел неудачу Макклеллан. А Ли бы тем временем отошел под защиту стен Ричмонда, который за прошедшие два года были укреплен настолько, что обычное преимущество обороняющихся в полевых укреплениях перед наступающими в данном случае только удвоилось бы. Еще дюжина федеральных полков собиралась покинуть армию, так как срок их службы истекал в июле — этот фактор не позволял отложить решающую битву. Стратегия Гранта отнюдь не предполагала ведение войны на истощение противника (хотя многие историки ошибочно приписывают ему такие намерения). С самого начала он пытался вынудить Ли принять бой на открытом пространстве, где должно было сказаться превосходство северян в живой силе и огневой мощи. Именно Ли вел войну на истощение, умело предвидя каждый шаг Гранта. Хотя самого командующего южан уступка инициативы раздражала, его оборонительная тактика приводила к тому, что на каждого потерянного им бойца приходилось два солдата противника. Такая тактика могла посеять в душах северных избирателей нежелание переизбрать Линкольна и стремление закончить войну. Чтобы избежать таких последствий, Грант обещал прорвать линию обороны, даже если придется потратить на это все лето. Сейчас эта линия проходила у Колд-Харбора, и результатом успешного ее прорыва могла стать победа в войне. Если конфедератов удастся разбить, они отойдут за Чикахомини, где их можно будет уничтожить окончательно. Грант знал, что мятежников терзают усталость и голод; то же можно было сказать и про его солдат, но он верил в их более высокий моральный дух. «Армия Ли морально готова к поражению, — писал он Хэллеку несколькими днями ранее. — Пленные, которые попадают в наши руки, явно показывают это, как и все действия его армии. Мы просто не можем проиграть им битву, если вытащим их из укреплений. Мои солдаты чувствуют свое моральное превосходство над врагом и пойдут в битву уверенно»[1288]. Исходя из всего этого, Грант назначил наступление на 3 июня.

Исход его выявил две основные ошибки Гранта. Южане не были морально готовы к поражению, федералы не были так уж уверены в себе. Сотни северян нашили на мундиры записки с именем и адресом, чтобы их тела можно было опознать после битвы. На рассвете началась лобовая атака, осуществленная главным образом силами трех корпусов на левом фланге и в центре. «Синие мундиры» с нашитыми записками встретил шквал огня. Мятежники сражались в траншеях, которые газетный репортер описал как «замысловатые, зигзагообразные линии внутри линий, линии, защищавшие другие линии с флангов, линии, выстроенные для стрельбы по линиям противника… словом, сооружения внутри и за пределами других сооружений»[1289]. Несмотря на то что несколько полков 2-го корпуса Хэнкока — того самого, который пробил брешь в обороне южан на Подкове Мула, — проникли за первую линию окопов, их быстро выбили оттуда, причем атаковавшие потеряли 8 полковников и 2500 других офицеров и солдат. На остальных участках урон был еще сильнее: федералы понесли самые тяжелые потери со времен штурма высот Мэриз-Хайтс под Фредериксбергом. Всего янки потеряли 7000 человек,