кровью — это все было взаправду! Но он пришел и уничтожил отряд Комитета. Как такое вообще могло произойти?

"Глупость какая-то, — проплыла мимо Аменира его собственная мысль. — Нет смысла думать об этом, я все равно ничего не понимаю. Ничего не понимаю в том неправильном мире, в котором мне суждено было родиться. Не хочу туда возвращаться…"

Он остановился и взглянул на себя, смотрящего вверх, где бурлил чужими воспоминаниями поток забвения. Кару достаточно было сделать один шаг назад, и тогда бездна поглотит его. Больше не придется думать, что-то решать, предпринимать какие-то действия и стараться создать лучший мир. Молодой реамант мог раздвинуть руками парящие вокруг него осколки заветной мечты и всецело отдаться вечному покою посреди невероятной круговерти безумных вещей и нелогичных событий. Надо просто принять в себя ирреальное. Но Аменир медлил. Он мог бесконечно долго балансировать на паутинке собственного существования, не решаясь сделать шаг вперед, отступить назад или броситься вниз. Юноша пытался найти для себя причины вернуться в реальность так же рьяно, как и стремился объяснить самому себе желание навсегда покинуть настоящий мир. Но разве возможно сделать выбор, отказываясь даже думать о нем?

"Зачем мне возвращаться? Не знаю. Например, чтобы поговорить с учителем. Тогда он просто убьет меня, не изгоняя в ирреальное, чтобы я не смог еще раз выбраться. Значит, я ничего не теряю, кроме собственной жизни. Невелика потеря. А зачем мне разговаривать с мастером Этикоэлом, о чем? Тоже не знаю. Выходит, мне незачем возвращаться, ведь умереть я могу и здесь. Остаться тут — вроде правильное решение. Но… зачем мне оставаться? Я должен вернуться в тот непонятный мир? Ага, чтобы еще больше запутаться во всем. Нет, не хочу, ничего не хочу…"

Аменир качнулся от сильного толчка в спину, но так и не шагнул вперед, повиснув в воздухе. Он увидел перед собой другого Аменира, который пытался выпрямиться и нечаянно толкнул стоявшего впереди Аменира. Первый Аменир снова ощутил этот толчок. Оборачиваться нет смысла — он увидит лишь бесконечную череду обернувшихся Амениров. Вздохнув, реамант шагнул в иную плоскость, оставив свои отражения разбираться между собой самостоятельно.

На фоне несуществующего цвета показался маркулей. Он подошел к Кару, дребезжа металлическими створками сотканного из ткани сердца, которое почему-то заставляло его умирать. Бедное несоздание расправило крылья, чтобы открыть дверь за одной из своих спин. Так как в руках не было необходимости, маркулей оставил их снаружи, передвинув на другое место камин и спрятав потухший огонь в воздушный ящик. Все-таки неживому предмету слишком тяжело жить, подражая собственным подражателям. Поменяв местами белое и верх, он смог подойти немного ближе к реаманту, хотя шел-катился-летел-полз примерно на один уровень выше и на два уровня ниже его, отклоняясь от замысловатого маршрута налево при поворотах направо. Достаточно сложно оценить расстояние до своей цели там, где нет пространства, но маркулей все равно продолжил свой путь, чтобы помолчать с редким гостем.

"Странно. Они же боятся воды", — подумал Аменир, немного отогнув дождь в сторону, чтобы не промокнуть. Реамант понятия не имел, что такое маркулей, но это нисколько не смутило его. В конце концов, что плохого может случиться там, где возможно абсолютно все?

Невероятная вещь-тварь спешила навстречу Кару, но отдалялась от него все сильнее и сильнее, пока не слилась с густым фоном бесконечности. Однако этот совершенно абсурдный эпизод доказал юноше, что он все-таки сошел с ума в ирреальном, ведь маркулей был похож на плод воспаленной человеческой фантазии, а не на порождение невозможного. Весьма печальная новость.

"Наверное, пора возвращаться. Тут я ничего не найду. Потому что не ищу. И даже если бы искал, то все равно ничего не нашел бы. Познать изнутри тайны мироздания, чтобы создать лучший мир? Чушь. Чтобы создать лучший мир, нужен хоть какой-то мир. А в действительности он уже уничтожен. Но тогда бы пропало и ирреальное? Значит, он не совсем уничтожен. Из наполовину уничтоженного мира можно создать лучший мир? Конечно, он ведь наполовину уничтожен — что угодно будет лучше него. Кроме полностью уничтоженного мира. И мира, уничтоженного на две трети. Что за бред…"

Воспоминание о Демиде, сказавшем: "Сделай так, чтобы их смерть не была напрасной", — подтолкнуло реаманта вперед, по неосторожности оторвав от него кусочек здравого рассудка. Аменир осторожно обошел свою голову, чтобы не привлекать излишнее внимание к себе, и аккуратно прикрыл веки, скинув с плеча назойливого Аменира. Закрыть глаза удалось, дело осталось за малым — открыть их, вернувшись в непонятную реальность.

Воздух ворвался в легкие реаманта, заставив того закашляться от фиолетовой пыли. Прислушиваясь к тишине, Кар сидел на зеленой траве и угрюмо смотрел на наполовину растаявшие призрачные силуэты остальных членов отряда Комитета.

Ближе всех к нему стояло эхо Мирея. От комита колоний осталась лишь верхняя половина тела, да и то не полностью — в фиолетовых отблесках с трудом можно было разобрать левую руку, которой Сил заслонился от вспышки символов на кубе Этикоэла, и недовольное выражение лица. Он всегда хмурил брови и раздраженно приподнимал один край верхней губы, когда не понимал, что происходило вокруг. Теперь он мертв, и даже этот отголосок предсмертной эмоции скоро сольется с пылью кратера.

"И зачем я вернулся? — растерянно подумал Аменир, поднимаясь на ноги. — А, да… Хотел спросить мастера Этикоэла о… о чем? Неважно. Но спросить стоит". Очевидно, что пережить изгнание в ирреальное и вернуться в действительность смог только молодой реамант. Но он все-таки решил пройтись среди остальных призрачных силуэтов в поисках выживших, хотя прекрасно понимал, что никого не найдет. Кар просто хотел убедиться в реальности происходящего. Вдруг ему удастся найти способ проснуться во второй раз?

Еле переставляя ноги, Аменир прошел мимо Мирея. Прямо за комитом он увидел Ерома. В глазах наместника Евы застыли радость, волнение и нетерпение. Кажется, его нисколько не смутило внезапное появление Этикоэла — По-Геори жаждал первым объявить о победе над куполом и тем самым подчеркнуть свое непосредственное участие. Видимо, запах близкого успеха напрочь лишил его рассудка. Ером умер с мечтательной улыбкой на лице, живо представляя себя королем-регентом на алокрийском троне.

Рядом с наместником стояли наполовину растаявшие призраки его телохранителей. Они с опаской смотрели на зеленую опушку, где тогда показался вышедший из дыры в воздухе Этикоэл, и хотели о чем-то предупредить своего господина. Но не успели. Аменир не выдержал и обернулся, проследив за взглядом одного из телохранителей — слишком уж отчетливо в его глазах читалось отражение опасности. Но реамант ничего не увидел. Оно и понятно