одна «безумно радостная» новость поступила дня три назад. Император Благоземья, да хранит его великая Шеафиа, передал через адептов новый приказ и требовал его немедленного исполнения. Решив, что продвижение узким фронтом нерационально, его величество, чтоб ему… спалось хорошо да приятно, приказал выделить пару батальонов, один под предводительством ил д’Илиша, второй под командованием ил д’Ариста, и расширить линию фронта. А то, что отделившиеся от основной армии войска наверняка будут вырезаны местными мстителями, его императорское величество совершенно не волнует. Ну что ты будешь с этим делать?

Только выполнять…

А если при этом учесть, что один раз ночью вырезали целое звено адептов… Старший кровавых был в ярости, но ничего поделать не смог. И так на каждом посту дежурило по два десятка часовых. Назначить кого–то в одиночку означало просто подписать ему смертный приговор. Да и пять солдат на посту тоже вырезали без единого звука.

Шариф проклинал и эту страну, и ее жителей самыми последними словами. Он просто не понимал, как так можно сражаться? Почему его не встречают в чистом поле, не дают проявить весь свой воинский талант (как он считал), а трусливо режут из–за угла. Нет, понятно, что углов в чистом поле шихра с два найдешь, но суть от этого не меняется.

В армии нарастала паника. Кто–то говорил о злых духах, которые ловят неосторожных и съедают. Другие вспоминали о ручных монстрах местного правителя, выпущенных специально на захватчика. Третьи твердили о странной болезни, которые выкосила целые поселения (не зря же они брошены), и духи погибших жителей теперь жаждут крови здоровых.

В общем, версии звучали одна другой страшнее. Но всех их роднило одно: утверждение, что солдатам здесь не место и надо как можно быстрее вернуться домой. Адептам приходилось постоянно проводить свои ритуалы, иначе половина войска точно бы взбунтовалась.

Кстати, сами адепты ничего о враге не говорили. Хотя и плевались от слышанных версий, разумно предполагая, что за всем этим стоит местный правитель. Хотя найденные трупы иногда несли следы звериных зубов, но иногда встречались и с резаными ранами. Но найти врагов адептам не удавалось. Шариф не понимал, как такое вообще может быть! Чтобы кровники не нашли того, кого ищут…

Или… догадка, мелькнувшая в голове тар–керранга, заставила того поежиться. Ведь единственным ответом на вопрос, почему адепты не могу никого найти, означало, что враги не имеют крови! Какие кошмарные порождения могут соответствовать подобному утверждению, командующий даже представить не мог. А также того, на что способны подобные монстры и как от них защищаться.

Оставалось одно – никуда не ходить поодиночке. Усилить патрули в десять – двадцать раз, останавливаться на ночлег всегда в широком поле, окружая стоянку кольцом костров. И ни за что не входить в местные поселения. Кто его знает, может, действительно болезнь какая–то, и если одна половина корпуса вдруг взбесится и нападет на другую, то это будет вообще кошмар из кошмаров!

Когда же Шариф получил донесение, что к нему движется подкрепление, то невольно вздрогнул. На кой шхен нужно такое разбазаривание войск, мужчина понимал с трудом. Одних убирают, других добавляют? А может, просто выводят неблагонадежных? Кто поймет… С одной стороны, лишних солдат не бывает, а с другой – сколько их доберется до него? Другой командующий все–таки не знает правил передвижения по этой территории, а предупредить его не получится. Его адепты выжаты поддержанием порядка, а гонец просто не доедет. Разве что отрядить ему в качестве сопровождения половину корпуса. А самому со второй половиной окопаться где–нибудь в поле и со страхом и нетерпением ждать прихода подкрепления.

Вообще–то он не должен нести за них ответственность, так что пусть учатся на собственных ошибках. Может, им повезет больше, и здешние монстры уже насытились его солдатами. Хотя самому мало верилось в подобный исход дела. Эта земля воистину ненасытна. Кажется, они сделали ошибку, что сунулись сюда.

Очень большую ошибку.

…Проснулся я ближе к полудню и, честное слово, словно не спал вовсе. Усталость была, конечно, дикая…

– Еще бы пару раз перекинулся, вообще все хорошо было бы!

Я сказал уже, что не буду обращать внимание на всякие голоса, раздающиеся из пустоты? Сказал? Сказал. Значит, не буду. Особенно, если учесть, что обладатель этого самого голоса совсем недавно отправил меня в свободный полет. Нет, понятно, что в Темной империи всегда обучали по принципу: «Брось в воду. Жить захочет – поплывет», но сути это не меняло!

– Спасибо, дедушка, этого я тебе вовек не забуду.

– Пожалуйста, малыш, всегда пожалуйста.

Ненавижу!

В любом случае сидеть и тупо созерцать стены отведенной мне как штатному магу комнаты – глупо. А раз так… Пройдусь по вверенному участку, посмотрю, что изменилось со вчерашней ночи. Кстати, надо не забыть подлатать накопительные линии и поставить заклинание на закачку. Кто его знает, когда это пресловутое подкрепление подойдет. Не хотелось бы снова лезть в долги к Ночи. И так еще не расплатился.

Мне кажется, что с последней просьбой тянуть тоже не будут. Госпожа… Почему–то адепты магии Крови ей очень не нравятся. Особенно их ритуалы. Они очень напоминают хаоситов. Только пользуются не выделяемой в процессе жертвоприношения силой, а собираемой кровью. В способах хранения столь ценной жидкости эти ребята достигли впечатляющих успехов.

Кстати, не забыть разобраться с теми самыми возвратными заклинаниями. Я слишком привык к собственной силе, чтобы из–за каких–то айро каш’шерх отказываться от нее. С одной стороны, хорошо, что эти люди не жили на Аларии, а с другой – приходится очень быстро изобретать способы защиты. Нет, чтобы все спокойно просчитать, опробовать, найти способы улучшения и составить заклинание – лепим на скорую руку что попало, лишь бы только работало и защищало.

Пока шел до своего места, задумался еще над одним моментом. В длину стена города составляет не одну милю, и бегать по ней туда–сюда, выискивая повреждения, довольно утомительно. Надо составить контролирующее заклинание и работать непосредственно с ним, а не со всей этой громадной гномьей конструкцией. Только делать это придется на стене (хорошо что канцелярские принадлежности захватил, так, на всякий случай), поскольку в городе