— Ага! — подтвердила Власта и ехидно улыбнулась: — Кстати, дорогой, на начало весны планируй поездку в Ламм. К этому времени там подрастет настоящая ар Койрен, которую просто нельзя отдавать в чужие руки…

Это заявление убило Магнуса наповал — он повернулся к меньшице, каким-то образом почувствовал, что она не шутит, и схватился за голову. А мы, естественно, расхохотались.

С приездом остальных гостей стало еще веселее: дядя Витт на пару с Дорой рассказали пяток новых слухов о нашем роде, Террейл — о победах и поражениях в непрекращающейся войне с поклонницами, а Маниша потребовала показать ей выживших иномирянок:

— Нейл, весь дворец умирает от любопытства. И если я, вернувшись от вас, ничего не расскажу, то меня распустят на ленточки!

— Скажите, что стати у них были еще ничего, а вот с выносливостью совсем никак! — ухмыльнулась Майра. — И что Нейл, умотав последнюю, заявил, что искренне сочувствует потомкам Ушедших, ибо их женщины никуда не годятся, а наших он им не отдаст!

— Ибо самому мало? — ехидно поинтересовалась королева.

— Ну да… — подтвердила Ивица. — Вчера, вон, взял в лилии сестричку Стеши, а весной собирается прокатиться в Торрен за молоденькими инеевыми кобылицами для Магнуса.

Мы — в смысле, Эвисы и Койрены — заулыбались. Маниша, Алсита и Тиома озадаченно переглянулись. Софа заинтересованно выгнула бровь, а принц Террейл, очень внимательно прислушивавшийся к этой перепалке, расстроено вздохнул:

— Я тоже хочу в Торрен! Но, к сожалению, не смогу: свободного времени у меня просто нет, а без регулярных тренировок я смогу объездить разве что однорукую подслеповатую старушку или ребенка…

В два этих предложения он умудрился вложить столько сильных чувств, что не выдержал Элмар ар Сиерс:

— Я тренирую Теней в зале, который находится в половине кольца неспешной ходьбы от вашего кабинета. И если половину времени, которое сейчас тратится на пробежки, вы посвятите Пути Меча, то к началу весны сможете справиться не только со старушками, но и с девушками, вошедшими в возраст согласия!

Наследник престола тут же подобрался, вцепился в рукав Наставника мертвой хваткой и отвел в сторону, чтобы договориться о будущих тренировках. С этого момента общий разговор начал постепенно распадаться на отдельные. Зейн и дядя Витт, взяв со стола свои кубки, подошли к щиту работы Мирко Подковы, прочитали дарственную надпись и заговорили о последних изменениях в отношении простолюдинов к благородным. Маниша, Майра, Ивица, Алсита и Тиома собрались в кружок и принялись обсуждать новые наряды мэтра Колина. Магнус, Сангор, Фиддин и Дитт потерялись в воспоминаниях об охотах на разбойный люд. Софа пересела поближе к Дейву и забыла обо всем на свете. Вэйлька и Алька собрали в кружок всех остальных и не давали им скучать. А я бродил между всеми этими группами, поддерживал разговоры, шутил, отшучивался и прислушивался к эмоциям короля. Вернее, ждал, когда он, наконец, решится озвучить мысли, которые не дают ему покоя.

Шандор созрел для разговора к концу седьмой стражи — подошел ко мне и предложил «немного прогуляться». Я, естественно, согласился, вместе с ним поднялся в кабинет, а там спросил, что его беспокоит.

Побратим покосился на стену, на которой я не так давно демонстрировал картинки с камер СКН, и угрюмо уставился мне в глаза:

— Нейл, половина благородных Хейзерра мертва, вторая половина разбежалась по родовым замкам, Гевер Гленн пропал без вести, а треть его дворца в развалинах и толком не охраняется. Мой посол распространил правильные слухи, и теперь глевинцы с нетерпением ждут появления Нейла ар Эвиса, Повелителя Ненастья и Победителя Ушедших. Может, все-таки захватим тебе королевство?

У меня перед глазами тут же возникла картинка из недавнего прошлого — дворец Шандоров, мы, залитые кровью имперцев с ног до головы, и мрачный, как грозовое облако, Зейн, пытающийся выяснить мои планы на будущее:

— В твоих руках двенадцать комплектов непробиваемой брони, оружия, способного сравнять с землей целый город, и сеть телепортов!

— И что с того?

— Ты можешь завоевать весь Эмтель и стать императором!

— Угу… И залить его кровью… — язвительно фыркнула Алька.

— Зачем? Потомки Ушедших сделали большую часть работы, поэтому вам будет достаточно натянуть на себя эту броню и пройтись по дворцам!

— А зачем мне корона императора? — спросил я, почувствовав в эмоциях побратима опасение. — Империя это не только власть и неподъемный груз ответственности, но и время, вкладываемое в ее создание и укрепление!

— Ну да! — подтвердил король.

— А мое время — только для семьи и для друзей…

— Зейн, мне действительно не нужны никакие короны! — вздохнул я, потом сообразил, какая мысль могла заставить побратима так дергаться, и криво усмехнулся: — Ни хейзеррская, ни реймсская, ни, тем более, маллорская. Так что править придется тебе, твоему сыну и твоему внуку, то есть, Шандорам! А мы, Эвисы, продолжим вас хранить и защищать.

Обещание не претендовать на трон во время правления Террейла, неявно озвученное в этом коротком монологе, вернуло королю уверенность в будущем их династии и подняло настроение. Однако ответило не на все его вопросы:

— Неоднозначный выбор… — заявил он. — Пойми, власть — это не только ответственность, но и будущее твоих потомков!

— Скажи, в твоем варианте будущего моих потомков есть отдых на реках и озерах, ночевки в зимнем лесу под нижними лапами вековых елей, настоящая дружба с благородными и простолюдинами, а также искренняя любовь супруг, вассалов и слуг?

Зейн на мгновение застыл и отрицательно помотал головой:

— Боюсь, что нет.

— Тогда оно мне неинтересно…

Эпилог

Первый день первой десятины первого месяца осени.

Алька заявилась к нам в спальню за полчаса до рассвета. На цыпочках скользнула в комнату, бесшумно затворила за собой дверь, метнулась к изголовью, осторожно положила на него сбрую с ножами, забралась на кровать и склонилась над ушком Найты:

— Там, кажется, Лауда заворочалась…

Я невольно улыбнулся — со дня вступления в наш род этой юной хейзеррки старшая Дарующая разрывалась на части. С одной стороны, ей хотелось принимать как можно больше участия в воспитании ребенка, а с другой продолжать исполнять «обязанности» моей Тени. Поэтому по утрам она помогала Лауде делать первые шаги по Пути Меча, днем урывала время, чтобы научить всему тому, что должна была знать и уметь благородная, а