еще улыбаясь я вышла на площадь и свернула в сторону переулка с лавками зельеваров и аптекарей.

От неожиданности я подпрыгнула и схватилась за сердце:

– Тучка! Фу на тебя, дурная собака! – собачонка, оставшаяся в запертой комнате, сейчас с невинным видом сидела на мостовой. – Ты как здесь оказалась?

Не отвечая, собака невозмутимо повернулась ко мне зад… задорным хвостиком и неторопливо потрусила в противоположную от моего направления сторону.

Естественно, я отправилась за ней, гадая, куда в этот раз выведет меня это непредсказуемое создание.

 Я почти бежала за Тучкой, поражаясь, как эти маленькие лапки могут двигаться с такой скоростью, когда на одном из перекрестков собака затормозила и оглянулась на меня.

– Что? – я пожала плечами, не понимая, чего она от меня хочет.

И вдруг увидела его…

Высокий, худой как палка, с белоснежной косой до пояса, впереди неспешно шел молодой… эльф – острые уши было хорошо видно из-под растрепавшейся прически. Через плечо у него висела большая сумка, из которой выглядывал…

Мне аж поплохело – это ведь тот самый обладатель визгливого голоса, который приходил к воротам академии! А из его сумки торчит нежно-розовый уголок пергамента, которым он размахивал перед Огуреллом.

Я перевела взгляд на Тучку.

– Гав! – собака будто кивнула и ускорилась, подбираясь ближе к эльфу.

Мы прошли уже пару кварталов, – впереди неспешная тощая фигура эльфа, за ним мы с Тучкой, стараясь сильно не приближаться, – когда остроухий остановился и задрал голову к вывеске над дверью небольшой гостиницы.

Тучка снова оглянулась на меня, явно на что-то намекая. А пока я соображала на что именно, эльф сделал решительный шаг к дому, намереваясь войти.

В этот момент дверь широко распахнулась, почти заехав ушастому по лицу. Эльф дернулся назад, уклоняясь от удара, и наступил на оказавшуюся у него под ногами собаку.

Обиженная Тучка дико заверещала и вцепилась зубами в мосластую нижнюю конечность беловолосого. От неожиданности тот взвизгнул, и потеряв равновесие, рухнул на мостовую, бросив сумку и хватаясь за укушенное место.

 С жалостивым оханьем я бросилась эльфу на помощь, и совершенно случайно свалилась на него сверху, запнувшись о попавшую и мне под ноги собачку.

 Из гостиницы в это время вывалилась компания из трех веселых пьяненьких мужичков. Узрев барахтающуюся на мостовой кучу, парни тут же решили помочь нам с эльфом подняться.

Шум стоял знатный – эльф ругался и пытался спихнуть меня с себя. Я крепко держалась и визжала. Обиженная Тучка лаяла и пыталась еще раз укусить ушастого. А помогающие нам мужики и собравшиеся вокруг прохожие в голос хохотали.

Через несколько минут меня все-таки сняли с эльфа. Его самого, злого, помятого и пыльного, поставили на ноги, а собаку прогнали.

Я отряхнула платье, и фыркнув в недовольную эльфийскую физиономию, гордо удалилась с места событий.

На соседней улице ко мне присоединилась Тучка, и мы со всех ног рванули обратно в академию – времени на поход в переулок аптекарей уже не оставалось.

Всю дорогу я довольно улыбалась, и то и дело трогала свое декольте, где лежал аккуратно сложенный лист розового пергамента.

Преданно охраняющий ворота Огурелл сообщил, что господин ректор еще не вернулся, чему я неимоверно обрадовалась. Поплевала на ладони и полезла в свою комнату.

Обратный путь был долог и тернист, так как взобраться на третий этаж по балконам, это вам не спуститься. Но все же, минут двадцать серьезных усилий, и постанывая от облегчения. я перевалила через перила своего балкона, буквально рухнув на каменный пол.

Посидела, отдуваясь и пытаясь успокоить трясущиеся от напряжения руки, и заползла в комнату.

Почти не удивившись виду спокойно лежащей на кровати Тучки,  я вынула из-под туники розовый эльфийский пергамент.

Полюбовалась на него и злорадно усмехнулась: извини, остроухий, но документик твой придется уничтожить. Потому как без этой бумажки ты букашка, а преподаватель динамики полетов – это магистр Елизавета Дворцова.

Как никогда довольная собой я сунула пергамент в шкаф, решив отложить его уничтожение до утра. Затем умылась и рухнула в постель, мгновенно провалившись в сладкий сон.

Мне снился маленький голубой шарик, плывущий в бескрайнем звездном пространстве. Родной и приветливый, он сиял, дружелюбно подмигивал и манил к себе.

 А потом в мой сон влезла красная глумливая рожа демона, оскалила клыки, и тут для меня начался ад…

Глава 20. Всё это было так хорошо, что не вызывало доверия

А потом начался ад…

Мое тело разрывали на куски, огромными ржавыми крючьями отделяя их друг от друга.

Меня поджаривали на раскаленном вертеле, все время переворачивая, как куру-гриль. Кожа шипела и покрывалась пузырями, заставляя меня корчиться в беззвучном крике.

В глаза заливался раскаленный свинец, заставляя их вспухать и лопаться. В уши бил колокол, и от каждого удара моя голова раскалывалась на сотни мелких осколков.

Кажется, я пыталась куда-то бежать, натыкаясь на что-то твердое и наставляя синяки, но почти не замечала этого.

Я кричала, билась, царапалась и не могла никуда деться от ужасной, сводящей с ума боли и оглушающего набата в голове.

И когда я начала выть от бессилия и безысходности, желая только умереть, все прекратилось.

Скорчившись, я лежала на полу, поскуливая и рвано дыша широко открытым ртом, и не могла поверить, что по-прежнему жива.

– Вот ты бестолочь, крикуха. Сказал же выпить эликсир на ночь. – где-то рядом прозвучал знакомый гнусавый голос, вдруг показавшийся мне таким прекрасным, что я заплакала.

– Нечего ныть. Давай, открывай рот и пей. – меня ухватили за волосы и больно дернули назад, заставляя запрокинуть голову.

От новой порции боли рот у меня широко открылся и в этот момент в него полилась отвратительно-горькая жидкость.

Жесткие пальцы с силой сдавили нижнюю челюсть и зажали подбородок, не давая выплюнуть мерзотную дрянь. Тот же голос прорычал:

– Глотай давай, шматок идиотки.

Что-то острое укололо меня в шею и горло непроизвольно дернулось, пропуская отвратную жижу внутрь. Мои волосы тут же отпустили, а я судорожно закашлялась, зажимая рот ладонью и с трудом удерживая рвотные позывы.

– Я тебе уже говорил, что ты идиотка? – голос демона больно резал уши. – Ты в дракона начинаешь превращаться. Элексир тебе в помощь предназначен, глупая человечка. У тебя только что спонтанный оборот начался. Понравилось тебе то, что с тобой делалось?

Я задышала еще глубже, чувствуя, что вот-вот не удержусь, и меня просто вывернет наизнанку. А демон продолжал давить:

– Между прочим, чтобы достать этот драконий эликсир, мне пришлось совершить сразу три должностных преступления – подкуп, шантаж и подлог. И заметь, все ради тебя,