1) Айжа специально бросил молоток в кофейный столик.

2) Он ушел, чтобы попробовать сделать то, что он там делал с чем-то еще. С чем-то большим. С чем-то, что может быть, а может не быть машиной.

С каждой секундой моя паника росла все больше, жар растекался по телу, и я понимал – что бы он ни задумал, это было что-то опасное.

И важно в этот момент было только одно: успею ли я найти его вовремя?

Джубили

– Ну что же, такое у нас впервые, – сказала Луиза.

Я подняла голову от возвращенных книг.

– Нашла это между стеллажей. – В ее руках шлепанец.

– Тапки?

– Только одну. Я много странного тут находила, у меня целая коробка в кабинете, но обувь без пары – это впервые. – Она обошла стойку. – Ты, наверное, думаешь, что человек точно бы заметил, если бы пришел сюда в двух шлепанцах, а ушел в одном?

Из-за плеча Луизы выглянул Роджер:

– Нашла на полках? – Он кивнул на тапок.

Теперь они оба стояли у меня за спиной, и по телу бежали мурашки. Тут стало слишком людно. Я начала постукивать по левому запястью.

– Ага. Кажется, это самое странное, что я находила.

– Ну не знаю. А та кукла без одежды с булавками в глазах? Помнишь? Вот это была жуть.

– Ой, дорогуша, да. Это прямо кошмарно было.

– Один мой знакомый библиотекарь из Нью-Йорка как-то нашел электронный браслет, который надевают на ногу при домашнем аресте, тот был аккуратно распилен.

– Ого! Вы только подумайте!

Роджер и Луиза продолжали смеяться и болтать, но по приглушенным голосам я поняла, что к нам шел посетитель. Я подняла голову в надежде, что это не кто-то, кто опять будет спрашивать, как пользоваться интернетом. Хотя это был интересный опыт. И я увидела перед собой Мэдисон Х. Ее появление меня удивило, она ведь тут была всего неделю назад. Да к тому же Мэдисон не кажется одной из тех, кто часто ходит в библиотеку, даже если таковой управляет.

– Привет! – Она улыбнулась, и блеск для губ, нанесенный толстым слоем, сверкнул, как только что облизанный леденец.

– Привет. – Я уставилась на нее. Я посмотрела на ее руки, ожидая увидеть книги, но их нет. – Эммм, могу я тебе помочь чем-то?

– Ну, я думала, что мы на прошлой неделе договорились вместе пообедать. Я была неподалеку… Ты еще хочешь пойти?

Хм. Видимо, она говорила о том случае, когда пригласила меня в День всех святых. Я бросила взгляд на часы – сейчас полдень – если мне захочется, я в общем-то смогу взять перерыв. Я перевела взгляд обратно, на нее, ждущую ответа.

– Прости, ты уже поела, да? Мне стоило позвонить тебе заранее.

– Нет-нет. Я… просто дай мне проверить эти книги и… я буду готова.

Мэдисон повезла нас на парковку у кафе «Чай и кексики», что было всего в нескольких кварталах от библиотеки, но она сказала, мы все равно поедем туда на машине, потому что погода резко испортилась за последние дни.

Она включила режим «парковка», пока я глазела на витрину – большие окна, по ту сторону сидят люди, едят, болтают и размахивают руками. Но когда я представила, что скоро мы с Мэдисон будем сидеть за одним из этих столиков, гигантский кулак вдруг сжал мою грудь, все тело замерло, конечность за конечностью. Я не могла выйти из машины. И я знала, что никакие постукивания этого не изменят.

Я тупо смотрела перед собой – на всех этих жестикулирующих, наслаждающихся едой, которым так легко удается быть обычными людьми. И я ненавидела их. Не так, когда тебе хочется, чтобы с человеком случилось что-то плохое, а так, как ненавидят симпатичных и популярных девчонок в школе. Так, как я ненавидела Мэдисон Х.

– Ты идешь?

Я посмотрела на нее, и мое лицо вспыхнуло.

– Нет. – В горле пересохло, и слово вырвалось сухим треском.

– Нет? – Она качает головой.

Я лихорадочно пыталась придумать причину, что-то правдоподобное, почему я не могу выйти из машины, а потом я посмотрела на колени, и меня осенило.

– Я забыла пальто. – Это правда – я забыла его в библиотеке, так сильно удивилась приглашению Мэдисон пообедать вместе. Но я пока не поняла, нормальная ли это причина, если учесть, что до машины-то я дошла без пальто, а кафе всего в нескольких метрах от нас.

Мэдисон секунду смотрела на меня, и я боялась, что она засмеется. Или просто отвезет меня обратно в библиотеку, мысленно погладив себя по головке за то, что хотя бы попыталась подружиться со мной, но се ля ви, я все же слишком странная.

Искоса она посмотрела на кафе, потом снова на меня. Я даже не дышала в эти мгновения.

– Хочешь поесть в машине? Я могла бы сбегать и принести нам сэндвичей.

Я пыталась не показывать своего удивления и закивала.

– Пойдет.

Через десять минут Мэдисон вернулась в машину, вручила мне сэндвич в вощеной бумаге. Я протянула к нему руку в перчатке.

– Тебе нравится тунец? Надо было раньше спросить. Я еще куриный салат взяла.

– Все хорошо.

Пока мы ели, она рассказывала, как Ханна толкнула мальчика, который столкнул ее с качелей.

– Представляешь, прямо в грудь его пихнула, – смеялась она. – Я знаю, я должна быть расстроена, и, конечно же, я такой и притворилась перед другой мамашей, но на самом деле я горжусь дочкой. Мне нравится, что она никому не дает себя обидеть.

Я кивнула и отвернула от себя вентилятор, в машине стало слишком тепло.

Некоторое время мы жевали в тишине.

– Дело ведь не в том, что ты забыла пальто?

– Что?

– Почему ты не пошла внутрь?

Я, ничего не отвечая, сосредоточилась на двух последних кусочках сэндвича с тунцом. На самом деле я его не люблю, или, может, дело в том, что тут не хватает кислинки маринованного огурчика, я привыкла есть тунец с ним. Глотаю. Как мне объяснить, что дело не только в моем заболевании, но и в необоснованном страхе новых мест, новых людей? Это так нелепо звучит, что я просто молча чуть качнула головой.

– Это… ты… – Она подбирала слова, и я поняла, что впервые увидела, как Мэдисон Х. нервничает. – Я хочу сказать, что по школе ходили всякие слухи, но я не знаю, какие из них – правда.

Я уставилась на нее, не зная, что сказать.

– И какие были слухи?

– Думаю, что самый известный был о том, что твоя кожа обгорела в жутком пожаре, когда ты была маленькая. Все, что ниже шеи. Это объясняло перчатки. Некоторые говорили, что ты инопланетянка, но большинство этому не верило. Х-м-м-м, что же еще… Кто-то говорил, что ты из мормонов, и потому не можешь показывать свою кожу. Это же мормоны? Или мусульмане? Все время их путаю. Но ты не закрывала лицо, и это интриговало всех сильнее всего. А потом, после Донована… ну, ты знаешь.