почти срывал с себя испачканную вонючую одежду, пока не остался абсолютно голым. Он оставил себе только автомат — это скорее было решением инстинктивным, чем осмысленным.

Вероятно, именно то, что Рома разделся и оставил остро пахнущую «приманку» для заражённых, в конечном счёте и спасло ему жизнь.

Он шёл куда глаза глядят. Медленно, спотыкаясь, но шёл. И наградой ему были двери рая, у которых он оказался для себя совершенно неожиданно. Над дверьми этими было написано: «Азбука Daily». За ними была еда и безопасность. И Рома, не веря своему счастью, открыл дверь и зашёл внутрь.

***

День в результате кончился спором, который чуть не перерос в ссору. Сева считал, что раз они решили уходить, надо прямо сейчас собираться и идти. Костик возражал — дома было безопасно, и пока есть вода и электричество, надо оставаться тут и не нарываться на излишние опасности. В конце концов Сева сказал, что «утро вечера мудренее». Костик фыркнул, но согласился отложить решение. Утром же оказалось, что решать больше нечего.

Сева проснулся от того, что ему было немыслимо жарко. Было нечем дышать, он промок насквозь, и липкая пижама противно облегала тело. Он выскочил из кровати, схватил пульт от кондиционера — ничего. Не сработал и выключатель верхнего света. Полный самых дурных предчувствий, Сева зашёл на кухню и открыл холодильник — ни света, ни холода.

Он услышал за спиной шаги сонного Кости.

— А вода хоть есть?

Сева включил кран и с удовлетворением посмотрел на струю воды. Теперь надо ей запастись, пока не кончилась. Их семья перерабатывала мусор, поэтому в кладовке стоял мешок с пластиковыми бутылками. Сейчас Сева принесет их все и наполнит водой. За своими мыслями он не расслышал, что сказал Костя, а когда увидел, что он собирается делать, было уже поздно.

Со словами «какая же духота невыносимая» Костя открыл окно.

Плотный, немного сладкий запах смерти заполнил собой всю квартиру. Севу вырвало прямо в раковину, Костя успел добежать до туалета. Задержав дыхание, Сева дошёл до родительской спальни и открыл окно там в надежде, что сквозняк как-то поможет. Лучше не стало. Решение придумал Костик, который притащил себе папину походную бандану, а Севе — мамин шейный платок. Через ткань запах был не настолько ужасен, да и вещи родителей ещё пахли ими, и так было легче.

Теперь вопрос «когда уходить» больше не стоял. Мальчики начали собираться.

Костик этого терпеть не мог. В школу ещё ладно, со школой всегда всё было понятно — какие уроки, такие и учебники. Собираться в путешествие или поход было значительно сложнее, потому что надо было садиться и составлять список, думать, что могло бы понадобиться, думать про разную там погоду и прочие скучные вещи, о которых думать совершенно не хотелось. Пока Костя был маленьким, его собирала мама, и кроме как положить в рюкзак Плюшевого Лиса Семёна от него ничего не требовалось. Но в прошлом году Косте был куплен отдельный чемодан, и мама сказала, что теперь это его ответственность — теперь всё сам.

Если быть уж совсем честным, в их семье по-настоящему хорошо умела собираться только мама. Это был её особый талант. Каждый раз перед выездом, когда такси уже ждало у подъезда, мама продолжала методично запихивать в уже заполненный чемодан какие-то вещи, необходимость которых в путешествии всем остальным членам семьи была абсолютно непонятна. Папа сердился, они с Севой маялись в дверях — уже одетые, с рюкзаками и чемоданами — а мама всё собиралась и собиралась. И каждый раз — Костя точно помнил, что из этого правила не было исключений — мама оказывалась права, и всё то, что они с папой оставили бы дома, непременно им пригождалось. И мама никогда даже не позволяла себе сказать «а я вам говорила». Хотя и могла. Она просто смотрела на них своими серыми красивыми глазами, и её мужчины всё и без слов понимали.

В его комнату заглянул Сева.

— Коть, тебе помочь?

Костя отрицательно замотал головой. В этот раз он точно справится сам. Точнее, он уже почти справился: три пары трусов, сменные носки, две футболки, худи, зарядка для телефона, дрон «Виталик», книжка про Муми-троллей — букинистическое издание из папиного детства, которое он долго искал по книжным магазинам. Зубная щётка и Плюшевый Лис Семён.

Ещё Костя прошёл по всей квартире и собрал все фотографии, которые были у них дома. Вытащил их из рамок и аккуратно сложил за корешок книги, чтобы не помять. Когда он заходил на кухню, чтобы снять несколько полароидных снимков с холодильника, то встретил там Севу. Брат стоял и смотрел на их последний семейный снимок: Новый год, вся семья у ёлки. Фото было сделано ещё на старой квартире, и на снимке пусть не очень отчётливо, но был виден треснутый потолок. Мама из-за этого не хотела, чтобы папа вешал этот снимок на холодильник, где его могут увидеть гости, но папа убедил: «Смотри, какие мы тут все счастливые».

У Севы по щекам текли слёзы. Костя не хотел тревожить брата, но тот его уже заметил, обернулся и едва заметно улыбнулся. Он вытер слёзы и перевёл взгляд на рюкзак младшего брата — ещё раскрытый, но уже почти собранный. Костик сделал пару шагов в сторону стола и начал, не оборачиваясь:

— Я тут, знаешь, что подумал… Давай не будем с собой еду брать? Все эти консервы тяжёлые. Нам по пути магазины всякие встретятся и, может быть, даже рестораны — там точно еду взять можно будет.

— Хм. — Сева тоже проследовал к столу и сел напротив Кости. — Ты думаешь вообще никакой не брать?

— Бутерброды можем сделать и воду, а остальное — по дороге наберём. В конце концов, нам же не очень далеко.

Сева задумался.

— Это нам не очень далеко до вокзала… А потом до бабушки с дедушкой — это далеко будет! Я палатку взял, мы с тобой пару дней точно до них добираться будем.

— Ну давай возьмем банку тушёнки на крайний случай, а потом на вокзале ещё запасов сделаем, там же много всего съедобного всегда продавалось.

Сева не был до конца убеждён в том, что Костя прав, но перспектива не идти по жаре с тяжеленным рюкзаком манила его, и он согласился.

— Я тогда сейчас закончу собираться, и пойдём. Нам сегодня до вокзала попробовать дойти надо, там переночуем и утром уже по железке двинем.

Костя согласно кивнул, встал из-за стола, подошёл к холодильнику и аккуратно снял с него фотографию семьи у ёлки. Он обернулся, чтобы показать фото Севе, но увидел только затылок брата, исчезающий в дверном проёме.

Сева вошёл в спальню родителей. Ему надо было забрать две важные вещи из папиного рюкзака: нож и верёвку. Нож папа купил якобы для похода — большой, длинный, с красивой рукояткой и очень острым лезвием. Когда папа принёс нож домой, мама спросила, уверен ли он, что в Карелии водятся мамонты? На это папа ответил, что пусть мамонтов там и не водится, хороший нож в походе никогда не помешает. Севе с Костей этот нож сразу понравился. Костя сказал, что он похож на меч Бильбо Бэггинса из «Хоббита».

Мальчик сел на кровать. Опять к горлу подступил ком, опять Сева почувствовал, как горькие слёзы готовы навернуться на глаза. Но в этот раз он не будет плакать, сейчас на это уже нет времени. Им надо идти. Сева резко встал. Он достал со дна