энергии, хлынувший из его тела, был стремительным, совсем как в тот день, когда он попросил ее не дышать, а после возвращал к жизни.

Виш отшатнулся от Иды и шумно выдохнул:

— Ух. Ну ты и прорва. Совсем не можешь сдержать?

— Ты сказал попробовать, — ответила девушка, кажется, не ощущая за собой вины.

— Но не меня же! — возмутился ведьмак. — Мы учимся брать понемногу через короткие прикосновения. Ты ведь можешь не тянуть силу.

— Могу.

— Вот и не тяни, — с толикой обиды произнес Виш. — Оперлась, затем извинилась и пошла дальше. Запомнила?

Ида кивнула. И они повторили свой опыт. В этот раз девушка не тронула жизненной силы своего помощника… почти. Он все-таки ощутил «глоток», однако его подопечная быстро отступила и отпустила его.

— Прошу прощенья, дяденька, — сказала она и пошла дальше.

— Хорошо, — остановил ее голос ведьмака. Девушка обернулась к нему, и Виш дополнил: — Только хватит и просто «прошу прощения». Дяденька, тетенька — это лишнее. Запомнила, сколько держалась? — она кивнула. — Вот и умница. Так и будем делать. Лучше много людей, но брать по чуть-чуть.

— Хорошо, — согласилась Ида и улыбнулась.

— Теперь давай переодеваться и пойдем дальше, — деловито распорядился Виш и поднял одежду, оставленную лежать поверх заплечного мешка.

Спустя полчаса они покинули место остановки, и если бы те, кто видел мужчину и девушку, вошедших в лес, увидел их сейчас, то не узнал бы. Не сразу узнал. Не так уж много изменилось в облике ведьмака и бывшей покойницы, однако даже небольшие перемены смазали запомнившийся попутчикам образ.

Платье Иды отправилось в мешок, а на смену ему пришла новая блуза с широкими рукавами и юбка Тиссы, под которую была спрятана небольшая подушка, ставшая животом. Коса теперь была свернута на затылке, а поверх надет чепец с широкими оборками, и из-под него не выглядывало ни единой черной прядки. Сказать какого цвета волосы девушки было совершенно невозможно.

Виш отошел на несколько шагов, оценивающе оглядел Иду и довольно ухмыльнулся. Широкая блуза скрыла хрупкую фигурку его подопечной, а фальшивый живот добавил объема. Теперь можно было сказать, что она замужем и ждет ребенка. И это в свою очередь позволило спрятать волосы. А из-за пышной оборки, упавшей на лоб, девушка уже не выглядела такой большеглазой, какой была на самом деле.

— Хороша, — подвел итог осмотру ведьмак. — Могли бы и супругами назваться. То что старый молоденькую за себя взял, это ерунда. Такое нередко бывает, но для этого я сам должен выглядеть зажиточным, иначе зачем бы такую ягодку за старого пса отдавать?

— Ты не старый, ты зрелый, — ответила Ида, припомнив его же собственные слова.

— Верно, — важно кивнул Виш. — Но как муж для тебя — старик. Нет, был отцом, им и останусь.

На самом деле называться мужем ему не хотелось по иной причине. Сон, где покойница требовала себе жениха, не забылся, и при словах о супругах, Вишу захотелось передернуть плечами. Нет уж, не надо ему такого счастья. Жениха пусть другого ищет, а он для этого слишком… зрелый.

— Хорошо, — как обычно, легко согласилась девушка.

Сам ведьмак поменял себе облик иначе. Во-первых, убрал легкий плащ, в котором садился в карету и вошел в лес. Теперь на нем была рубашка и жилет, а еще широкополая крестьянская шляпа, также скрывшая цвет волос. А пока Ида переодевалась, и он ей не требовался, мужчина добыл из мешка заготовленные бритвенные принадлежности и зеркальце. Он сбрил небольшую бородку и оставил усы. После достал круглую баночку, обмакнул в нее маленькую щеточку и, пройдясь ею по усам, покрасил их. Затем натянул шляпу и, поглядевшись в зеркальце, ухмыльнулся сероглазому шатену.

Он мог бы и отвести глаза, чтобы их не запомнили, но решил этого не делать. Подобное безотказно действовало на одного человека или компанию, если они все находились в одном месте. Но идти по городу, прикрывшись чарами, было ненадежно. Колдуны могли поставить стойкую иллюзию, а ведьмаку такое было недоступно. Да и заметили бы, если бы кто-то с даром попался по дороге, и это только бы привлекло к ним внимание. Так что лучше было обойтись иными средствами. Они ведьмака редко подводили, а уж у него опыт был всякий.

Шагать им было еще немало. Виш рассчитывал войти в Мил ближе к ночи, в лучшем случае, вечером. Благодаря остановке в Собере на обед, мужчина был еще не голоден, а его подопечной еда вообще не требовалась. Она бодро шла рядом, и ведьмак поглядывал на девушку с легкой завистью, понимая, что в скором времени он начнет уставать. Правда, на этот случай в мешке лежала бутылочка с эликсиром, который должен был исправить эту неприятность.

— Сегодня мы его искать не будем, помнишь? — чтобы нарушить молчание, спросил ведьмак. — Мы придем поздно, и справки навести будет толком не у кого. А утром отправимся на поиски.

— Да, — кивнула Ида, то ли соглашаясь, то ли подтверждая, что помнит.

— Возьмем комнату в гостевом доме и отдохнем.

— Да.

— А утром пойдем походим по людным местам, чтобы тебя подпитать.

— Да.

Виш покосился на девушку и махнул рукой, худшего собеседника придумать было сложно. Хотя… Если любишь поговорить, и чтобы не перебивали, то уже вроде и наоборот, лучше слушателя на найти. Еще и со всем согласная. Да, при определенных обстоятельствах Ида даже идеальна. Усмехнувшись, ведьмак углубился в собственные размышления.

А к началу сумерек путники выбрались на дорогу, которая вела к Милу. Как и у Давра, тракт лежал в другой стороне, а этим путем пользовались окрестные жители. Но к вечеру здесь уже почти никого не было, и на это ведьмак как раз и рассчитывал. В это время те, кто ездил в город, уже успели вернуться по домам. А тем, кто только возвращался, не было дела до того, кто шел навстречу. Это с попутчиком поболтать милое дело, а сейчас поскорей бы домой добраться. И всё, что они запомнят, это двух милцев, которые возвращались в город. А откуда, это уже их дело.

Ида шла, опершись на руку ведьмака. Иногда она поглаживала поясницу, иногда «живот», этому ее тоже научил Виш, чтобы беременность вышла более достоверной. Девушка с ролью женщины в тягости справлялась не хуже, чем с ролью слепой. Да и сложно было не справиться, если рта не открывала, ни с кем не заговаривала, никого и ни о чем не просила. А большего и не требовалось.

В Миле Виш и Ида шли по улице уверенно, будто бывали тут много раз. Впрочем, кто знает, возможно, девушка когда-то