Глава 11. Кошка язык съела?

После того, как среди магов раздался облегчённый вздох, боль как отрезало, а жар, терзавший его всё это время, начал быстро проходить. Николай уже расслабился, но позвоночник (где-то между шеей и лопатками) снова резко кольнуло. Не смертельно, но ощутимо — вроде укуса осы. К счастью, это неприятное чувство длилось совсем недолго.

Как оказалось, мучения на этом не закончились, а, можно сказать, только начались. Хоть и перешли в разряд “терпимых”. По просьбе главного мага Рона постоянно просила Николая успокоиться, так как пока он напряжён, у них что-то там не получается. Однако, стоило ему после очередного укола перестать материться, унять сердцебиение, выровнять дыхание и расслабить мышцы, как спину вновь пронзала невидимая игла.

Если бы не измученные лица окружающих и неподдельная тревога в глазах его переводчицы, Николай подумал бы, что над ним насмехаются или просто издеваются. Но некоторые взрослые вслед за подростками также начали периодически терять сознание и истекать кровью из ушей, глаз и носа. Так что, шутками тут и не пахло.

В какой-то момент сострадание и вина за мучение окружающих перевесили гнев в душе старшего сержанта, и “приходить” в себя он стал быстрее. По крайней мере, ему так показалось, так как уколы стали происходить немного чаще.

В один прекрасный момент мужчина готовился получить очередной заряд боли в спинной мозг, но его всё не было и не было. Наконец сзади прозвучал тихий, хриплый голос старика, а в голове измученный женский произнёс: “Всё. Отмучились.”

Только выйдя на свежий воздух Николай понял, насколько он устал. Затекшие мышцы молили размять их, но любое движение отдавалось судорогой. Медленно, но настойчиво он приводил себя в порядок возвращая подвижность. Лагерь ещё не проснулся, но судя по алеющему небу, до рассвета оставались считанные минуты.

Вторым из палатки, опираясь на Рону, вышел тот самый маг, что проводил обряд. Девушка называла его имя, но Николай не запомнил. Магистр обратился к двум стражникам, нёсшим службу возле шатра. Те переглянулись и извиняющимся тоном начали что-то объяснять магу. В конце концов студентка оставила учителя и куда-то убежала.

Николаю даже не нужно было знать язык. Может он и в другом мире, но люди здесь такие же. Очевидно, что этот маг сугубо гражданский человек, и просил он часовых оставить свой пост или как-то ещё нарушить местный аналог устава караульной службы.

В это время из палатки матерясь и опираясь на посох вышел самый старый магистр (его имя Николай тоже ещё не запомнил). Не смотря на возраст сухощавый дедок оказался покрепче своих молодых коллег. Он от души ругался на всех сразу и ни на кого в частности (это тоже было понятно без переводчицы).

Вскоре, вернулась девушка и привела три пары слуг с носилками. Те в первую очередь забирали молодёжь. Такое отношение к подрастающему поколению импонировало Николаю.

Магистр Фетлир раздал последние указания и в сопровождении одного из слуг медленно поковылял к своей палатке, его примером воспользовался и ворчащий магистр Риттер. Взяв Николая за руку Рона объяснила, что маги потратили во время ритуала гораздо больше сил чем планировали. Их жизни и здоровью это не угрожает, но им требуется отдых. Пожелав заплетающимися мыслями спокойной ночи, она также отправилась к себе.

Слуги работали крайне медленно. По ощущениям Николая прошло уже пол часа, а по палаткам не разнесли и половины людей. Из шатра вышла женщина, что поила его в первый день отваром, за ней выбрался молодой брюнет лет двадцати-двадцати пяти. Не зная подтекста, их можно было принять за перебравшую парочку, выползающую утром из клуба.

Одной из спасательных команд снова пришлось оставить носилки и вести магистров пешком. Старшему сержанту надоело просто так стоять, поэтому он защёл в шатёр, где буквально недавно стойко переносил все мучения.

В нос ударил душный аромат благовоний. Температура внутри держалась градусов на двадцать выше чем на улице. Николай решил, что обязательно проветрит помещение, когда все свалят. Кто-то из магов уже уснул прямо на месте, кто-то просто отдыхал, прикрыв глаза и облокотившись на опорные столбы. Ещё один мужчина пришёл в себя и пытался встать, чтобы выйти на свежий воздух.

Быстро найдя глазами Мираю, он легко поднял её на руки и вынес на улицу. Девушка даже не подумала просыпаться. Слипшиеся, спутанные волосы на лице нисколько не портили её красоты, наоборот, эта и прочие мелкие детали делали образ чародейки по-детски милым и беззащитным.

Побродив между личными палатками магов, Николай понял, что хоть и был в гостях у девушки уже два раза, но так и не запомнил дорогу. К счастью, в этот самый момент перед ним выскочила огромная белая кошка с пушистым рыжим хвостом. Сделав пару кругов у ног мужчины, она нырнула под один из одинаковых пологов, поманив за собой человека.

Интуиция его не подвела. Это была та самая палатка с подушками и коврами всех оттенков красного. Видимо кошка почуяла хозяйку и вышла навстречу.

Аккуратно уложив девушку на покрывало, Николай снял с неё обувь, расстегнул две верхние пуговицы кителя и убрал волосы с лица. В лучах предрассветного солнца, прокравшегося из-за полога, Мирая выглядела самой красивой женщиной, что он когда-либо видел в жизни.

Но, как бы ни была прекрасна спящая красавица, и несмотря на то, что между ними уже было, он не позволил себе большего. Да и хотелось ему в этот момент не плотских наслаждений, а всего лишь почувствовать себя прекрасным принцем из сказки.

— Всё ещё будет… — Собрав волю в кулак он выпрямился и сделал шаг к выходу.

Животное, всё это время следившее за ним с почтительного расстояния, тут же бросилось наперерез.

— Мяу! (Стой, самец. Поделись с нами[9] силой).

Крутящаяся под ногами кошка мягко, но настойчиво оттирала его от выхода, подталкивая в сторону хозяйки.

— Так, рыжая, то есть белая, мне не до игр.

Мужчина наклонился чтобы погладить животное, но оно резко отскочило в сторону и недовольно мяукнуло.

— Мяу (Что ты делаешь? Ди-ди не хочет играть! Помоги нам).

Стоило Николаю попытаться снова покинуть палатку, как кошка опять принялась задерживать его. Это было очень странно. Она действительно не выпускала его, как будто просила остаться. В глубине души мужчина понимал, что это просто он ищет повод. Любой, даже самый глупый, но ситуация повторилась несколько раз.

— Я сам хочу остаться, так что не искушай меня, слышишь, рыжая? Будешь рыжая…хоть ты и белая, в основном.

— Мяу (Зови как хочешь, глупый самец, только