Профессор Бартум (приглашенный): – Ваша честь, генерал Кардиф заблуждается: «k» – доминанты генетически, изначально гуманны по своей натуре. Просто историческая ситуация постоянно складывалась так, что им приходилось вести борьбу за выживание. Одно из достойнейших качеств кромов – способность к сопереживанию, состраданию, пониманию. Прошу Вас, дайте мне еще немного времени. Я… Я намерен им открыться.

Шум в зале.

Генерал Кардиф (приглашенный): – Бартум, вы с ума сошли?

Председатель: – Тише, тише господа. Генерал, уважайте высокое собрание. Профессор, вы не можете нарушить Главный Закон Предков. Вы прекрасно знаете, чем заканчивались подобные попытки ранее, поэтому и был принят окончательный вердикт: кромы никогда не должны узнать о существовании натов.

Профессор Бартум (приглашенный): – Проблема, с которой столкнулся наш вид, настолько неординарная, что можно пренебречь Главным Законом. Доверьтесь мне. Это единственный шанс всё решить миром. Я надеюсь на этих людей, на их отзывчивость.

Председатель: – Ох, профессор, как мне хотелось бы вам поверить. Но ситуация спорная. Ставлю вопрос на голосование: кто согласен с Бартумом?

Идет голосование.

Результаты голосования:

«за» – 8,

«против» – 7,

«воздержались» – 0.

Председатель: – Что ж, профессор, у вас неделя. На большее не рассчитывайте. И имейте в виду, в случае неудачи новых отсрочек не будет.

* * *

День не задался с самого утра. Илья наведался на кухню на рассвете – в тот час, когда там вряд ли могла находиться Тая. Налепив побольше бутербродов, прихватив несколько бутылок воды, Перегудов отправился на пляж рисовать. Вновь появиться в гостиной, чтобы серьезно поесть, он намеревался лишь поздним вечером, к обещанному, согласно разделению обязанностей, приготовленному и на его долю ужину. Но уже через пару часов краски пришлось отложить: закончились чистые листы. Выбор невелик: либо забыть о рисовании до завтра, либо с риском для жизни сбегать за новым альбомом. Вдруг повезет и он не столкнется нос к носу с соседкой.

Но ему, конечно же, не повезло. Мурлыча веселую мелодию, Тая размахивала в такт деревянной лопаточкой, умудряясь параллельно переворачивать на сковородке источающие неземные ароматы блинчики. Изобразив на лице полное равнодушие, но внутренне давясь слюной, Илья прошагал к полке у телевизора, сгреб листы под мышку и собирался возвращаться обратно. Но сложенные горкой на тарелке блинчики, такие румяные, такие аккуратные, притягивали взгляд посильнее дудочки йога. Поддавшись искушению, Илья на миг забыл о «военном положении», схватил верхний блинчик и, обжигая язык, засунул в рот – не убьет же его девица за крошечный кусочек теста. Не тут-то было: Тая больно стукнула Илью лопаткой по руке.

– За что? – взмолился Перегудов, на всякий случай, отбежав поближе к двери. – Мы же договорились: я убираю, чищу плиту, а ты готовишь.

– Я обещала только ужин, – жестко напомнила Тая.

Илья вернулся на пляж. Устроился под любимой пальмой, разложил краски, принялся за прерванную работу. Всматривался в горизонт, на неподвижные облака, разбросанные прозрачными комочками по небу, потом опускал голову и задумчиво водил кисточкой по альбомному листу. Он комбинировал очередную акварель из оттенков окружающего мира: голубого, белого, золотого, лазурного. И в какой-то момент понял, на бумаге у него получается вовсе не морской пейзаж. Раз за разом рука набрасывала один и тот же портрет – соседки Таи. Иногда плавную линию профиля, иногда только глаза. Причем это был не тот взгляд, холодный, презрительный, на который он натыкался на кухне, а пронизанный то страстью, то болью, то взывающий о помощи. Отражения тех эмоций, которые потрясли его однажды ночью.

Илья, очнувшись, отбросил листы: что за наваждение?

Рисовать расхотелось. И парень решил перебраться к бассейну. Где предсказуемо опять обнаружил соседку. Отступать поздно, Тая его заметила. Поэтому Илья молча подтянул свой шезлонг поближе к бортику, улегся на поролоновый матрас и подставил голый живот на растерзание горячему солнцу.

Сквозь не полностью прикрытые ресницы он подглядывал за девушкой. Тая, вздернув курносый нос, выдавила из тюбика на ладонь горку крема и старательно размазала по телу, периодически извиваясь, словно змея, чтобы достать до «неудобных» участков. Потом раскрыла стандартного формата журнал (их в гостиной скопилось с десяток на разных языках) и принялась лениво перелистывать страницы. Глянцевые издания созданы не для чтения, а для разглядывания. Для бессмысленного времяпрепровождения, что из себя и представляет отдых на острове.

В какой-то момент девушка отложила журнал, подошла к бортику, соскользнула в воду и поплыла.

Илья, сообразив, что ему тоже не мешает позаботиться о коже, повертел головой в поисках крема. В торце бассейна стоял столик с открытыми полочками. Илья выбрал флакон с темной жидкостью, открутил пробку и наклонил бутылочку. На ладонь вытекла небольшая доза ароматного масла. Вернувшись к шезлонгу и усевшись поудобнее, Илья щедро смазал открытые участки тела. Полупустой флакон небрежно поставил на бортик и потянулся за журналом, который Тая оставила «на берегу». Парень не заметил, как носком ноги зацепил бутылочку, та плюхнулась в воду. Темное маслянистое пятно противно расползлось по голубой поверхности.

Тая, замолотив руками, добралась до бортика и выскочила из воды.

– Криворукий кретин! – презрительно фыркнула девушка, схватила полотенце и потопала обратно в дом.

– А ты…, а ты…, – крикнул в удаляющуюся спину Илья, – тощая жердь!

Перегудов не на шутку разозлился. Что девица себе позволяет? Бутылка упала случайно, с кем не бывает? Хватит, надоело постоянно подстраиваться под капризы блондинки. Остров, казавшийся с борта катера волшебной сказкой, на деле превратился в душевную пытку. Пора возвращаться в собственную жизнь. Нужно поскорее отсюда выбираться. Как найти Олафа?

Радиостанция! И почему раньше о ней не подумал?

Илья направился в гостиную. Не удостоив взглядом Таю – девушка, оказавшись на кухне, достала из холодильника пакет с соком и наслаждалась прохладным напитком, Перегудов устремился напрямик к аппарату. Щелкнул тумблером. В комнату ворвались треск и шумы радиоэфира. Илья подхватил с крышки микрофон, нажал сбоку кнопку и требовательно заговорил:

– Приём, приём. Домино вызывает Олафа! Остров вызывает Олафа!

– Я здесь, – раздался в ответ знакомый голос.

– Наконец-то. Когда вы приедете? – обрадовался Илья.

– Хмм… Я уже здесь, – вновь повторил Олаф.

– Что значит здесь?

– За твоей спиной.

Илья обернулся и увидел старика, который стоял в проеме двери.

– Ой! – заметила вошедшего и Тая. – Это же тот самый мужчина, который встречал меня в аэропорту. – Девушка насупилась и подозрительно посмотрела на Илью: – А ты откуда его знаешь? Вы что, сговорились?!